ЮРИЙ НАГИБИН - ДНЕВНИК

Тут можно читать онлайн ЮРИЙ НАГИБИН - ДНЕВНИК - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Биографии и Мемуары. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

ЮРИЙ НАГИБИН - ДНЕВНИК краткое содержание

ДНЕВНИК - описание и краткое содержание, автор ЮРИЙ НАГИБИН, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

ДНЕВНИК - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

ДНЕВНИК - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор ЮРИЙ НАГИБИН
Тёмная тема
Сбросить

Интервал:

Закладка:

Сделать

Был такой вот день в моей жизни – 4 июня. С утра я работал, а в полдень пошел гулять. Было солнечно и ветрено. Я прошел по высоковольтной линии километра три и свернул не вправо, как обычно, а влево, потом еще раз свернул, но уже вправо, и пошел по просеке параллельно высоковольтной. Вокруг был густой, душистый лес. Воздух кишел мухами и какими-то нежалящими слабыми комарами. Орала кукушка, скрипели дрозды и носились над просекой, крупные, но еще худые. Я шел по заросшей колее и был счастлив, как и всегда в лесу, когда я один. Пересек поляну, посидел на поваленном дереве и двинулся дальше. Над просекой аркой изгибалась сломленная в основании старая обомшелая береза. Дальше открывалась вырубка – пни черные, в засохшем птичьем помете. Затем опять начался хороший, дружный лес. Я шел дальше и дальше всё такой же счастливый. Вышел на обширную поляну, откуда бескрайно распахивался простор. За дальним лесом находится Внуковский аэродром, туда летели вертолеты, туда снижались белые, сверкающие на солнце самолеты. Впереди, в низине, виднелась красивая незнакомая мне деревня. Между мной и ею высилась небольшая квадратная роща очень высоких, пышных лип, конечно, искусственно выращенных.

Потом я оказался на широкой проселочной дороге, толсто накрытой мягкой розоватой пылью. Ветер подымал пыль и дымком гнал ее на озимую рожь. Вдалеке на взгорбке пыль клубилась гуще и пышнее, и раз из розоватого облака выпорхнула стая грачей и опустилась на край поля. По ржи ходили шелковые волны, это определение довольно избито, но так точно, что лучше не скажешь.

Затем такой же счастливый и невесть с чего гордый я пошел домой. Пришел к обеду и газетам. В «Вечерней Москве» было объявлено о «скоропостижной, безвременной кончине бывшего главного редактора газеты, талантливого журналиста, скромного и отзывчивого человека Кирилла Александро-

205

вича Толстова». Проще говоря – сорокадвухлетнего Кирки Толстова, моего товарища и собутыльника. Утром по телефону Ада рассказала мне, что накануне у нее была жена Кирилла Нинка с любовником; по традиции она сломала проигрыватель и украла у Ады маленький флакончик духов «Шануар». Разоблаченная Адой, она хладнокровно вернула ей духи. Свое распутство она оправдывала тем, что «Кирка наверняка блядует сейчас в Новосибирске». А он в это время мучительно умирал от инфаркта двух стенок своего бедного ожиревшего сердца. Так-то вот!…

29 августа 1967 г.

Опять непозволительно долго не делал никаких записей, а ведь сколько всего было! Рухнула Гелла, завершив наш восьмилетний союз криками: «Паршивая советская сволочь!» – это обо мне.

Я дал разворот, как в доброе старое время. Много сделано лишнего, но представление о мире, в котором я живу, у меня крайне расширилось. Прихожу домой и застаю Петьку в моей постели, в моих простынях, с девкой, подхваченной на улице. У нее красивая фигура, отличные ноги и асимметричное лицо: один глаз меньше другого. Девка без малейшего смущения приветствует меня и отправляется в ванну. Я иду чистить зубы, она совершенно голая стоит под душем и не делает даже машинального жеста, чтобы прикрыться. Потом она увязывается с нами на охоту, там спит с Краснопольским, а днем целует мне руки и говорит о своей любви ко мне и плачет, и уходит в лес, не встретив взаимности. Там ее с, огромным трудом отыскивает Уваров, кроет страшенным матом, она жалко отмалчивается, а потом, когда гнев Уварова улегся, рассказывает, что читала по памяти мои рассказы деревенским ребятишкам. Она живет со стариком Шнейдером, нигде не работает, не учится. У нее есть отчим, выселивший из Москвы ее мать за тунеядство и проституцию. Они живут в одной комнате. Отчим относится к ней хорошо, что не мешает ему каждую ночь приводить блядей. Он так уродлив, что бесплатно женщины с ним не живут, мать была исключением, но чем-то не потрафила ему.

Когда мы вернулись в Москву, любовница Шнейдера, после тщетных попыток навязаться мне, стала говорить хамским голосом, звонить куда-то из всех автоматов (потом выяснилось, она звонила Петьке) и, наконец, потребовала доставить ее на стоянку такси.

206

14 октября 1967 г.

Плохо я живу. Болит, ноет нога, не давая заговорить себя ни токам Бернара, ни массажу. Гноится предстательная железа, обещая мне ужас районной больницы, серое, жесткое белье, халатик до пупа и арестантские портки, жидкую ячневую кашу, чудовищную вонь урологической палаты, вокзальную тоску, мучительные процедуры.

