Татьяна Лунгина - Волф Мессинг - человек загадка

Только вот вопрос: так ли уж за ненадобностью? А имей мы телепатические способности действующими — не были бы мы более велики в своем человеческом величии?

Проблема сложная. Не всякий человек смог бы вынести душевные муки, обладай он способностью ясновидения. Действительно, возьмем такой пример: кто-то способен предвидеть смерть или какую-либо жизненную катастрофу другого. Но он же может знать и свой роковой час! И где взять душевные силы, чтобы жить в постоянном ожидании этого часа? Так уж устроен человек, что именно надежда на долгую жизнь впереди удерживает его от отчаяния. Хотя каждый и сознает рассудком, что ему на земле отмерен только определенный срок. Но знай человек дату конца своего путешествия по жизни, существование превратилось бы для него в муку. Это было бы равносильно жизни осужденного на казнь, в ужасе ждущего исполнения приговора.

В этом, возможно, заложен Провидением Высший Смысл. Потому лишь немногим избранным дано это Великое Знание. Но вот более упрощенные телепатические «токи» способно принимать значительно большее число людей, чем принято считать. И такая способность в обиходе называется предчувствием. А разве вам, читатель, не приходилось вдруг оборачиваться на улице или на эскалаторе метро, чувствуя на себе взгляд человека, причем, иногда на большом расстоянии?

Может быть, природа распорядилась одарить этим могучим даром небольшое число людей и по причинам этического порядка. Ведь не секрет, что венец природы — человек (а часто — ее терновый венец) — может использовать свои таинственные силы во вред ближним. И хорошо, когда она озаряет своим сокровенным светом таких людей, как мой друг Вольф Григорьевич Мессинг.

Помню один вечер, проведенный мной в уютной квартирке на Новопесчаной улице, когда хозяин был в особенно веселом и приподнятом настроении.

Я спросила о причине, и Вольф Григорьевич, все время прерывая свой рассказ смехом, поведал мне забавную историю, в которой он играл главную роль, но…заочно.

Часа за два до моего прихода звонит Мессингу директор одного из крупнейших московских универмагов, которого Вольф Григорьевич и в глаза-то никогда не видел. Но тот представляется его горячим почитателем, не пропускающим ни одного выступления Мессинга, и горячо и взволнованно благодарит его за огромную помощь — предотвращение крупной кражи в его магазине. Просит придти и получить причитающееся ему вознаграждение — личный подарок директора. С присущим ему чувством юмора Мессинг отвечает в том духе, что, мол, до дня первоапрельских шуток еще далеко, а в штате Уголовного розыска на знаменитой Петровке, 38 он никогда не состоял.

Тогда незнакомец — директор — посвящает его во все подробности проделанной им детективной авантюры, в которой имя «МЕССИНГ» сработало гипнотически и безотказно.

За несколько минут до приезда инкассаторов все отделы универмага сдали свою дневную выручку главному бухгалтеру, конторка которого ютилась у стенки служебного прохода. Приготовив мешки с деньгами к сдаче, тот на секунду отвернулся, чтобы отключить закипевший на электроплитке чайник. И кто-то в мгновение ока стянул одну сумку. Совершенно очевидно было одно: кражу совершил кто-то из своих работников, ибо по тому служебному проходу могли ходить только служащие универмага. Но огромный четырехэтажный магазин имел несколько сотен работников, и десятки из них сновали в те минуты перед окончанием работы по служебному коридору. Подозрение могло падать на кого угодно: от уборщицы до заведующей любой из сорока секций.

Бухгалтер, ни жив, ни мертв, сообщил по внутреннему телефону директору о пропаже. Надо отдать должное находчивости последнего. Право, из него мог бы выйти не просто толковый работник торговли, но настоящий Шерлок Холмс. Он сразу смекнул: с момента хищения прошла минута, конторка бухгалтера находится на четвертом этаже. За такой промежуток времени самое худшее — вынос денег за пределы здания — произойти не могло. Ни бегом по лестницам, ни тем более по эскалатору, запруженному в этот час многочисленными покупателями, никто бы выбежать не успел. Значит, деньги при воре или спрятаны в грудах товара.

И тут же по внутреннему селектору репродукторы разнесли слова:

— Граждане! Только что в нашем универмаге совершена дерзкая кража сумки с деньгами. По счастливому совпадению среди наших покупателей оказался всем вам известный ВОЛЬФ МЕССИНГ. Мной дано распоряжение перекрыть все выходы, в том числе и служебные.

Обыскать тысячи людей, из которых виновен только один, мы не имеем права. Но, выпуская всех вас по одному, с вами за руку будет прощаться Вольф Мессинг…

Думаю, что нет нужды пояснять, чем все это закончится для похитителя.

Поэтому предлагаю взявшему, быть может, по ошибке (?!) деньги, незамедлительно их вернуть так, чтобы он остался вне подозрений — если желает…

Минут через пять сумка с деньгами была обнаружена целехонькой и невредимой в подсобном помещении третьего этажа…

— Знаешь, Таня, — сказал Вольф Григорьевич, закончив пересказывать эту историю, — что я сейчас подумал? А не пригласить ли мне этого директора к себе в программу на роль ведущего?.. А? Как ты думаешь? В находчивости ему не откажешь! Такой рекламы мне и ВТО не сделает.

И он по-детски искренне рассмеялся.

— Ну, а как насчет премии — пойдете получать? — спросила я.

— Мы с тобой вместе пойдем, Танюша. Но не за подарком. Любопытно все-таки и мне взглянуть на этого смекалистого человека. И купим у него для тебя что-нибудь редкостное. Уж нам он не откажет! Знаю я эту братию торговую: у них всегда под прилавком дефицит припрятан.

— Так это вы впервые «работали» на расстоянии столь отдаленном или и раньше вашим именем творили правосудие, — продолжала я тему, хотя, признаюсь, по женской слабости, мысленно уже готовилась к многообещающему походу в универмаг.

— Ну, сам-то я подобных случаев не знаю, потому он так и поразил меня. Но не исключено, что где-нибудь похожий трюк кто-то и использовал…

А я вдруг вспомнила тогда другой случай, свидетельницей которого была я сама, когда Вольф Григорьевич внес умиротворение в людские сердца, тоже находясь не на сцене.

Мы летели с ним в Алма-Ату. Мессинг — на месячные гастроли по Казахстану, я — по заданию издательства. Незадолго перед тем произошла именно на этом маршруте и с самолетом того же рейса авиакатастрофа, унесшая больше ста человеческих жизней. Всегда в таких случаях на первых порах, пока свежа в памяти трагедия, резко снижается число пассажиров на «невезучем» маршруте. А особенно, при человеческой склонности к суеверию, на рейсы самолетов с тем же номером. Но когда необходимость все же заставляет пренебречь страхом, пассажиры заметно нервничают и суетятся в салоне. Что уже само по себе создает тяжелую атмосферу полета.