Леонид Арнаутов - Повесть о великом инженере

– Рыжий, наддай! Еще наддай, рыжий! - слышатся крики.

Когда выигравший гонку, улыбаясь, проходит к выходу, Александр Вениаминович с ужасом убеждается, что любимец публики не кто иной, как главный инженер его конторы. Закончив на другой день обсуждать с Шуховым смету на строительство резервуарной станции для Бакинского нефтяного общества, Бари, неловко откашлявшись, приступает к щекотливой теме. Он понимает, что Владимир Григорьевич находится в том возрасте, когда человеку не чужды увлечения. Но велосипед? Не будем спорить, это очень интересно. Однако пристало ли главному инженеру солидной фирмы, человеку, известному в Москве, носиться по манежу под ободряющие крики «Наддай! Наддай!»? Александр Вениаминович тактично избегает упоминать об эпитете «рыжий». Но его собеседник проявляет неожиданную твердость. Верно, может быть, гонки в манеже не укрепляют деловую репутацию строительной конторы. Но он не видит никаких причин отказываться от спорта, в частности, от велосипеда.

Езда на велосипеде слыла весьма небезопасным развлечением. Страховое общество «Помощь» оповещало, что «господа велосипедисты принимаются «на страх» по тарифу: три тысячи рублей на случай смерти, шесть тысяч рублей на случай инвалидности». Однако в компании с другими сторонниками велосипедного спорта Владимир Григорьевич совершает немало долгих поездок по Подмосковью. Приведем отчет об одной из них, сохранившийся в воспоминаниях А. П. Таланкина:

«На поездки собирались человек по пять - десять. Предварительно выбирали старшину, на обязанности которого лежало изучение дороги и ее особенностей (канавы, мостики и т. д.). Одеты были велосипедисты в сюртуки. Тогда в моду вошли бородки, так что вид у велосипедистов был очень солидный.

Во время одной поездки Шухов был избран старшиной. Ехал он впереди, указывая дорогу. В одном месте она упиралась в мостик из уложенных свободно круглых бревен. Владимир Григорьевич миновал его благополучно. Но остальных постигла неудача. Бревна заходили ходуном, и спортсмены один за другим попадали. А падение грозило серьезными ушибами, учитывая высоту тогдашнего велосипеда. Тут же за мостиком устроили совещание и решили сместить Шухова с должности старшины.

– Но я-то ведь благополучно проехал! - оправдывался он.

– На то ты Шухов! Ты везде проедешь,- шумели велосипедисты.- Ты, наверное, уже рассчитал колебания своего тела в зависимости от веса и колебаний бревен, а нам ничего не сказал!

Шухов только улыбался, помогая пострадавшим отряхивать пыль с костюмов».

Из тех же воспоминаний можно узнать, что Шухов увлекался стрельбой из лука, поражая знакомых и родных своей меткостью, успешно упражнялся в метании бумеранга, бегал на коньках, а позднее ходил на лыжах. Но, пожалуй, хватит свидетельств, доказывающих, что подлинный Шухов - это живой человек, которому ничто человеческое не чуждо.

В чем же все-таки разгадка удивительной продуктивности его труда, как удалось ему сделать так неслыханно много, не принося в жертву всего себя, не уподобляясь каторжнику, который влачит за собой прикованное цепью к ноге ядро - символ ежечасной непосильной работы? Думается, наряду с исключительной одаренностью и усидчивостью Владимира Григорьевича, его удивительным умением работать сосредоточенно, не отвлекаясь ни на что постороннее, имеет значение самый склад его мышления, отличающийся редкой ясностью и трезвостью.

Один из английских ученых XIX века утверждал, что настоящий инженер - это человек большого здравого смысла. Не оценивая правильность и полноту этого определения, отметим только, что инженерное творчество Шухова как нельзя лучше соответствует ему. Несокрушимый здравый смысл - вот что отличает его проекты, изобретения, расчеты. Голос рассудка всегда подсказывает Шухову не только наилучшее решение, но и самый правильный, экономный путь к нему. В истории науки и техники именно такие решения принято называть изящными.

Анри Пуанкаре, прославленный французский математик, утверждал, что полезные комбинации - самые красивые, что эстетическое чувство играет в процессе математического творчества роль тонкого решета, отсеивающего неверные решения. В творческом мышлении Шухова бесспорно присутствие такого «тонкого решета», извлекающего одно, единственно правильное решение из массы неверных или ненужно сложных. Именно здесь, возможно, самое точное объяснение потрясающей работоспособности этого человека. Он может сдвинуть с места гору потому, что не делает ненужных усилий. Он поражает громадой выполненного им труда, потому что умеет избегать лишней, бесполезной работы.

В октябрьской книжке журнала «Вестник промышленности» за 1884 год напечатана статья, автор которой подписался одной буквой К. Зато название у статьи достаточно пространное: «Меры, предлагаемые министерством государственных имуществ для развития нефтяной промышленности». В начале статьи автор с горечью признает, что «мы еще не конкурируем почти на европейских рынках с Америкой; мы еще не приладили и не устроили наши пути сообщения ни для этой конкуренции, ни для развоза нефтяных продуктов по России; мы еще не вырабатываем из нефти всех драгоценных продуктов, в ней содержащихся; мы, наконец, расхищаем самым варварским способом наше нефтяное богатство, разливая его миллионами пудов».

Русская нефть, говорится в статье, существенно разнится по своему составу от американской. Собственно керосина, могущего конкурировать с американским, в ней всего лишь до 30 процентов, тогда как из американской нефти его выходит до 70-75 процентов. Производство керосина в Америке находится поэтому в более выгодных условиях, чем у нас.

Если мы будем, как и прежде, утилизировать из нефти один керосин, бросая все остальные продукты в отброс, предостерегает автор статьи, то для получения, например, такого же количества керосина, какое вывозится Америкой, а именно 126 миллионов пудов, нам придется обработать около 420 миллионов пудов сырой нефти, тогда как Америка перерабатывает для получения такого же количества керосина всего лишь 180 миллионов пудов сырого материала. Но, кроме керосина, в нашей нефти много других ценных веществ, которых в американской нефти нет или же очень мало. Нужно принять все меры к наибольшему развитию производства этих продуктов с тем, чтобы они завоевали себе место на заграничных рынках.

Особенно важно, по мнению автора статьи, удешевить перевозки нефтяных продуктов: «Вся будущность нашего экспорта нефти зависит, главным образом, от удешевления ее транспорта настолько, чтобы… никакое понижение цены американского керосина не могло вытеснить продукты нашей нефти с заграничных рынков».