Кондратий Биркин - Временщики и фаворитки XVI, XVII и XVIII столетий. Книга I

Весной 1585 года соединенные штаты Нидерландов решились свергнуть ненавистное испанское иго. Елизавета, помогая им субсидиями и военными силами, главнокомандующим своих войск назначила графа Лейчестера. Желая дать случай Эссексу отличиться на поле брани, временщик предложил ему отправиться с ним в поход, на что Эссекс, однако же, сначала не согласился, но потом, по настояниям матери, отправился. Встреча, оказанная Лейчестеру в Нидерландах, была истинно королевским триумфом; жители Нидерландов и войска республики заранее приветствовали его как освободителя и героя. Лейчестер единодушно был избран в правители соединенных провинций. Упоенный своим торжеством временщик до того забылся, что принял предложенный ему сан, не испросив на то разрешения своей государыни. Оскорбленная Елизавета, ограничась выговором, простила фавориту его бестактность. Военные действия открылись, но успехи Лейчестера далеко не соответствовали возлагаемым на него надеждам нидерландцев. Ловкий на турнирах и ристалищах, он оказался бездарнейшим полководцем; искусный в интригах, одаренный способностью убивать из-за угла или опаивать ядом своих соперников, временщик лицом к лицу с неприятелем на ратном поле пасовал, смущался, трусил… Побеждаемый герцогом Пармским, он без толку терял войска и вместо войны наступательной вел оборонительную. Нидерланды увидели, что немного поторопились венчать лаврами иноземца, бойкого на словах, щедрого на обещания, но покуда еще не разочарованные окончательно, ждали безропотно, что счастье, авось, улыбнется и Лейчестеру. Он осадил Зуфтен. Эссекс, начальствовавший кавалерией, оказал чудеса храбрости, сэр Филипп Сидней, смертельно раненный, запечатлел кровью добросовестное свое служение правому делу, пожертвовав ему и жизнью, но ни тот, ни другой не принесли Нидерландам никакой существенной пользы, и всеобщее негодование было достойной наградой бездарному Лейчестеру, взявшемуся не за свое дело. [83] Филипп Сидней, родной племянник Лейчестера, но несмотря на это добрый и благородный человек, родился в 1554 году, скончался от полученной раны в Арнгейме 16 октября 1586 года. Превосходно образованный, он прославился на поприщах дипломатическом, военном и литературном. Пьеса «Lady ot the May», буколический роман «Arcadia» дают ему право на почетное место между писателями века Елизаветы. Польское дворянство предлагало ему королевскую корону, от которой он отказался, предпочитая вместо того быть подданным Елизаветы. В ноябре 1586 года он возвратился в Англию и вместо предания суду был пожалован в министры двора, а Эссекс — в шталмейстеры. Находясь теперь в своей сфере, временщик принимал самое деятельное участие в процессе Марии Стюарт и настойчиво предлагал отравить ее ядом, что, как мы уже видели, отвергнуто было канцлером Уолсингэмом. На следующий 1587 год Лейчестер имел бесстыдство снова отправиться в Нидерланды для отражения испанцев от устьев Шельды. На этот раз он прибыл единственно для руководства интриги и обширного заговора, организованных в его пользу многочисленными его приверженцами. Временщик надеялся — по окончательном отражении и вытеснении испанцев из Нидерландских штатов — прибрать их к рукам и сделаться не штатгалтером республики, но прямо королем. Слух о его кознях достиг ушей Елизаветы, и она поспешила отозвать своего возлюбленного в Англию-Заговор шел успешно, число приверженцев возрастало, несмотря на усиление партии друзей свободы и независимости, но Лейчестер не смел ослушаться своей королевы. Перед отъездом, он раздал своим нидерландским друзьям золотые медали, которые и в его отсутствие должны были напоминать им о продолжении и доведении до конца начатого дела. На этих медалях на одной стороне был изображен поясной портрет Лейчестера, а на другой — стадо овец с собакой, удаляющейся, но оглядывающейся; надпись вверху гласила: «Поневоле покидаю» («invitus desero»), а внизу: «не стадо, но неблагодарных» («поп gregem sed ingratos»)… Приверженцы временщика, усердно содействуя его видам, деятельно сеяли раздоры в Нидерландах, умножая число недовольных.

Война Англии с Испанией приняла ужасающие размеры. Филипп II снаряжал свою знаменитую Непобедимую Армаду под начальством адмирала Медина-Сидониа; Елизавета, со своей стороны, готовилась встретить могучего врага, доверив предводительство морских сил великому адмиралу графу Арондель, Карлу Гоуарду, Френсису Дрейку, Гоукинсу, Фробишеру; командование войсками сухопутными, собранными в Тильбюри, было возложено на Лейчестера; граф Эссекс — теперь уже кавалер ордена Подвязки — был назначен начальником всей кавалерии. Производя в Тильбюри смотр своим войскам, Елизавета, указывая им на Лейчестера, произнесла такую речь:

— Он, мой генерал-лейтенант, среди вас заменит вам меня… Доныне еще ни у одного государя не было достойнейшего и благороднейшего подданного!..

Одному Богу известно, насколько этот благороднейший и достойнейший подданный оправдал бы доверие своей государыни, если бы Непобедимой Армаде, 1 июля 1588 года отплывшей из Лиссабона, не пришлось бороться со стихиями вместо английских войск. Адмиралам легко было добить жалкие остатки испанского флота, разоренного бурями, пожарами, разбившегося о подводные скалы. Гордясь победой, Елизавета увековечила гибель Армады двумя медалями; сперва с девизом, приписывавшим всю честь и славу ей, женщине, но потом, по совету парламента, велела эту хвастливую надпись заменить стихом псалма: «Помощь мне от Господа, сотворившаго небо и землю» (Пс. 120, ст. 2).

Щегольское появление на коне, в блестящих доспехах, с жезлом фельдмаршала, перед войсками на параде в Тильбюри было последним явлением жизненной трагедии Лейчестера; в том же 1588 году он умер в Корнбюри, на пятьдесят восьмом году от рождения. В конной рыцарской зале (the horse armoury) арсенала лондонской Башни доныне сохраняется одетая в подлинные доспехи Лейчестера его величавая, красивая фигура на удивление позднейшему потомству. Эта кукла, точное изображение всех достоинств фаворита Елизаветы, имеет перед живым своим подлинником именно то великое преимущество, что она — кукла, хотя и такая же бездушная, как Лейчестер, но зато безвредная… Как хорошо было бы, если бы в старину короли и королевы, вместо живых кукол временщиков и фавориток, довольствовались восковыми или деревянными; от скольких бедствий были бы тогда избавлены их подданные, казна от расхищения, человечество от стыда, а история от многих позорных страниц.

Похоронив Лейчестера, Елизавета недолго вдовствовала и недолго его оплакивала; открывшаяся вакансия, чуть ли еще не при жизни временщика, уже была замещена Эссексом. Подвернулся было другой искатель счастья, Карл Блоунт, лорд Монжуа (Montjoie), но Эссекс со шпагой в руке удержал за собой выгодную позицию. Из-за пустого повода он вызвал Блоунта на дуэль, скрестил с ним шпагу и был ранен в колено.