Игорь Мусский - 100 великих режиссёров

Рейнхардт всё больше расширял поле своих экспериментов. В Мюнхене он присмотрел выставочный зал «Терезиенхоф», рассчитанный на три тысячи мест. Здесь в октябре 1910 года начинаются репетиции «Царя Эдипа» Софокла в обработке Гофмансталя.

Массовые сцены, в которых принимали участие до пятисот статистов, были разработаны с особой тщательностью. «Толпа жила как единое существо, распластываясь по земле, воздымая к небу руки и простирая их к царю. Фигура Эдипа в белом хитоне одиноко вырисовывалась на ступенях дворца над бушующей у его ног толпой», — писал критик.

Александр Моисси и Пауль Вегенер, играя фиванского царя, создавали совершенно различные образы. Вегенер «лепил» мощный скульптурный образ. Совсем иным — стремительным, наделённым лирической тоской современным человеком — делал Эдипа Моисси.

Профессор находился на гребне славы. «Жизнь его была празднеством, декорированным, пышным, усладительным, полным изящества и блеска…» — пишет Томас Манн. Рейнхардт купил дворец Кнобельсдорф и поселился в нём всем семейством — с родителями, сыновьями, женой и братом Эдмундом. Он собирал предметы старины, книги, живопись. С годами образовалась интересная коллекция — рисунки Калло, театральные маски, книги о комедии дель арте.

1911 год начался для Рейнхардта с триумфального успеха «Кавалера роз», а 2 февраля на сцене Немецкого театра была одержана новая победа — состоялась премьера десятичасового спектакля в пяти актах по второй части «Фауста» Гёте. Постройка Роллера высотой более пяти метров позволила режиссёру творить чудеса, воплощая фантазии Гёте. Перед зрителями проплывали императорские покои, кабинет Фауста, царство таинственных Матерей, дворец Менелая, скалистые бухты Эгейского моря с поющими сиренами и морскими чудищами…

Этот уникальный спектакль шёл с неизменными аншлагами, вызывая восторг публики.

На Рождество 1911 года в Лондоне в выставочном зале «Олимпия» Рейнхардт показал ещё один сенсационный спектакль-мистерию под названием «Миракль» (это была «Сестра Беатриса» М. Метерлинка в обработке драматурга Фольмеллера).

25 ноября 1913 года он принимал восторженные поздравления после премьеры «Ариадны» в Штутгартском театре, а через неделю его ждал триумф в Мюнхене. Здесь, в зале «Терезиенхоф», он ставит «Орестею» Эсхила, обработанную Фольмеллером, и «Орфея в аду» на сцене Художественного театра. Оба спектакля, показанные накануне Рождества, не обманули ожиданий публики.

В Немецком театре 1914 год начался с пьесы Л. Толстого «Живой труп». В спектакль были приглашены цыганский хор и экс-солистка Петербургского оперного театра. «Живой труп» — один из самых любимых спектаклей Рейнхардта. Профессор ещё не раз будет обращаться к пьесам российских авторов. После войны он поставит «И свет во тьме светит» Л. Толстого, «Иванова» Чехова.

Готовясь к юбилею Шекспира, Рейнхардт объединяет все свои шекспировские работы в единый цикл. С ноября 1913 года по май следующего он восстанавливает и обновляет спектакли прежних лет.

Первая мировая война разрушает многие планы. Рейнхардт поддерживает Германию, но выступает против кровопролития: «Война есть хаос, предательство жизни. Жертв быть не должно. Ни своих, ни чужих».

В это время обострились неурядицы в семье. Забрав сыновей, Эдварда и Готфрида, его жена Эльза покинула Кнобельсдорф. В начале марта 1917 года Рейнхардт познакомился с Элен из актёрской семьи Тимигов. Он поделился с ней своими планами создания театра в Шёнбрунне и предложил ей турне в Швецию. Так началась блестящая артистическая карьера Элен и её долгий совместный путь с Максом Рейнхардтом.

Стремясь идти в ногу со временем, Профессор обращается к драматургии экспрессионизма. Он первым в Берлине осуществил постановку драмы нового направления — пьесы Рейнхарда Зорге «Нищий» (1917).

20 ноября 1919 года в Берлине постановкой «Орестеи» Эсхила открылся Большой драматический театр. Рейнхардт реализовал последний пункт своей программы: он создал театр, который «требуют по своей внутренней природе трагедии Софокла, Эсхила, Шекспира или те драматические полотна, которые должны появиться в столь бурное, переломное время».

Однако перенесённые им на сцену Большого театра «Смерть Дантона», «Гамлет», «Юлий Цезарь» не могли соперничать с политическими агитками того времени. Работать в Берлине Рейнхардту становится всё труднее. В одном из писем у него вырывается горькое признание: «Я хотел делать хороший театр — ничего больше. Теперь всё изменилось, и он уже не нужен. Это вызывает у меня желание всё бросить…»

Рейнхардт возвращается в Зальцбург, вынашивая идею «живого театра».

22 августа 1921 года спектакль «Каждый» Гофмансталя идёт под открытым небом на кафедральной площади. Ежедневно представление начиналось так, чтобы закончиться точно с заходом солнца. И все колокола Зальцбурга звонили, когда душа раскаявшегося богача попадала в рай.

Успех спектакля был полным. Зальцбург облетела фраза: «В эти тяжёлые времена Рейнхардт и Гофмансталь обогатили бедную Австрию красотой». Архиепископ Игнатий Ридер отметил, что спектакль действует сильнее, чем самая лучшая проповедь.

«Каждый» ознаменовал рождение Зальцбургского фестиваля — первого из музыкальных и театральных фестивалей Европы. Рейнхардт оставался его художественным руководителем до 1938 года, когда нацисты оккупировали Австрию.

Рейнхардт живёт в собственном замке Леопольдскрон. В течение двух лет он оборудовал шикарную библиотеку. Предметом его особой гордости был парк, в котором поселились лебеди, журавли, пеликаны, утки…

Рейнхардт отправляется за океан. 15 января 1924 года состоялась нью-йоркская премьера «Миракля». В спектакле были заняты американские актёры. Успех превзошёл все ожидания. За девять месяцев состоялось около трёхсот представлений.

Сам Рейнхардт после премьеры возвращается домой, ставит спектакли в Вене, в Берлине, приобретает театр на Курфюрстендам и ставит на его сцене «Шесть персонажей в поисках автора» (1925) — пьесу, принёсшую Пиранделло мировую известность.

После кратковременного пребывания в Европе — вновь гастроли по городам Америки. За три месяца было дано девяносто восемь представлений.

Весной 1928 года Рейнхардт выпустил суперревю «Артисты» по пьесе американских авторов Уотерса и Хопкинса. Рядом с театральными актёрами работали циркачи, шансонье, танцовщицы, негритянский джаз, «человек-змея». Немецкий театр давно не знал такого громкого успеха. «Артисты» шли сотни раз подряд, затмив славу самых популярных ревю и программ варьете.

Вопреки сетованиям на финансовые затруднения Рейнхардт продолжал жить на широкую ногу. В дни фестивалей за обедом в Леопольдскроне ежедневно собиралось двадцать—тридцать человек: цвет съехавшейся со всего мира просвещённой публики, высшие местные власти и постоянный кружок близких людей — Гофмансталь, его сын Франц, Александр Моисси и, конечно же, приветливая хозяйка дома Элен.