Василий Балакин - Творцы Священной Римской империи

В начале апреля король покинул Верону и через Брешию, где к нему присоединился епископ Брешианский Адальберт, направился в Павию, заняв там дворец, некогда построенный королем Теодорихом, разрушенный злосчастным маркграфом Беренгаром и восстановленный по распоряжению Оттона I. На Пасху (12 апреля) итальянская знать, собравшаяся в Павии, еще раз принесла присягу на верность своему подросшему королю, которому она уже присягала, когда тот был ребенком. Эта повторная присяга служила демонстрацией признания Оттона III законным королем, коронация и помазание которого состоялись более десяти лет тому назад в Ахене, но который в этом своем качестве впервые появился в Италии. Как раз во время этих торжеств принесли весть о смерти папы Иоанна XV. Крешенций, в свое время изгнавший его из Рима, узнав, что Оттон III направляется с войском в Италию, попытался, дабы упредить этот нацеленный против него союз обеих универсальных властей, полюбовно уладить конфликт, возвратив гонимого папу в его резиденцию, но тот своей скоропостижной смертью спутал все его планы. Тогда патриций предпринял еще одну попытку задобрить короля: когда тот был на пути в Равенну, выбрав наиболее удобный в то время водный путь по реке По, ему навстречу вышли послы из Рима, просившие его назвать кандидатуру нового папы. Ни папская курия, ни группировка Крешенция не чувствовали себя достаточно сильными, чтобы действовать самостоятельно, на свой страх и риск.

Таким образом, при дворе Оттона III, а не среди римского духовенства созрело решение, кому занять освободившийся престол Св. Петра. В окружении короля хорошо понимали, какими последствиями чревато выдвижение очередного папы из среды римских группировок, поэтому остановили свой выбор на человеке, никак не связанном с Римом — немце, самом знатном члене королевской капеллы, представителе Саксонского дома, сыне двоюродного брата короля, Бруно Каринтийском, правнуке Оттона Великого. Оттон III поручил эрцканцлеру Виллигису и канцлеру Хильдибальду, епископу Вормсскому, сопровождать его в Рим. Там, дабы соблюсти приличия, состоялась процедура формального избрания— разумеется, единогласного, после чего Бруно был 3 мая 996 года рукоположен в сан под именем Григория V. Это был первый немец на папском престоле, а новое имя, выбранное в честь Григория Великого (590–604), должно было восприниматься как программное заявление.

Тем временем Оттон III в Равенне, в окружении епископов, в том числе и итальянских, в духе традиционной оттоновской политики вершил суд над представителями светской знати, незаконно присвоившими церковное имущество, а также в очередной раз проявил свою благосклонность венецианскому посольству, удовлетворив просьбу дожа Петра II Орсеоло о предоставлении портовых и рыночных привилегий. Лишь получив известие об избрании и рукоположении Бруно в качестве папы римского Григория V, Оттон III отправился из Равенны в Рим.

О его прибытии и последовавшей затем коронации мы можем судить по описаниям, составленным, вероятнее всего, очевидцами происходивших событий. Иоанн Канапарий, автор жития св. Адальберта Пражского, являвшийся в то время монахом монастыря Св. Бонифация и Алексия на Авентине, передал собственные впечатления от увиденного, отметив, что прибывшего короля великолепно встретили «по римскому обычаю» и тот в обстановке всеобщей великой радости обрел императорское достоинство, чему радовались вместе со знатью и простые горожане, угнетенные бедняки и вдовы, в надежде на правосудие со стороны новых императора и папы. Из этого описания явствует, что автор хорошо знал римские порядки, видимо, будучи римлянином по рождению: в словах о великолепной встрече короля «по римскому обычаю» звучит гордость за свой город. Ликование бедняков было вызвано, видимо, не столько надеждами на праведный суд, сколько обычными в таких случаях щедрыми раздачами денег. Сообщалось и об изъявлении римской знатью своей преданности Оттону III — другой вопрос, искренней или показной; мы знаем об изменах римлян императору, однако во время коронационных торжеств, в обстановке большого праздника они могли ликовать и веселиться, не тая умысла.

И автор так называемого немецкого жизнеописания св. Адальберта, Бруно Кверфуртский, тогда был в Риме в качестве члена королевской капеллы или же монаха упомянутого монастыря Св. Бонифация и Алексия. В его кратком сообщении об императорской коронации также ощущается личное впечатление от увиденного. Общее настроение воодушевления и восторга в обстановке большого праздника выразилось прежде всего в словах о преисполненных доброй воли помыслах императора, благословленного папой Григорием V под громкое пение народом «Кирие элейсон» (в переводе с греческого «Господи, помилуй»), и о просветленном выражении его лица. После коронации Оттон III облачился в роскошную мантию, на которой были вышиты или вытканы картины из Апокалипсиса и которую он по окончании коронационных торжеств подарил монастырю Св. Бонифация и Алексия. Эту роскошную мантию Оттон III получил от венецианского дожа Петра II Орсеоло. Несмотря на пожелание императора, чтобы мантия вечно хранилась в монастыре, вскоре после его смерти корыстолюбивый аббат продал ее за хорошие деньги. Возможно, это дарение предназначалось лично епископу Адальберту Пражскому, который в то время находился в монастыре и с которым Оттон III неоднократно встречался во время своего пребывания в Риме в 996 году. Их дружеское общение не ограничивалось религиозными беседами: обсуждались также миссионерская деятельность среди язычников и расширение «Христианской империи» на Восток. Монастырю Св. Бонифация и Алексия на Авентине отводилась важная роль в рамках задуманного Оттоном III «Возрождения империи римлян» — как центру подготовки священников для обращенных в христианство славянских стран. Именно влияние со стороны Адальберта послужило одной из причин отчуждения, наметившегося уже в 996 году между Оттоном III и Виллигисом Майнцским, отстаивавшим традиционные права имперской церкви, которым угрожали новые представления о взаимоотношениях Империи с восточными соседями.

Обряд помазания и коронации Оттона III, совершенный папой Григорием V, состоялся 21 мая 996 года, в праздник Вознесения Христова. «И возрадовались, издавая возгласы одобрения, не только римляне, но и народы всей Европы», — написал восторженный анналист; впрочем, за этой фразой может скрываться и реальное содержание: не исключено, что имелось в виду участие в аккламации представителей различных европейских стран. Что же касается коронационных торжеств, то они продолжались целых три дня, начавшись 20 мая с великолепной встречи «по римскому обычаю» Оттона III, достигнув своего апогея 21 мая в момент его освящения и коронации, а затем продлившись на третий день, 22 мая.