Ричард Колье - Дуче! Взлет и падение Бенито Муссолини

— Убери это, и немедленно, ты меня слышишь? Кресла и комнатные туфли являются предметами, вызывающими у меня отвращение.

Но и Арнальдо, в свою очередь, неоднократно говорил Рашель:

— Не обращай на это никакого внимания — наша мать всегда считала, что Бенито — настоящий образец грубости и неучтивости.

Как и в детстве, Муссолини пытался снять напряжение неистовыми поступками, совершая ежедневные велосипедные поездки не менее тридцати пяти километров для проведения летучих митингов и участия в диспутах. (Когда он ездил на автомобиле, то никогда не переключал скорость, а первый его самостоятельный полет на самолете закончился падением с высоты сорока метров, в результате чего ему пришлось провести на больничной койке двадцать дней с высокой температурой. Впоследствии он, правда, налетал более семнадцати тысяч часов.)

Единственное, чего он себе не позволял в течение всей жизни, — признания в поражении.

Любимым его занятием было фехтование. Иногда он проводил до шести поединков в день с апломбом д'Артаньяна, хотя и обращался с рапирой как с дубинкой, ведя бой, гримасничая и мыча, под мостами и на берегах речушек.

Чтобы не вызывать беспокойства в семье, в которой прибавились шестилетний Витторио и двухлетний Бруно, он по возвращении домой говорил Рашели кодовую фразу:

— Сегодня у меня были спагетти.

Ни одному противнику не удалось обезоружить Муссолини, он же не прекращал бой до тех пор, пока тот не признавал его победу.

В послевоенные годы он увлекся игрой на второй скрипке.

В это же время Муссолини познакомился с поэтом-новеллистом д'Аннунцио, который в сентябре 1919 года в свои пятьдесят семь лет с тысячей волонтеров захватил югославский порт Фиуме с большой итальянской колонией — вопреки решению Вудро Вильсона и отсутствию мандата собственного правительства.

Лысоголовый, носящий монокль, держащийся как супермен и выступающий за свободную любовь д'Аннунцио был эксгибиционистом, другом художников, да и сам принимал участие в росписи церковных стен. Но он был и большим патриотом и довольно известным авиатором периода Первой мировой войны. Собрав под свои знамена девять тысяч «ардитов», он в течение четырнадцати месяцев удерживал порт.

Когда на Рождество 1920 года итальянский военно-морской флот выкурил его из Фиуме, он со своими корсарами примкнул к Муссолини. Ловко умевший использовать других для собственных целей, тот был доволен этим усилением фашистского движения, взяв на вооружение черные рубашки «ардитов», серо-зеленые бриджи и краги, а также черные береты с черной кисточкой. Перенял он и выброс правой руки вверх в знак приветствия, как это было когда-то принято у римских легионеров, и боевой клич «К нам!», а также возгласы «Эйя, эйя, алала», бытовавшие у троянцев.

Молодые, наглые и дерзкие парни, входившие в состав так называемых фашистских отрядов действия, вели себя вызывающе, да и их девиз был: «Будь все проклято». Их гимном была песня фронтовых штурмовых отрядов «Молодость», а расхожим оружием — касторовое масло, которым они поили своих жертв — по поллитра за один прием, и почти полуметровой длины дубинки, называемые ими «манганелло».

Вскоре тысячи жаждавших перемен и действий людей были готовы посоревноваться с ними. На правых рукавах они носили ярко-красные нашивки, пили «на посошок» вишневый бренди и отвечали «здесь» на перекличках, когда назывались их павшие товарищи.

Армия эта была весьма пестрой. Одни шли в нее под давлением обстоятельств, как например, двадцатилетний Дино Гранди, проведший в свое время три месяца в монастыре и ушедший от преследовавших его коммунистов лишь благодаря умелому владению мотоциклом.

Другие — в основном бывшие офицеры — пополнили ряды фашистов из-за жизненных затруднений и неприятностей.

Были тут и озлобленные интеллектуалы: веронец Альберто де Стефани, профессор политической экономии, возглавивший движение протеста своих студентов; Альфредо Мизури, зоолог и международный авторитет в вопросах хвостовых особей; римлянин Джузеппе Боттаи, поэт-авангардист, называвший короля «савойским товарищем» и плевавший вслед проехавшей королевской автомашине.

Велика была и хулиганско-бандитская прослойка. Так, Сандро Карози из Пизы, заходя в кондитерскую, требовал свои любимые кремовые пирожные, которые нанизывал на острие кинжала. Девятнадцатилетний Этторе Мути развлекался, звоня в дверь домов, а возвратившись из похода с д'Аннунцио в дом матери, отметил это событие серией выстрелов из пистолета. Итало Капании (по прозвищу «большая скотина»), продававший одно время порнографические открытки в Буэнос-Айресе и бывший затем избранным в депутаты, проходил по рядам социалистов в палате, демонстрируя с намеком старинные морские атрибуты, сорванные с якорей. А во Флоренции, называемой «фашистополисом», некий Туллио Тамбурини устраивал постоянные побоища коммунистов, вследствие чего местная газета «Ла Национе» направляла своих репортеров в центральную больницу города для уточнения числа его жертв.

Кремонец Роберто Фариначчи (по прозвищу «раздающий удары и пощечины») наводил такой террор в своем городе, в котором когда-то жил и трудился великий Страдивари, что о нем с содроганием вспоминали еще по прошествии двадцати лет. Двадцатидевятилетний Роберто, бывший одно время старшим телеграфистом на железнодорожной станции, добился, как он сам хвастался, «отставки» шестидесяти четырех мэров-социалистов, держа у их виска револьвер для ускорения дела. Когда на одного из его близких друзей было заведено судебное дело, он позвонил министру юстиции в Рим и пригрозил сжечь его дом, если тот не отменит судебное разбирательство.

Методы фашистов по свержению власти социалистов были грубыми и примитивными, но зачастую эффективными. Когда в Оке, неподалеку от Ровиго, начался падеж крупного рогатого скота из-за забастовки сельскохозяйственных рабочих, местные фашисты в количестве семнадцати человек устроили на конях отлов разбежавшихся животных по образцу американского Дикого Запада и возвратили их хозяевам. Чернорубашечники на грузовиках рыскали по дорогам сельскохозяйственных районов страны, грабя местное население, сжигая дома и ведя беспорядочную стрельбу, вытеснив оттуда к июню 1921 года социалистов.

Чтобы остаться в живых, все рабочие низкой квалификации в долине реки По вступили в ряды фашистской партии. Многие землевладельцы делали это по принуждению. Когда один богатый тосканец решил построить сооружение для размещения там коллекции из 2500 певчих птиц, фашисты захватили у него почти шесть тысяч акров земли и принудили пустить их под пашню, используя в качестве рабочей силы членов фашистской партии.