А Геллы нет, и не будет никогда, и не должно быть, ибо та Гелла давно исчезла, а эта, нынешняя, мне не нужна, враждебна, губительна. Но тонкая, детская шея, деликатная линия подбородка и бедное маленькое ухо с родинкой – как быть со всем этим? И голос незабываемый, и счастье совершенной речи, быть может, последней в нашем повальном безголосьи – как быть со всем этим?

Осталось одно: сжать зубы и всё перетерпеть: боль, одиночество, больницу, неопрятность отвратительного лечения; измучить себя возней со своими дрянными хворостями, доконать в ненужной, фанатичной и мало производительной работе, а там видно будет. И нечего жалеть себя, подумаешь, какой гений погибает!…

Но худо, худо, и осень золотая и синяя, а делать с ней нечего. Боль и гной, и бородавки, и плохой, непрочный сон, и тоска.

Лена была обречена на несчастливую жизнь. У нее сразу всё пошло нелепо. Мальчик-муж, ставший узником в двадцать лет, другой муж, уже незаконный, ребенок, считающийся внебрачным. Нелегальная профессия, вечный страх разоблачения, бесцельная мука со мной, хроническое нездоровье, болезненная толщина, вдруг обнаружившаяся неполноценностью Сашки, на вид такого здорового и сильного,- сколько беды выпало одному человеку! У нее был коротенький просвет счастья, когда я расстался с Валей и еще не нашел Аду, когда у нее доставало сил и легкомыслия забывать обо всем и радоваться жизни. И теперь она переживает жалкое подобие счастья – старый, больной, в парше и радикулите я опять попал в круг ее бедной заботы. И сколько в ней доброты и даже легкости, способности радоваться и написанному, и сказанному, собачьим поцелуям и кошачьей ласковости. Как много носят на себе ее толстые старые плечи! И та холодная эгоцентристка еще смела презирать ее за лицемерие и фальшь. Конечно, в ней была фальшь,- легко ли всю жизнь любить одного человека и мириться с его отчужденностью, любовью

207

к другим женщинам, и не только мириться, но под конец понуждать себя к восхищению одной из этих других женщин. Надо было не фальшь ее замечать, а самоотречение, преданность, высоту сердца; жалеть ее надо было, плакать над ней. Я занимаюсь сейчас кристаллизацией навыворот: отсекаю, отлущиваю от Геллы дурное, дико эгоцентрическое, холодно-жестокое, бестактное, даже подлое, а милые, невольные безотчетности: опущенные горько губы, беззащитную тонкость шеи, припухлость татарских глаз – дико и сумрачно глядящих из тайника – возвожу в ранг добродетелей. Но проблески милого в ней не имели отношения ко мне. Она меня ненавидела, да и не только меня – всю семью, даже наших животных. Мы были препятствием на пути к пьянству и распаду, она не прощала нам этого. Она не врала, когда говорила, что презирает меня. Она в самом деле презирала меня за ею же придуманное помешательство мое на ней. А у меня не было помешательства. Была, да и есть еще, любовь, но слепоты любовной нет и не было. Я всё видел и всё низал на нить, но ждал какого-то окончательного оскорбления. Я не хотел с нею расставаться и давал ей возможность избежать этого: не переходить самой последней грани, но она все-таки перешла. Если б я вернул ее сейчас, ее презрение стало бы ликующим.

Читать дальше
Тёмная тема
Сбросить

Интервал:

Закладка:

Сделать


ЮРИЙ НАГИБИН читать все книги автора по порядку

ЮРИЙ НАГИБИН - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки LibKing.




ДНЕВНИК отзывы


Отзывы читателей о книге ДНЕВНИК, автор: ЮРИЙ НАГИБИН. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв или расскажите друзьям

Напишите свой комментарий
Лина
23 сентября 2022 в 22:59
Автор замечательно описывает природу в разные сезонные периоды - в традициях Бунина, Паустовского,Тургенева. Все остальное читать надо небольшими дозами, иначе можно отравиться-столько цинизма,эгоизма, женоненавистнечества,смакования каких-то непечатных сцен, не подлежащих описанию таким образом,которым описаны,что при чтении становится и неприятно, и скучно. Пользуясь всеми благами, которые только могла дать советская эпоха избранным своим гражданам,и часто потребляя гораздо больше, чем потребляли члены враждебного тогда общества потребления, он,кажется, ненавидел ее всеми фибрами души и не стеснялся в оценках ситуаций, людей, особенно подвернувшихся под руку женщин и только за самокопанием, выворачиванием себя наизнанку все равно проглядывается нарциссизм, упоение собственной исключительностью. Конечно же дневник полностью был написан в 90-ые годы-на это указывают и некая однородность текста, возможная только в кратковременном интервале, и применяемые стилистические приемы, возникшие в этот период, в частности, обилие натуралистических сцен с шокирующими подробностями.Все-таки книгу стоит прочитать хотя бы для того, чтобы понять, в каком состоянии находились литературные ( и не только!) слои нашего общества перед и в период Великой перестройки всего и вся.
x