Джошуа Слокам - Один под парусами вокруг света (с иллюстрациями)

Мой план сводился к тому, чтобы держаться возможно дальшеот берегов, служивших прибежищем пиратам, но не успел я отплыть достаточно далеко, как заметил отделив-ввуюся от берега фелюгу, которая начала следовать за Спреем».

Я лег на другой курс, но на фелюге сделали то же самое. Оба судна шли полным ходом, но расстояние между ними нее уменьшалось. «Спрей» старался изо всех сил и был выше всех похвал, однако этого было мало. Кроме того, «Спрей» нес слишком много парусов, и предо мной стояла дилемма: либо взять рифы, либо лишиться мачты. Выхода не было, и мне пришлось взять рифы, хотя это и угрожало необходимостью вступить в рукопашный бой с пиратами.

За пятнадцать минут, которые мне понадобились на взятие рифов, фелюга настолько приблизилась, что я мог четко видеть чубы на головах моих преследователей, те самые чубы, за которые, как говорят, Магомет тащит злодеев на тот свет. Грабители приближались ко мне со скоростью ветра, и было ясно, что меня преследуют потомственные пираты, а по их движениям я понимал, что они готовятся нанести удар. Но внезапно ликование на их лицах сменилось выражением страха и гнева: фелюга, несшая слишком много парусов, взлетела на гребень огромной волны, которая, как неожиданный пушечный выстрел, изменила весь ход событий. Еще через три минуты та же самая волна со всей силой ударила по «Спрею», оборвала стропку гика-шкота и повредила грот-гик. С молниеносной быстротой я бросился к кливер-фалу и спустил кливер. Лишившись переднего паруса, «Спрей» резко повернул к ветру. Страшно волнуясь, я опустил грот и закрепил все, включая сломанный гик. Право, не понимаю, как мне удалось ухватить гик прежде, чем парус не был разорван, но ни один стежок паруса не пострадал. Закрепив грот и снова подняв кливер, я бросился в каюту, схватил заряженное ружье и запас патронов.

Быстро подсчитав, что за это время пираты успели выровнять свое положение и находятся рядом со мной, я решил смотреть на них только через прицел ружья. Взяв ружье на изготовку, я осмотрелся кругом, но пиратов не было видно. Та же волна и тот же порыв шквала, которые повредили гик у «Спрея», начисто снесли мачту на фелюге, и вскоре я увидел, как десяток, если не более, пиратов тщетно пытались спасти сорванный такелаж. Аллах заставил почернеть их лица!

Дальнейшее путешествие я продолжал с полным комфортом, подняв кливер и стаксель. Затем я скрепил гик, наложил на него шкало (бандаж), свернул и уложил парус, отвернул «Спрей» на два румба от берега, чтобы не попадать близко к береговому течению и сильному прибою. При таком курсе ветер дул с правого борта и наполнял ходовые паруса. Пока я все это делал, уже совсем стемнело, и тут на палубу шлепнулась летающая рыба. Сначала я решил зажарить ее на ужин, но вскоре заметил, что зверски устал и не хочу заниматься стряпней. Право, я не могу вспомнить ни одного дня в моей жизни, когда я себя чувствовал таким усталым, как сегодня. Я лишился даже сна и лежал пластом. Только после полуночи я заставил себя встать, вскипятить чай и приготовить рыбу. Теперь я больше чем когда-либо понимал, что мое путешествие потребует отмени огромного напряжения сил.

27 августа я не видел ни марокканцев, ни их берегов. Исключение составили две горные вершины, обрисовывавшиеся на востоке в прозрачном утреннем воздухе. К моему великому удовольствию, после восхода солнца вершины исчезли в дымке.

После счастливого спасения от пиратов несколько дней кряду ветер дул с умеренной силой, а поднявшаяся волна не была слишком бурной или опасной. Сидя в каюте, я вообще не замечал качки, так как волна была очень плавной. Теперь, когда неприятности и треволнения остались позади, я остался один на один с морской стихией и целиком находился в ее руках, но я был счастлив и проникался все большим интересом к предпринятому путешествию.

Плывя 400 лет назад по этим же самым местам, Колумб на своей каравелле «Санта Мария» был менее счастлив, да и уверенности в успехе у него было меньше, чем у меня. У Колумба к этому времени уже начались неприятности. В результате предательства или по какой-то иной причине экипаж повредил руль корабля незадолго до того, как пронесся ураган, какой только что выдержал «Спрей». Кроме того, на «Санта Мария» шла распря, которой не могло быть на «Спрее».

После трехдневного плавания среди шквалов и переменных ветров я свалился и заснул, а «Спрей» с закрепленным рулем продолжал идти по заданному курсу. Ранним утром 1 сентября впереди появились облака, свидетельствовавшие о том, что мы приближаемся к Канарским островам. На следующий день погода изменилась:.штормовые облака охватили небо со всех сторон. По всем признакам, с востока приближался гарматан — сухой восточный ветер с западного берега Африки, а с юга надвигалось нечто вроде сильного» шторма. Любое направление сулило штормовую погоду. Сосредоточив все внимание на взятии рифов, я отвернул «Спрей» на три. румба, а может быть и больше, от основного курса и тем самым получил возможность увереннее скользить, по волнам. Воспользовавшись попутным направлением штормового ветра, я направил «Спрей» в — пролив между. Африкой и островом Фуэртевентура — самым восточным из Канарских островов. К двум часам пополудни погода неожиданно улучшилась, и я увидел остров по правому борту на расстоянии не более семи миль. Горные вершины острова Фуэртевентура достигают 2700 футов, и в ясную погоду их можно различить на расстоянии многих лиг.

Ночью ветер засвежел, и «Спрей» отличным ходом шел по проливу. К рассвету 3 сентября «Спрей» оставил в 25 милях позади себя все острова и попал в затишье, которое скоро сменилось новым штормом, несшим с собой пыль с африканского берега. Ветер яростно выл, и, хотя сейчас не был сезон гарматанов, море сразу изменило цвет, окрасившись красно-коричневой пылью, которой был насыщен воздух. Лишь к вечеру, кргда ветер подул в северо-западном направлении и погнал пыль обратно к берегам Африки, «Спрей» снова очутился под ясным небом. С надутыми парусами, накренившись, «Спрей» любезно кланялся волнам, приводившим меня в трепет, когда, подбрасывая «Спрей», они скользили под его килем. Но это и было настоящее плавание под парусами!

4 сентября ветер, дувший с северо-северо-востока, продолжал оставаться крепким и море по-прежнему играло со «Спреем». Около полудня на горизонте показалось небольшое каботажное судно, шедшее к северо-востоку, прямо навстречу центру плохой погоды. Я посигналил, но ответа не получил. Пароход зарывался носом в волну и шел так странно, будто у его руля стоял дикий бык.

Утром 6 сентября я обнаружил на палубе трех летающих рыб, а четвертую возле переднего иллюминатора в непосредственной близости от сковородки. Этот улов был как нельзя более кстати и был съеден мною за завтраком и обедом.