Мартин Бут - Жизнь мага. Алистер Кроули

Раздел магии, которым был занят Кроули, по преимуществу имел отношение к визионерству. В автобиографии он приводит примеры своих видений, одно из которых было таким:

Лёжа в постели, я вызвал Огненных ангелов и духов, значившихся в списке, назвав их по именам и т. д. и Шестой ключ. Затем я (в качестве Гарпократа) вошёл в свой кристалл. Ангел, который встретил меня, сказал мне в числе прочего, что духи (из списков) вели войну с ангелами тридцати эфирных небес, стараясь предотвратить квадратуру круга. Вместе с ним я отправился в обиталище Огня, но, вероятно, уснул по дороге. Как бы то ни было, очнувшись, я оказался в очень странном состоянии: часть моего сознания осталась там, а вторая часть была здесь. Я пришёл в себя и прогнал духов, но всё тело моё горело. Я метался на кровати — сонный, но в то же время охваченный Огнём! Только повторное, очень осторожное принятие божественной формы Гарпократа позволило мне вернуться в моё нормальное состояние. Потом мне снился длинный сон о женщине, с моей помощью спасавшейся от преследования, а затем о мужчине, который пытался украсть мою драгоценность в виде Розового Креста с туалетного столика в гостинице. Я схватил его, но он оказался гораздо мягче, чем обычный человек (его можно было как угодно согнуть или сделать плоским), а потом сон лишился всякой логики… Я носил его на себе, а потом нашёл расчёску, чтобы побить его ею, и т. д. и т. д. Спрашивается: находился ли я в состоянии одержимости? Призывая ангелов Земли, я достиг удивительного результата. Ангел, бывший моим проводником, отнёсся ко мне с глубочайшим презрением, вёл себя очень грубо и прямолинейно. Он показал мне разные вещи. В центре мира находятся Роза и Крест. Роза является символом абсолютного самопожертвования, слияния всего в нуле (отрицательного), Вселенского Принципа рождения через изменение (а не только при помощи женщины), и Вселенским Светом «Хабс». Крест же — это продолжение принципа Пехт. Итак, я узнал что-то новое, но моё внимание было рассеяно. Так закончилось видение четырёх элементов, которые явились мне — увы! — в сопровождении слабости, глупости и безумия!

Другие этапы операции требовали, чтобы он спроецировал свой образ вовне и переместил в него своё сознание, тем самым сделав для себя возможными магические «путешествия», а также изменение облика. Интересно, что эти его путешествия зачастую были наполнены христианскими образами. По меньшей мере во время одного из них он превратился в распятого Христа.

Как и в своей лондонской квартире, в Болескине Кроули во время своих занятий встретился с необычными явлениями.

Когда я занимался изготовлением талисманов, квадратных кусочков пергамента с надписями, нанесёнными на них индийскими чернилами, а делал я это в самой освещенной комнате моего дома, мне приходилось использовать искусственный свет даже в самые солнечные дни. В комнате воцарялась темнота, которую можно было почти осязать. Более того, дом и терраса вскоре наполнялись призраками в форме теней. Они были, как правило, настолько вещественными, что почти не пропускали света. Я употребил слово «форма», но в строгом смысле здесь нельзя говорить о форме. Это явление трудно описать. Всё выглядело так, как будто у меня было какое-то нарушение зрения, как будто объекты, на которые я смотрел, вовсе не были объектами. Как будто бы они принадлежали к такому порядку вещей или состояли из такой материи, что воздействовали на человеческое зрение, но ничего не говорили ему своим видом.

Проведение Операции Абрамелина являлось рискованным делом, поскольку Кроули не был в состоянии управлять злыми духами, которые, вероятно, жили в сторожке на террасе. Эти духи — Ориенс, Паимон, Аритон и Амаимон — со своими тремя пажами вырывались на свободу, входили в дом и устраивали там свистопляску. Эта магическая активность затрагивала и других жителей дома. Чарлз Роше, который гостил в Болескине, не смог вынести всего этого: он уехал однажды утром, даже не попрощавшись с хозяином дома и сев на первый же пароход, шедший из Фойерс в Инвернес. Впоследствии они с Кроули не общались в течение многих лет, а пережитое в Болескине и вовсе никогда не упоминалось. Человек, сменивший Роше, поскольку Кроули нуждался в партнёре для своих занятий, тоже бежал в панике, а когда Кроули случилось отлучиться на десять дней, Лора Хорниблоу также воспользовалась возможностью и обратилась в бегство.

За этим последовали и другие происшествия. Одно из них было связано с привратником-кучером. Однажды Кроули вернулся домой после охоты на кроликов и обнаружил в своём кабинете католического священника, который сообщил ему, что несчастный человек, который уже много лет не брал в рот спиртного, внезапно напился пьяным и попытался убить свою семью. Женщина-ясновидящая, приехавшая из Лондона, занялась проституцией, экономка сбежала под покровом ночи, один из рабочих, приглашённых для проведения небольшого ремонта в доме, обезумел и попытался убить Кроули, а мясник в Фойерс, разделывая тушу, нечаянно перерезал себе артерию, истёк кровью и умер. Этот последний несчастный случай кажется не очень достоверным. Говорили, что Кроули то ли наслал на мясника порчу в наказание за то, что тот плохо работал, то ли по рассеянности написал имена двух демонов на счёте из мясной лавки. А согласно другой версии, в случае с мясником был и вовсе виноват кто-то другой.

Несмотря на занятость магическими делами, Кроули уделял немало внимания своей литературной карьере, написав несколько произведений, в том числе «Воззвание к Американской Республике», вдохновлённое встречей с двумя американцами в поезде Женева — Париж, «Carmen Saeculare», плод какого-то из его видений, затем написанный под влиянием Бодлера «Храм Святого Духа», «Трагедия Матери» (стилистическая смесь Булве-ра Литтона и Ибсена) и «Роковая сила». Сюжет последней заключается в том, что некая верховная жрица становится женой собственного сына и рожает от него мальчика с целью сконцентрировать собственную оккультную силу в своём потомстве. Это не было оригинальной идеей, как выяснил Кроули позже, прочитав книги Элифаса Леви, который сообщает, что подобным образом поступали древние персидские маги. Но то, что ему пришла в голову та же идея, которая когда-то посетила Леви, в совокупности с другими обстоятельствами, например с тем фактом, что в момент смерти Леви Кроули был трёхмесячным плодом во чреве матери, привело Кроули к убеждению, что он является новым воплощением этого француза.

После публикации в 1901 году «Души Озириса», написанной в 1900-м, Кроули начал получать серьёзные критические отзывы на свои произведения. New York Nation высказалась о них с похвалой, так же как и Western Morning News, которая заявила, что Кроули — многообещающий поэт, но его «дарованию ещё предстоит раскрыться в полной мере». Г.-К. Честертон, чья счастливая звезда как раз в это время быстро всходила на литературном небосклоне, написал длинную статью в Daily News, из которой следовало, что Кроули — сильный, одарённый поэт, но заканчивалась статья нелицеприятно: Честертон выражал надежду, что «Кроули пересмотрит своё высокое мнение о Храме Озириса и посвятит себя работе более возвышенной и более благодатной для человеческого воображения — воспеванию Брикстонской Капеллы».