Хьюи Ньютон - Революционное самоубийство

Я начал посещать собрания Ассоциации. Цель этой организации состояла, главным образом, в том, чтобы развивать у чернокожих чувство гордости за их наследие, историю и вклад в культуру и в общественную жизнь. Идейным вдохновителем Ассоциации был Дональд Уорден. Он получил юридическое образование в Калифорнийском университете. Большая часть собраний была посвящена обсуждению книг, и этому я был особенно рад, потому что таким образом я все больше приобщался к чтению. Я начал читать книги о чернокожих. Каждую пятницу мы просиживали полночи, обсуждая очередную книгу. Так мы прочли «Души черного народа» В. Е. Б. Дюбуа, «Человека-невидимку» Ральфа Эллисона, «Вырываясь из рабства» Букера Т. Вашингтона и «В следующий раз» Джеймса Болдуина. [24] Американские негритянские писатели xix-xx веков. Перечисленные произведения характеризуются акцентированием на проблемах черного населения США. (Прим. редактора)

Я был среди тех первых десяти, кто присоединился к Ассоциации. По субботам во второй половине дня мы шли в негритянскую общину Окленда или Сан-Франциско и устраивали выступление прямо на углу улицы, обличая расовую систему. Люди приходили нас послушать из-за скуки и желания как-то развлечься, а вовсе не потому, что речь Уордена имела непосредственное отношение к их жизни.

Я стала приводить в Ассоциацию побольше бедных, неграмотных братьев из квартала. Добрую половину Ассоциации составляли студенты колледжа. У них были замашки настоящих буржуа, тогда как мои друзья были из бедного квартала. Некоторые из них даже не умели читать, зато в них накопилась злость, и они искали способ выплеснуть свои эмоции. Уордену нравилось иметь рядом с собой чернокожих братьев из люмпенских слоев. Ему требовались люди с крепкими кулаками, которые просто следовали бы его инструкциям, не задавая никаких вопросов. Вместе с другими братьями я входил в личную охрану Уордена. Порой наши уличные выступления заканчивались мордобоем. Дело в том, что поблизости всегда бродили белые парни, искавшие неприятностей на свою голову. Тогда благодаря Уордену началось мое прозрение.

Моя семья считала, что мои отношения с Уорденом ни к чему хорошему не приведут, так что мои близкие очень расстроились, узнав о том, что я связался с Уорденом. Родные говорили мне, что Уорден был заинтересован исключительно в налаживании собственной юридической практики. Они оказались правы, но я должен был осознать это сам.

Пелена с моих глаз начала спадать, когда я понял, что Уорден не может выстоять до конца в драке. Однажды мы организовали митинг в Сан-Франциско. Какие-то белые парни закричали на нас из окна, а потом вышли из дома и устроили драку. Я ограждал Уордена руками, как мог, а когда я поднял глаза, то увидел, что он сбежал, оставив нас выпутываться собственными силами.

Решение покинуть Ассоциацию по-настоящему созрело во мне после того, как я понаблюдал за поведением Уордена в конфликтной ситуации. Казалось, с его умениями и навыками преимущество было на его стороне. Оклендская газета «Трибьюн» опубликовала статью, где говорилось о том, что в городском управлении в адрес Ассоциации афро-американцев были высказаны унизительные комментарии. Уорден написал в мэрию и попросил внести наш вопрос в повестку следующего заседания городских властей. Мы пошли с Уорденом в мэрию. Нас собралось человек двадцать, и мы были уверены в том, что Уорден их всех как следует проучит. В повестке наш вопрос стоял под восьмым пунктом, и уже подошла наша очередь, но тут мэр Джон Хулихан (позже его посадят за растрату) сказал нам, что мы не сможем выступить, потому что в мэрию пришли важные люди из Пьемонта. Пьемонт, к сведению, — это особая территория в пределах города, где проживают исключительно белые, причем верхушка общества. Хулихан посоветовал нам ждать до последнего, хотя очередь выступать перед городскими властями была наша. Мне казалось, что Уорден будет возражать против такого обращения с нами, но он лишь кивнул головой в ответ мэру. И я отметил про себя, что только что собственными глазами увидел, как Уорден поколебался.

После презентации пьемонтских предпринимателей Хулихан объявил, что закрывает заседание, поскольку времени хватило на рассмотрение лишь десяти пунктов в повестке дня. Он порекомендовал нам письменно изложить суть дела. Один из сотрудников мэрии стал настаивать на том, чтобы нас все-таки выслушали, как никак, мы обратились в мэрию по всем правилам и были включены в повестку. Дон все еще хранил молчание. Наконец, он встал, чтобы говорить. Начал он с причин, побудивших нас прийти в мэрию. Как известно, это были нелицеприятные замечания, высказанные на последнем заседании городского управления. Уорден сказал, что Ассоциации не нужны проблемы. Ассоциации лишь хочет пробудить негров от летаргического сна, вытащить их из системы пособий, заставить навести у себя порядок и подметать свои улицы. Это должен быть единый, мощный порыв под лозунгом «Помоги себе сам». Уорден добавил, что хотел, чтобы негры перестали обманом получать пособия по безработице.

Вот в этот момент я и решил, что мои родители не ошиблись насчет Уордена. А потом все представители городской власти, включая мэра, хлопали Уордена по спине. И он это проглотил. На наших собраниях, когда поблизости не было белых, Уорден действительно критиковал их в пух и прах. Однако он был мало заинтересован в судьбе чернокожих. Гораздо больше его волновало, как получить от дочери Барри Голдуотера пожертвования для крохотного магазинчика его сестры-швеи, который, как уверял сам Уорден, был чуть ли не целой фабрикой по производству одежды. Дочь Голдуотера стала почетным членом Ассоциации. [25] Барри Голдуотер (1909–1998) — сенатор-республиканец от штата Аризона. Один из основателей современного американского «просвещенного консерватизма», кандидат на президентских выборах 1964. (Прим. редактора)

Увиденное и услышанное в мэрии вызвало у меня самый настоящий приступ тошноты. По словам Уордена выходило, что негры все как один ленивы, они ненавидят самих себя и не обладают силой воли, чтобы улучшить свое положение. Он ни словом не обмолвился о причинах наших бедствий, хотя там, в мэрии, он как раз говорил с теми, кто имеет непосредственное отношение к этим причинам, заставляющим страдать чернокожее население Окленда.

Избавившись от иллюзий, я ушел из Ассоциации афро-американцев, но за это время, пока я был в ее рядах, я получил довольно много. Во-первых, я начал узнавать о прошлом нашего народа, при этом я ни за что не соглашался с отказом Уордена иметь дело с нашим настоящим. Совершенно очевидно, что он старался наладить свою юридическую практику. Недаром наши уличные выступления он обычно начинал заявлением о том, что он вообще-то не должен быть здесь, поскольку он является членом студенческого братства «Фи Бета Каппа» и юрист к тому же. Многие, кто обращался к Уордену за юридической услугой, выводили его на чистую воду. Они наивно полагали, что он возьмет с них меньше денег, потому что он один из них, однако он брал с клиентов сполна. Однажды я сам обратился к нему, и он попросил заплатить втрое больше обычного. Услуги адвоката в моем случае стоили 250 $, а Уорден хотел 750, причем еще до того, как он войдет в зал судебных заседаний.