Герман Нагаев - Русские оружейники

Разразилась мировая война, а положение не изменилось. Новейшее автоматическое оружие, созданное русскими людьми в невероятно тяжелых условиях, сложено в подвалы, а изобретатель его послан за 12 тысяч верст к недавним врагам России,, чтобы просить у них устаревшие винтовки времен прошлой войны. Все эти неурядицы глубоко возмущали Федорова, как честного офицера и патриота родины. Поглощенный своим изобретением и научной работой, он раньше не задумывался над причинами этих неурядиц, граничащих с катастрофой. Сейчас у него не было сомнений в том, что виновником катастрофы с оружием на фронте является насквозь прогнившее самодержавие и его бюрократическая, обросшая паутиной система правления.

На второй день после отплытия из Владивостока вдалеке показались смутные очертания земли. Прошло еще несколько часов, и на темнеющей пучине отчетливо обозначились желтовато-серые горы, покрытые у подножия пышной зеленью.

«Хазан-Мару» огибал берега Японии. Федоров стоял на палубе вместе с коллегами и любовался живописной панорамой. Море казалось иссиня-черным. Под ними лежала наполненная водой пропасть глубиной в четыре тысячи метров. Небо было безоблачно. На спокойной глади моря играло солнце. Но ни ласковое море, ни живописные берега Японии не радовали сердце. Где-то на дне этого моря лежали русские корабли, громады которых стали могилами тысяч русских моряков.

Что-то ждет миссию на японской земле? Как-то встретят ее недавние враги и нынешние союзники? Удастся ли что-нибудь достать для русской армии? Вопросы один за другим вставали перед Федоровым…

– Прошу прощения, обратите внимание, «Хазан-Мару» приближается к стране «Восходящего Солнца». Пред вашим взором открывается чудесный город – Цуруга.

Владимир Григорьевич с первого же слова узнал подошедшего к ним японского консула, изъявившего желание проводить русскую миссию до берегов Японии.

Пароход мягко причалил к пристани, запруженной множеством народа. Матросы установили трап, и Владимир вслед за консулом ступил на японскую землю.

Множество собравшихся на пристани горожан шумно приветствовали приезжих.

Когда русская миссия проезжала по железной дороге из Цуруги в Токио, на многих станциях русским устраивались такие же шумные встречи. Владимир почувствовал, что простой народ Японии питает к России дружеское чувство, однако этого никак нельзя было сказать о правительстве и высших чиновниках, с которыми пришлось скоро столкнуться.

В Токио миссию принял военный министр, принял чрезвычайно любезно и повел разговор – что крайне удивило русских представителей – о погоде, о приятном путешествии, о красотах своей страны… Министр вел себя так, как будто принимал не военную миссию, а праздных туристов, которым нет никакого дела до страшной войны в Европе.

Федоров с трудом сдерживал себя, чтобы не прервать этот никчемный разговор, но русский военный агент в Японии Самойлов шепнул ему:

– Здесь такой обычай. Японцы никогда не приступают сразу к делу. Ему должен предшествовать какой-то пролог.

Однако руководитель миссии не выдержал продолжения пролога и через переводчика очень кратко сообщил министру о целях визита русских и спросил, какое оружие может отпустить японское правительство России.

Министр с неизменной улыбкой и в самых изысканных выражениях заверил членов миссии, что поднятый ими вопрос будет рассмотрен. Однако он не надеется, что можно ожидать быстрого решения, так как Япония сама участвует в войне и т. д. и т. п.

Аудиенция окончилась, но членам русской миссии не дали и минуты времени на то, чтобы обменяться мнениями, их тотчас же повезли осматривать достопримечательности Токио. Потом они были приглашены на банкет, устроенный в честь их приезда. После обеда последовало приглашение в театр. На следующий день с самого утра начались приемы, визиты, рауты, загородные прогулки и т. д. Члены русской миссии невольно оказались втянутыми в водоворот развлечений. Приставленные к ним многочисленные агенты японской секретной службы прилагали все усилия к тому, чтобы лишить их возможности выбраться из этого водоворота и тем самым затянуть переговоры об оружии.

Федоров перед отъездом в Японию вычитал в одной книге, что природа Японии – двуликий Янус [3]. И действительно, с виду она красива, приветлива, ласкова, но побудь в ней и очень скоро узнаешь ее вероломство – землетрясения, тайфуны, наводнения. Вспоминая эту фразу, Федоров и правительство Японии представлял себе таким же двуликим Янусом, так как никакие усилия не помогали решению вопроса о выделении России оружия.

Но вот японцы вновь пригласили миссию к военному министру. Тот с прежней любезностью сообщил им о большом успехе в решении вопроса с продажей оружия. Этот успех выразился в том, что русскую миссию согласился принять японский император.

Представление императору состоялось на другой день. Церемония эта произвела на Федорова удручающее впечатление, так как членам русской миссии в тронный зал, украшенный драконами, пришлось входить, низко кланяясь. Император одетый в костюм цвета хаки и увешанный звездами, сидел на небольшом золоченом троне. Вокруг него, как статуи, стояли высшие сановники с окаменевшими лицами.

Члены миссии поклонились императору, и на этом представление закончилось. По знаку русского посла они должны были пятиться назад вплоть до самой двери, так как ритуал представления императору запрещал повертываться к нему спиной.

Выйдя из дворца, члены русской миссии переглянулись с недоумением: а как же с оружием? Но их тут же предупредили, что сейчас этим вопросом будет заниматься сам император. Опять несколько дней прошло в бесплодном ожидании.

И только спустя много дней военный министр как о высочайшей милости сообщил им, что представилась возможность переуступить России 35 тысяч винтовок, заказанных в Японии Мексикой. Это была жалкая цифра, но русские войска испытывали такой голод в оружии, что отказываться от этих винтовок было, по крайней мере, неразумно.

«Мексиканские» винтовки оказались в хорошем состоянии, но они были сделаны под маузеровский патрон, калибром в 7 мм. Японское же правительство отпускало на каждую винтовку всего по двести патронов. Это походило на насмешку. Двести патронов могло хватить одному стрелку всего на несколько часов хорошего боя. Русские же патроны для этих винтовок совершенно не годились. Федоров настоял послать телеграфный запрос в Петербург. На другой же день был получен ответ: «Немедленно закупайте отпускаемые винтовки». Очевидно, положение на фронте за это время еще более ухудшилось.

Миссия заключила соглашение на приобретение «мексиканских» винтовок, но получить их оказалось не так просто. В Токио уже несколько дней жили военные представители из Мексики, а в ближайшем порту стоял их пароход, пришедший за винтовками. Винтовки формально уже были приняты мексиканцами. Но для японцев ничего не стоило в одну из ночей сорвать с дверей склада мексиканские печати и перетащить винтовки на русский пароход, который тотчас же и отплыл во Владивосток.