А. Киселев (Составитель) - Полководцы и военачальники Великой Отечественной - 1

Вошло оно и в жизнь Тимофея Хрюкина. И все перевернуло. К тому времени, когда новая власть помогла пареньку освоить грамоту, за его плечами были уже немалые трудовые университеты: чернорабочий, грузчик, молотобоец в железнодорожном депо… С самых первых шагов учеба пробудила в нем неуемную жажду знаний, раскрыла незаурядные способности. Продолжая работу, он закончил школу взрослых. В 1926 году вступил в комсомол. Спустя некоторое время его выдвинули на комсомольскую работу. Был избран секретарем райкома комсомола. Работал и продолжал учиться на рабфаке. С 1929 года стал членом партии. По окончании рабфака в 1932 году поступил в сельскохозяйственный институт. По партийному набору был принят в Ворошиловградскую авиационную школу пилотов.

Восемнадцать месяцев напряженной учебы пролетели незаметно. Теоретические занятия по аэродинамике, воздушной навигации, бомбометанию, воздушно-стрелковой подготовке, аэрофоторазведке, авиационной технике, тактике авиации, учебно-тренировочные полеты, строевая подготовка и спорт все это заполняло до предела учебные будни и с головой поглотило молодого, жадного к знаниям курсанта.

Казалось, совсем недавно Тимофей Хрюкин сдал последний экзамен, выполнил самостоятельный зачетный полет на учебно-боевом самолете. Совсем свежи в памяти воспоминания о выпускном вечере, на котором зачитали приказ наркома обороны, утверждавший вчерашних курсантов в почетном звании военных летчиков. Молодые летчики — командиры Рабоче-Крестьянской Красной Армии с волнением слушали добрые напутствия своих старших товарищей, школьных преподавателей и инструкторов.

— Летной вам погоды, высокого неба, друзья!

Да, это было совсем недавно, если измерять пережитое только минувшим с тех пор временем. Но если оглянуться и прикинуть, сколько событий в него вместилось, сколько путей-дорог пройдено за немногие годы, то срок неизмеримо удлиняется.

Военный летчик Хрюкин не сгибался под самым сильным ветром, не прятался от суровых бурь. Он был все время на переднем крае. Когда генерал Франко при вооруженной поддержке фашистской Германии и Италии развязал гражданскую войну в далекой Испании, чтобы удушить республику, Тимофей Хрюкин был в числе первых, кто подал рапорт, желая отправиться туда добровольцем, чтобы бороться против фашистов. Там он получил первую боевую закалку, водил свой бомбардировщик в небе героической Испании, нанося удары по войскам мятежников. Вернулся на Родину с почетом, заслужил первую боевую награду — орден Красного Знамени.

Прошло совсем немного времени — и снова отправился Хрюкин в далекий путь. Но теперь уже не на запад, а на восток, где все ярче разгорался еще один очаг, втягивавший человечество во вторую мировую войну, — в Китай. Здесь он оказался вместе с теми советскими патриотами-интернационалистами, которые по зову своего сердца выступили с оружием против японских милитаристов, помогая братскому китайскому народу в его справедливой, освободительной борьбе против империалистического агрессора. Теперь он возглавлял уже группу бомбардировщиков.

Нашим летчикам приходилось действовать порой в очень сложных условиях. Руководителям советских авиаторов-добровольцев (их командующим был П. В. Рычагов, а военным комиссаром А. Г. Рытов) стало известно, что на одном из аэродромов на острове Тайвань японцы формируют крупное авиационное соединение. Уничтожить вражескую технику на земле, не дожидаясь, пока она поднимется в воздух, было очень заманчиво. Но чтобы нанести такой удар по аэродрому противника, нашим летчикам на самолетах типа СБ надо было пролететь расстояние, практически равное предельному радиусу действия. А 120 километров маршрута пролегали над морем, которое отделяет остров от материка. Надо было преодолеть созданный вокруг базы истребительный заслон — ведь противник наверняка создал его. Надо было, наконец, отыскать нужную цель — аэродром, на котором формировалось японское авиационное соединение, прикрытый горами, что само по себе представлялось весьма нелегкой задачей. И при всем этом следует иметь в виду, что наши бомбардировщики не могли рассчитывать на поддержку своих истребителей — для них по тем временам подобные расстояния были недостижимы.

Как ни было сложно это задание, командиры групп бомбардировщиков сделали все, чтобы подготовить к его выполнению летный состав наилучшим образом. Результат этого дерзкого налета оказался необычайно эффективным, так как японцы совершенно его не ожидали. Авиационная база была разгромлена советскими бомбардировщиками, а сами они невредимыми возвратились на аэродром Ханькоу.

Т. Т. Хрюкин сражался с японцами храбро и зарекомендовал себя как умный и смелый командир, однако далеко не каждый боевой полет руководимой им группы удавался легко и просто. Генерал А. Г. Рытов рассказал в своих воспоминаниях об одном случае, когда очередной полет группы Хрюкина чуть не закончился для него весьма печально. Дело было так.

Зашел в один из дней А. Г. Рытов к П. Ф. Жигареву, который был тогда советским авиационным атташе в Китае. Видиг, Павел Федорович крайне сердит и отчитывает за что-то Тимофея Хрюкина. Тот стоит, понуро склонив голову и теребя карандаш в руках.

— Нет, ты только полюбуйся на него, — с укоризной в голосе говорит Рытову Жигарев, указывая на Хрюкина. — Растерял всех своих летчиков и сам только случайно остался живым.

Заложив руки за спину, Павел Федорович еще раз пробежал от с гола до двери и обратно, разгневанный остановился перед Хрюкиным:

— Где теперь искать ваших летчиков, где? Потом отошел от него и, обращаясь к Рытову, распорядился:

— Все. К чертовой матери! Отправить его в Москву.

Комиссар пока еще не понял, что же все-таки произошло, а поэтому не спешил высказывать свое мнение. Хрюкин был ему известен как очень опытный летчик и хороший командир. Слыл он за храбреца, и подчиненные его уважали. Рытов спросил Жигарева о причине гнева.

Несколько поостыв, Павел Федорович сказал:

— Этот молодец завел двенадцать самолетов за облака и там растерял их, как беспечная наседка теряет цыплят в крапиве.

— А куда он их собирался вести? — спросил Андрей Герасимович.

— Разве не знаешь? Тоже мне комиссар, — переводя разговор на шутливый лад, продолжал Жигарев. — У Нанкина скучились японские военные корабли. Вот и задумали ударить по ним. А вышел конфуз…

Оказалось, Хрюкин не учел, что в этот район его летчики ни разу не ходили. Попав в облака, они растеряли друг друга. Домой нашли дорогу только три экипажа. Остальные приземлились где попало. Было от чего вскипеть Жигареву и потерять дар речи даже такому храброму человеку, как Хрюкин.