Павел Зырянов - Адмирал Колчак, верховный правитель России

В эти дни весьма некстати в Севастополь приехала семья. Встреча, надо полагать, была не очень тёплой. Семья поселилась на квартире, а её глава остался на корабле, почти не бывая дома. Софья Фёдоровна мужественно это перенесла, не стала, подобно мужу, запираться в четырёх стенах, а сразу же занялась благотворительными делами. В те времена, в отличие, к сожалению, от нынешних, это считалось святой обязанностью жён высших командиров и главных начальников.

Анна Васильевна, глубоко обиженная, всё же не приняла своей «отставки». Она написала, что прекрасно его понимает, но всех отталкивать и в себе замыкаться – «всё-таки в этой системе хорошего очень мало». В конце письма она добавила: «Желаете Вы этого или нет, моё отношение к Вам остаётся неизменным».

Колчак всё же ответил, и в следующем письме, очень пространном, Анна Васильевна, как бы между прочим, слегка упрекнула Александра Васильевича за то, что он не очень внимателен к семье: «…В таком маленьком городке, как Севастополь, то, что Вы редко бываете дома, по всей вероятности, очень отмечается и подвергается обсуждениям, для которых, в сущности, не следует давать повода».

Подавленное состояние командующего и некоторые его странности заставили начальника штаба С. С. Погуляева конфиденциально сообщить об этом в Ставку. Николай II тотчас же отправил в Севастополь Бубнова с наказом сообщить Колчаку, что он не видит никакой его вины в гибели «Императрицы Марии», относится к нему по-прежнему и повелевает спокойно продолжать командование. Бубнов вспоминал, что, несмотря на давнюю дружбу с адмиралом, он не без трепета входил в его каюту. Но слова государя возымели на Колчака благотворное впечатление. Беседа сразу приняла дружеский характер и продолжалась довольно долго. [663]

Трудно сказать, чьи слова подействовали сильнее, Николая II или Анны Васильевны, но Колчак в скором времени пришёл в себя, стряхнул «комплекс вины», мешавший ему жить и полноценно исполнять свои обязанности. Теперь его главной целью стала Босфорская операция, а основной заботой – подготовка к ней.

Босфор и Дарданеллы – узкие ворота, открывающие вход в Чёрное море из Средиземного. По воле державы, владеющей проливами, эти ворота могут вдруг захлопнуться. И тогда экономика других черноморских стран, в том числе России, начинает терпеть большие убытки. В XIX – начале XX века вывоз хлеба, в то время основного русского экспортного товара, шёл в основном через черноморские порты.

Режим черноморских проливов затрагивал интересы не только России, но и многих других государств. И в XIX века он стал регулироваться международными соглашениями. Было установлено, что в мирное время торговые суда всех стран могут свободно проходить через проливы, военным же, за исключением турецких, проход был заказан. В военное время Турция могла по своему усмотрению пропускать или не пропускать через проливы любые суда.

Россию мало устраивал такой режим черноморских проливов. Во-первых, русская торговля оказывалась в слишком большой зависимости от отношений с Турцией. Во-вторых, Россия не могла соединить два своих флота, Балтийский и Черноморский, и использовать Черноморский флот в другом месте, кроме Чёрного моря. Это разъединяло морские силы России, снижало их действенность, повышало расходы на военно-морское строительство. В то же время важнейшие экономические центры на берегу Чёрного моря, как показал опыт Первой мировой войны, были недостаточно защищены от внезапного нападения.

Проблема черноморских проливов могла быть решена во время Русско-турецкой войны 1877–1878 годов, когда русские войска вышли к предместьям Константинополя. Но в проливах появился британский флот и всё осталось по-старому.

Но вот и Британия стала нуждаться в русской помощи, когда началась Первая мировая война. Весной 1915 года состоялся обмен нотами между Англией, Францией и Россией, а позднее были заключены соглашения о передаче Константинополя под юрисдикцию России, «если война будет доведена до успешного конца». [664]

Несмотря на этот дипломатический успех, министр иностранных дел С. Д. Сазонов всё же считал, что пока вопрос решён только на бумаге, а «крепко приобретённым» может считаться лишь то, что находится в руках. Закончится война, отпадёт нужда в русской помощи, и союзники найдут способ перетолковать ранее подписанные соглашения.

Настораживало также то, что еще до начала переговоров с Россией о Константинополе союзники начали операцию по овладению Дарданеллами, намереваясь дойти до турецкой столицы. Однако операция была плохо подготовлена, затянулась и в начале 1916 года закончилась эвакуацией союзных войск на Салоникский фронт в Греции. Англофранцузский экспедиционный корпус понёс большие потери, но ещё более значительный урон был причинён турецкой армии.

Неудача Дарданелльской операции союзников укрепила недоверчивое отношение русского сухопутного командования к планам скорейшего овладения Босфором, о чём заговорили после заключения соглашения с союзниками. Алексеев считал Босфорскую операцию «затеей моряков», которая только отвлечёт войска и ослабит фронт. «Ключи от Константинополя лежат в Берлине», – говорил он, давая понять, что успех в войне может быть достигнут только в результате операций на сухопутном фронте.

Моряки, в свою очередь, доказывали, что взятие Константинополя рассечёт Турцию надвое и вызовет неминуемую капитуляцию султанского правительства. Освободятся русская Кавказская армия и Месопотамская армия англичан. Вслед за Турцией падёт Болгария, а затем очередь дойдёт и до Австро-Венгрии. Произойдёт глубокий прорыв в лагерь неприятеля в самом неожиданном для него месте. [665]

Эти доводы произвели сильное впечатление на Николая II, и он стал проявлять повышенный интерес к Босфорской операции. Алексеев же продолжал упорствовать, хотя подвергался сильному нажиму со стороны дипломатов и моряков.

В конце концов, уступив давлению, генерал распорядился составить план операции. Вскоре таковой был представлен. За образец была взята десантная операция японцев под Порт-Артуром. Разработчики исходили из того, что ближайшее к Босфору не укреплённое и не занятое противником место, удобное для высадки, – это устье реки Сакарии, приблизительно на полпути между Константинополем и Зонгулдаком. Дороги плохие, и до турецкой столицы десант доберётся за 4–5 дней. Конечно, за это время противник подтянет подкрепления. Десантная армия должна быть в состоянии взять прикрывающие Босфор укрепления, которые будут защищать силы основного гарнизона и подошедшие части. Поэтому на берег одновременно или с небольшим интервалом должно быть высажено не менее 8–9 дивизий. Алексеев поинтересовался, сколько дивизий может взять на борт транспортная флотилия Чёрного моря. Оказалось, что не более трёх (со всем снаряжением и артиллерией). После этого Алексеев посчитал, что вопрос отпал. [666]