Креленко М. - Франсиско Франко: путь к власти

Смысл происходившего остается малопонятным. Э. Листер-младший, сын полковника Энрике Листера, одного из участников этого сражения, охарактеризовал действия республиканцев следующим образом: «Они шли умирать». Такой ответ справедлив по отношению к тем, кто, как Листер, находился вместе с войсками на передовой линии огня. Но приказ наступать отдал не Листер, а Негрин, которого на позициях не было. Для него операция сводилась к реализации программы 13 тезисов, для него наступление означало удар по его, Негрина, политическим противникам, а также тем, кто искал путей примирения с националистским лагерем. Жизни тысяч людей оказались подчиненными амбициозным притязаниям политика, стремящегося сохранить власть.

Другой военный и политический лидер страны, наблюдавший за происходящим через стереотрубу с противоположной стороны фронта, тоже не намеревался беречь жизни солдат обреченных корпусов. Франко, заявивший осенью 1936 г., что для наведения порядка готов расстрелять пол-Испании, на этот раз вел себя соответственно. Как правило, каудильо не стремился к уничтожению противника, а лишь к вытеснению его с территорий. Это поставлено П. Престоном в упрек Франко как свидетельство его полководческой бездарности. Такой упрек вызывает недоумение.

Стремиться к уничтожению живой силы противника в гражданской войне может лишь законченный человеконенавистник, каковым Франко не был. Оправдываясь перед таким обвинением со стороны представителей Италии и Германии, Франко заявлял: «Тактика в испанской войне является функцией политики. Я не имею права истреблять противника, разрушать города и деревни, промышленность и производство и именно по этой причине я не слишком тороплюсь. Если бы я все же так поступал, то не был бы патриотом».

Однако на Эбро генералиссимус изменил своим принципам. Он не сделал попытки окружить и лишить армию Эбро, хотя мог это сделать. По всей вероятности, он руководствовался следующими соображениями: 5-й и 15-й корпуса были сформированы в Каталонии и личный состав е значительной степени состоял из убежденных сторонников республики. Рассчитывать, что солдаты Модесто и Листера покорятся победителям, не приходилось, а значит решать проблему с ними предстояло бы уже в невоенной ситуации. Кроме того, война явно шла к концу, и чтобы его ускорить, требовалось проявить жесткость и последовательность, граничащую с жестокостью. Армия Эбро была обречена на физическое уничтожение, что и произошло.

Наступление, задуманное и осуществленное вопреки военной логике, без учета мнения советских военных советников, завершилось очередным поражением республики. За Эбро смогла вернуться лишь малая часть армии, совершенно недостаточная для обороны Каталонии. Франко учел и это обстоятельство. Спустя чуть больше месяца после окончаний битвы на Эбро 29 декабря Франко развернул новое мощное наступление в Каталонии, где, как и следовало ожидать, не нашлось сил, способных сдержать натиск шести армейских корпусов националистов. Вперед двинулись механизированные дивизии итальянцев. Предпринятая 25 декабря попытка республиканского наступления успеха не имела — в ходе десятидневных боев декабря-января измотанные еще на Эбро республиканские войска были окончательно разгромлены.

26 января в руки франкистов перешла Барселона. Вновь создаваемые республиканцами линии обороны разваливались одна за другой. Члены республиканского правительства, в частности премьер-министр, перебрались через французскую границу 7–8 февраля 1939 г. Спустя несколько дней через Пиренеи перешли последние части республиканской армии, оборонявшие опорные пункты у границы, за которой они были интернированы. 13 февраля 1939 г. все было кончено: Каталония и Восточная зона республики были полностью заняты войсками Франко.

На протяжении всего периода боевых действий в Каталонии войска Центрально-Южной зоны не проявили надлежащей активности. Правительство Негрина практически не имело возможности контролировать этот изолированный район, что позволило усилиться позициям сторонников мира. Вернувшееся в феврале из Франции в Валенсию правительство могло лишь констатировать всеобъемлющий развал, царивший в Центрально-Южной зоне.

Предпринятые попытки рокировок в армейском руководстве к этому моменту явно запоздали. Назначенные на ключевые военные посты коммунисты были уже не в состоянии справиться с нараставшим кризисом и стремлением большинства к прекращению кровопролития. Армия и флот перестали подчиняться правительству. 3 марта вспыхнуло восстание в Картахене в ходе которого республика потеряла военный флот, покинувший свою базу. Спустя два дня верная правительству бригада вернула Картахену, но мятежи начались в других городах, в том числе в Мадриде. Для подавления восстаний не хватало спецбригад, возглавляемых командирами-коммунистами.

Франко выжидал: его отдохнувшие войска были перегруппированы и готовились нанести последние удары го республике. Каудильо вел переговоры с группой высших офицеров противника, готовых совершить переворот и добиться прекращения сопротивления. Смена власти в Мадриде произошла 5 марта. Вновь созданный Совет обороны во главе с полковникоы Касадо выступил под лозунгами «почетного мира» и «борьбы с коммунистическим переворотом». Опираясь на войска 4-го армейского корпуса С. Меры, Касадо, Лиана и Бестейро овладели Мадридом. 8 обстановке всеобщей неразберихи они вступили в переговоры с Франко, рассчитывая добиться приемлемых для республиканцев условий, но Франко жестко потребовал безоговорочной капитуляции, а чтобы ускорить события, 28 марта отдал приказ о наступлении на Мадрид. К тому моменту фронта практически не существовало, и войска националистов под командованием генерала Эспиносы без боя вошли в Мадрид.

Восемь дней победители занимали бывшую республиканскую зону. Франко в это время свалил тежелейший грипп. Явившихся с докладом об установлении полного контроля над страной генералиссиыус поразил краткостью реакции, которая свелась к одной фразе: «Очень хорошо. Большое спасибо». Война для него уже ушла в прошлое. На передний план выступили другие проблемы. Ему, как всей нации, предстояло пережить жестокое похмелье после «кровавой горячки».

В первый день апреля радио Бургоса передало сообщение, распространенное позднее всеми газетами франкистской зоны: «На сегодняшний день армия красных пленена и разоружена, национальные силы овладевают последними военными объектами. Война закончена. Бургос 1 апреля 1939 года — года победы. Генералиссииус Франко».

Свою битву за Испанию Ф. Франко выиграл. Это случилось в силу целого ряда причин. Во-первых, каудильо сумел сделать национальный лагерь единым монолитом, где все партийные программы и устремления были подчинены единой задаче военной победе. Франко предложил испанцам верные, всем понятные лозунги, основной смысл которых заключался в обращении к традиционным ценностям: родине, национальному единству, сильному государству, семье, религии. Причем он призывал к защите того, что именуется образом жизни, категории, не всегда поддающейся политической интерпретации, тогда как лозунги демократической республики сводились к абстрактным идеалам — свобода, равенство, братство, трактовавшимся каждым политическим движением на свой лад. Разное толкование этих понятий выражало глубокие противоречия внутри Народного фронта.