Андрей Алдан-Семенов - Семенов-Тян-Шанский

Риттер и Семенов познакомились. Риттер сразу полюбил и высоко оценил своего переводчика и комментатора. Он даже говорил студентам и профессорам университета:

— Те, кто интересуется географией Центральной Азии, пусть обращаются к господину Семенову. Он больше меня знает об азиатских странах.

Они часто встречались друг с другом и беседовали. Темой бесед была главным образом география азиатских стран и особенно никому неведомый горный хребет Тянь-Шань. Они задавали друг другу вопросы, но не находили на них ответа.

И действительно, как было ответить на вопрос о размере и глубинах Иссык-Куля — этого огромного таинственного озера? И верно ли, что из Иссык-Куля вытекает река Чу? И на самом, ли деле Нарын является истоком среднеазиатской реки Сыр-Дарьи? А Хан-Тенгри — высочайшая ли точка Небесных гор?

На все эти вопросы пока еще нет ответов. Все неясно, туманно, неопределенно, загадочно — от флоры и фауны до народов, населяющих Небесные горы, до степей и пустынь, к ним прилегающих.

В Берлине Семенов сошелся с немногими из товарищей по университету. Среди друзей его были: молодой доктор философии Густав Иенчиш, доктор геологии Сёхтинг и будущий знаменитый ученый Фердинанд Рихтгофен. Любознательный, горевший страстью к путешествиям Рихтгофен с увлечением слушал рассказы Семенова о России, о Средней Азии. А когда Петр Петрович посвятил его в план своего предполагаемого путешествия на Тянь-Шань, Рихтгофен увлеченно воскликнул:

— Замечательная идея — проникнуть на неведомый хребет из России! Я последую вашему примеру и тоже доберусь до Тянь-Шаня, но из пределов Китайской империи…

Петр Петрович познакомился с докторами Мюнхенского университета, братьями Адольфом и Германом Шлагинтвейтами. Шлагинтвейты тоже задумали путешествие на Тянь-Шань, но через Индию.

Теперь еще три человека, кроме Петра Петровича, мечтали раскрыть для географической науки тайны и загадки Небесных гор, но среди них не было соперничества. Они обсуждали между собою все подробности и все трудности предстоящих экспедиций. Братья Шлагинтвейты сообщили Семенову, что идею их путешествия поддерживает сам Александр Гумбольдт.

Петр Петрович решил встретиться со знаменитым географом. Он написал Гумбольдту письмо. Ответ не заставил себя ждать. «Я буду рад видеть господина Петра Семенова и обсудить с ним проект научного путешествия», — писал Гумбольдт.

С волнением шел Петр Петрович к человеку, которого считал величайшим географом мира.

Провели его в огромный кабинет, от потолка до пола заставленный книжными полками. На стенах висели географические карты, на столе поблескивал глобус, по углам валялись кокосовые орехи. Глыбы зеленого малахита, горного хрусталя, обломки красочных яшм и порфиров, белого кварца и черного мрамора лежали вперемежку с ноздреватыми пластинами амазонского каучука и жемчужными раковинами.

Солнечный свет скользнул по стене, озарив кипящий пеною водопад. Над письменным столом висела картина «Ниагарский водопад» — удивительное зрелище стихийной мощи и красоты. «Он же был на Ниагаре», — подумал Семенов и покосился на раковины. Он собирал эти раковины в Южной Америке. Малахитовые глыбы густо зеленели, куски мрамора откидывали черные тени. Он был на Урале, на Алтае, возможно мрамор и малахит привезены им из России.

Дверь открылась, на пороге стоял сгорбленный старичок, и как-то не верилось, что это всемирно известный путешественник и географ Александр Гумбольдт.

Гумбольдт протянул источенную временем руку, Семенов осторожно пожал ее. Гумбольдт со вспыхнувшим в глазах интересом следил за молодым географом, статью которого «О вулканических явлениях во Внутренней Азии» он недавно прочел. Статья пропагандировала его, Гумбольдтову, гипотезу о том, что Тянь-Шань вулканического происхождения.

Гумбольдт неторопливо убрал с кресла раковины.

— Прошу, господин Семенов.

Петр Петрович сел, сложив на груди руки, обхватив пальцами локти. Гумбольдт зашел за стол, опустился в кресло и стал еще меньше — лишь узкая голова покачивалась над столом.

Семенов вдруг понял, что этот заваленный книгами, экзотическими вещами и предметами, украшенный картинами, увешанный географическими картами кабинет интересен ему потому, что в нем передвигается сухонький старичок во фраке. Твердые, как слоновая кость, воротнички поддерживают его трясущуюся голову.

— Так вы собираетесь проникнуть во Внутреннюю Азию? — спросил Гумбольдт, кладя на стол тонкие белые пальцы.

— Это стало моей заветной целью.

— Я много лет мечтал о путешествии на Тянь-Шань, — вздохнул Гумбольдт. — Теперь уже не могу сделать свои мечты реальностью. Поздно. Слишком поздно. Исследование Небесных гор — одна из самых славных задач современной географической науки. — Он опустил трясущуюся голову. — Я мог бы умереть спокойно, если вы привезете мне вулканические обломки с Небесных гор, — шутливо добавил Гумбольдт.

Они смотрели друг на друга поверх большого разноцветного глобуса.

— Я лишь одного опасаюсь, — продолжал Гумбольдт, — я боюсь, господин Семенов, что вам не удастся проникнуть в Небесные горы. Перед вами почти неодолимые трудности. Там идут междоусобные войны, азиатские племена не пропускают к себе европейцев.

Гумбольдт крутанул голубой бок земного шара, глобус завертелся, отбрасывая от себя солнечные искры. Новым прикосновением пальца Гумбольдт остановил вращающийся шар.

— Вот она, Азия. Я касаюсь загадочного «белого пятна», называемого Тянь-Шанем. Кстати, вы уже совершали восхождения на горные вершины?

— Пока нет.

— Вам необходимо привыкнуть к горной высоте, к разреженному воздуху. Нужна тренировка. Отправляйтесь в Альпы, проверьте свои силы перед путешествием на Тянь-Шань.

Старый географ помолчал, потом спросил, почему Русское географическое общество решило перевести книгу Карла Риттера, а не его сочинения о Центральной Азии.

— Русские ученые, стремящиеся в глубь Азии, давно уже ознакомлены с каждой строкою ваших творений, господин Гумбольдт, — ответил Семенов. — Ваши научные воззрения вдохновляют путешественников, они готовы пожертвовать своей жизнью, чтобы исследовать те местности и те явления природы, которым вы придаете особое значение. А труд Карла Риттера вроде справочной книги. Она нужна путешественнику, и можно дополнять ее новыми сведениями.

Гумбольдт поднялся из-за стола. Оглядел коренастую сильную молодую фигуру Семенова. Сказал на прощанье:

— Я радуюсь, что Небесные горы будут штурмовать с двух сторон. Вы — из России, братья Шлагинтвейты — из Индии. Приветствую вашу решимость и желаю успеха.

После летнего семестра в университете Семенов отправился в Швейцарию. Он прошел Бернские альпы, побывал на Тунском, Бриенцком, Фирфальдштетерском озерах.