Альберт Вандаль - От Тильзита до Эрфурта

В декабре он получил в Милане неожиданное известие: Сицилия была оставлена англичанами. [307]Почти все их войска под командованием генерала Мура были посажены в Палермо на суда, и вскоре стало известно, что они вышли в открытый океан. Куда отправлялись они? Не для защиты ли Португалии от наших войск? Или, может быть, в Балтийское море, спеша на помощь Швеции, которой угрожали русские? Каково бы ни было их назначение, но было достоверно, что возрастающая в других местах опасность вынудила Англию устремить туда свои силы и очистить Средиземное море. С присущей ему быстротой Наполеон тотчас же оценил выгоду, которую он мог извлечь из этого оборота дела, и решил ответить на него движением в противоположном направлении. После Тильзита, рассчитывая еще на содействие датского флота, он, главным образом, предполагал употребить свои эскадры на севере. Теперь, когда юг предоставил ему на некоторое время свободное поле действий, он предписывает своим морским силам быструю перемену фронта и решает перенести их все без исключения в Средиземное море. Он сберег одну эскадру в Бресте, другую в Лориенте, третью в Рошфоре. 12 декабря из Венеции он приказывает послать им всем приказ выйти в море, обогнуть Иберийский полуостров, пройти Гибралтарским проливом и соединиться в Тулоне под командой адмирала Гантома с флотом, который еще находится у него в этом порту и к которому в то же время должны присоединиться шесть кораблей, вызванных из Кадикса. [308]Дело закипает тотчас же; курьеры скачут, эскадры снимаются с якорей. 24 января становится известным, что рошфорская эскадра, которой первой удалось обмануть бдительность неприятельских крейсеров, идет в Тулон, где ее ожидают корабли Гантома. Император хочет использовать эту первую концентрацию морских сил, предвестницу другой, более значительной, и тотчас же намеревается направить на Сицилию соединенные морские силы. 24 января он отправляет неаполитанскому королю Жозефу план неожиданного нападения на остров и завоевания его. [309]Этот план представляет собой в миниатюре предполагаемый большой план высадки в Англию; дело постоянно идет о том же: обеспечить успех армии одновременным содействием флота.

Наполеон со страстью предавался приготовлениям к экспедиции, когда до него дошли неприятные известия из Корфу. По этим известиям, хотя главные английские силы и удалились из Средиземного моря, но крейсера остались там, и один из них, бдительно наблюдая за Ионическими островами, мешал подвозу провианта и войск. [310]Наши подкрепления и транспортные суда перехватывались им. К 1 января ничто не дошло по назначению; и несколько дней спустя король Жозеф откровенно указал на недостаточность средств, употребляемых для обеспечения обороны. [311]Англичане могли появиться неожиданно с большими силами, и опасность становилась угрожающей. Сицилия сама по себе имела в глазах Наполеона меньше значения, чем Корфу. Завоевание Сицилии облегчило бы выполнение всех планов, но, с другой стороны, утрата Корфу была бы всему помехой. Желая как можно скорее предупредить несчастье, Наполеон решил сперва употребить оба флота, которыми он располагал, для снабжения Корфу провиантом. Гантом получает приказание выйти навстречу рошфорской эскадре, как только она покажется в виду Тулона, и соединиться с ней в открытом море; затем он должен пойти прямо в Корфу, выгрузить там провиант и боевые припасы, защитить путь для транспорта, а также крепость от всякого нападения. В то же время Наполеон пишет генералу Цезарю Бертье, губернатору Семи Островов, извещая его о прибытии помощи и приказывая в случае нападения, держаться до последней крайности. [312]Жозефу он пишет, чтобы он сосредоточил все свои силы для защиты Корфу, и уже не говорит о высадке в Сицилии.

Несколько дней спустя его мысль принимает другое направление и делается смелее: у него возникают новые планы. Так как соединение обоих флотов вскоре обеспечит нам в Средиземном море хотя и кратковременное, но бесспорное превосходство сил, отчего бы не соединить обе операции, пойти сперва в Корфу, а затем в Сицилию? Подобная экспедиция, представлявшая все шансы на успех, действительно, имела бы решающее влияние на наши проекты относительно Востока и была бы в состоянии положить конец нашей нерешительности. Она лишила бы англичан операционной базы и в то же время обеспечила бы нашу. В конце концов Наполеон решает попытаться привести в исполнение этот план, и в этом смысле излагает свои последние инструкции. Гантом должен направиться сперва в Корфу, затем, приняв меры, обеспечивающие безопасность этого поста и проникнув в Мессинский пролив, дать нашей неаполитанской армии, которую Жозеф будет держать наготове к походу, возможность прочно основаться в Сицилии. [313]

Эти меры предписаны 7 февраля; следовательно, они были решены в предшествующие дни, то есть в то время, когда Наполеон предлагал раздел русскому императору; связь между этими двумя его решениями не подлежит спору. Она сказывается даже в некотором сходстве выражений. В депеше к Коленкуру от 29 января Наполеон указывает на выгоду отложить раздел “до того дня, когда у англичан будет вырвано господство на Средиземном море”. [314]В инструкицях для Гантома он указывает “на громадное значение обладать Сицилией, что совершенно изменит положение на Средиземном море”. [315]Таким образом, он смотрит на завоевание Средиземного моря как на нечто, отныне осуществимое и неизбежное, и думает, что в настоящее время можно считать, что главное условие, в зависимости от которого он ставил раздел, имеется налицо. В то же время он обращается к Жозефу по поводу Корфу с поразительными, характерными по их таинственному смыслу словами: “Корфу до такой степени важен для меня, – пишет он ему, – что утрата его нанесет роковой удар моим планам… Запомните мои слова: при настоящем положении Европы самое большое несчастье, которое только может меня постигнуть, это – утрата Корфу”. [316]

Вскоре он высказывается определеннее. По прошествии нескольких недель флот Гантома, снабдив всем необходимым Ионические острова, вернулся передохнуть в Тулон, ничего не сделав однако в Сицилии. Такой неполный успех не только не разочаровывает Наполеона, а скорее возбуждает его деятельность. В марте в адресованном министру Декре общем обзоре, в котором рассматривается предполагаемое распределение и употребление всех его морских сил, в том месте, где он подробно излагает меры, которые нужно принять на севере, он добавляет: “В то же время я буду делать приготовления в Корфу, Таренто и Неаполе для экспедиции в Сицилию или Египет”. [317]Затем он снова возвращается к своей мысли и дополняет ее, но уже не допускает выбора между экспедициями в Сицилию или Египет, а указывает на их нераздельность и связь с событиями, театром которых сделается Турция. После указания на маневры, при помощи которых он надеется скрыть от англичан свои виды на океан и на западную часть Средиземного моря, он отказывается от мысли обмануть их на Востоке, намекает, что нападение на Оттоманскую империю с суши обнаружит наши морские планы и кончает следующей фразой: “Желание овладеть Сицилией и Египтом будет столь очевидно; операции, направленные против Константинополя, до такой степени выяснят это, что англичанам невозможно будет заблуждаться” [318] .