Стюарт Каган - Кремлевский волк

Лазарь хорошо запомнил вторую встречу с Троцким. Это тоже произошло в Киеве, на этот раз на еврейском собрании в подвале какого-то склада, всего в сотне метрах от полицейского участка. Лазаря поразило то, что у Троцкого вполне отсутствовало чувство страха. Открытое неповиновение и вызывающее поведение являлись составной частью его натуры. На этом собрании Троцкий высыпал на стол бобовые зёрна.

– Посмотрите на эти бобы, – произнёс он. – Одно зерно в центре представляет царя.

Каждый из присутствующих подался вперёд, стараясь предугадать, что дальше сделает этот молодой человек в маленьких очках и с буйной шевелюрой на голове.

– Его окружают министры, чуть далее разместились попы и капиталисты. Все остальные – это рабочие и крестьяне.

Находившиеся в зале с пониманием закивали и заулыбались. Это было так просто и понятно. И это было правдой. Но что такое революция? Что-то новое? Что-то такое, чего они ещё не знают?

Лазарь почувствовал беспокойство. Это не может быть так просто. Это что-то совсем другое. Пока другие слушатели поддакивали и кивали в знак согласия, Лазарь не шевелился. Он наблюдал за выражением лица Троцкого. Троцкий играл с толпой. Он давал ей немного потешить своё самолюбие. А затем внезапно показывал её наивность и недалёкость. Таким образом, он подчёркивал, кто здесь хозяин или потенциальный хозяин.

Троцкий поднял голову и оглядел собравшихся. На его лице была та же решительность, которая так поразила и запомнилась Лазарю ещё на первом собрании. Но по выражению глаз нельзя было понять, о чём думал этот человек. Он стремительно протянул обе руки к столу.

– А теперь я мешаю их всех.

И он быстро стал перемешивать бобовые зёрна. Всё смешалось. Бобы разлетелись в разные стороны. Троцкий даже не повернулся в сторону слушателей. Он устремил свой пронзительный взгляд на стол с разбросанными по нему бобами и шёпотом произнёс:

– А теперь скажите, где тут царь?

Он вдруг резко развернулся и ушёл. Собравшиеся не шелохнулись. Стояла полная тишина.

Лазарь не долго раздумывал, что он должен делать. Ответ, по крайней мере, для него, теперь был окончательно ясен. Он должен сделать свой выбор и определиться, с кем он. И именно тогда он решил быть как и Троцкий, независимо о того, к какой партии формально принадлежит этот человек.

К концу 1911 года появились новые проблемы. Большая семья собралась на семейном совете. Единственным выходом казался отъезд в Америку. Ситуация в стране накалялась. Ходили слухи, что если к власти придёт Ленин, то последуют такие гонения, которые при царе и не снились.

– Вы что не понимаете? – произнёс Моррис. – Мы знаем, чего ждать от царя. А Ленин и его люди? Нет. Лучше иметь дело с тем, что знаешь. При царе хотя бы мы можем владеть какой-то собственностью. При большевиках у нас не будет ничего.

Они, как и каждый в Кабанах, понимали, что с царём скоро будет покончено, а это был всего лишь 1911 год.

Было решено, что дядя Лёвик с семьёй, включая Морриса, подадутся на запад, а его родители и сестра останутся. Лазарю хотелось бы, что бы всё произошло как раз наоборот, но он промолчал. После посещения революционных собраний он уже понял, что в революции нет места для сентиментальности. Если они так решили, то пусть так и делают. Они сделали свой выбор, а он сделал свой, а другое его не касается.

В день отъезда дяди Лёвика и Морриса Лазарь решил быть от Кабанов как можно подальше. Он не хотел поддаваться при расставании эмоциям. Он не мог позволить себе проявить слабость в проявлении чувств. Он лучше сохранит их для рождения новой России. Он сбережёт энергию для работы в этом направлении, а не будет растрачивать её зря, на семейные дела. Он твёрдо усвоил поучение Троцкого: «Не растрачиваться по пустякам – только продуктивная работа!».

Поэтому в день отъезда дяди Лёвика с семьёй Лазарь ушёл в Вилки, где проходило собрание большевиков. И хотя собрание было назначено на вечер, Лазарь отправился на него ранним утром, потому что стремился избежать эмоционального дня прощания в Кабанах. Как только взошло солнце, он высунул голову за дверь. Моррис уже поджидал его. На его лице светилась улыбка. Моррис догадался, что задумал Лазарь, и опередил его. Моррису хотелось в последний раз поговорить с двоюродным братом, не смотря ни на что. После стольких лет вместе ещё оставались некоторые вопросы.

– Ты меня ждёшь? – сразу спросил Лазарь.

– Ты же знал, что я приду.

Лазарь кивнул. И они вдвоём перешли через дорогу и присели на краю леса под раскидистым дубом. Если им предстоит разговор, считал Лазарь, то пусть это останется между ними. Выступление на собраниях – это одно дело, а частные разговоры должны вестись просто.

– Было бы глупо с моей стороны просить тебя прийти сюда, – самодовольно сказал Моррис.

Лазарь чувствовал дыхание холодного утра. Везде лежала роса. Он нагнулся к мокрой траве и поднял лежавший в ней камень с острыми краями.

– Ты надолго останешься в Кабанах? – задал вопрос Моррис.

– Нет.

– Думаю, что мне не стоить приставать с расспросами к Розе или к твоим родителям?

– Почему же, можешь и спросить, – отозвался Лазарь без злости.

Он начинал вычерчивать круг на стволе дерева.

– Но ты догадываешься, что я чувствую. Я не могу и не хочу оставаться здесь. Они выживут, со мной ли или без меня.

– А как же выживешь ты?

Морриса интересовало это по-настоящему, а не то, что других родственников, которые задавали формальные вопросы, суя свой нос в чужую жизнь, только чтобы о чём-то поговорить.

Острым краем камня на стволе дерева Лазарь вычертил глаза, нос, рот. Затем он вложил камень в ладонь Морриса и сжал её своей ладонью. Он ощутил тонкие и хрупкие косточки своего двоюродного брата. Его собственные ладони были огромными, а руки сильными, и он легко обхватил маленькую ладонь Морриса.

– Спасибо, спасибо.

Моррис в свою очередь положил свою свободную руку на руку Лазарю и пожал её. Он почувствовал биение пульса и посмотрел в холодные карие глаза своего младшего брата. Но в этих глазах не было ни страха, ни эмоций. Моррис хотел сказать Лазарю, чтобы тот был всегда осмотрительным, но не смог этого сделать. Он уже тогда знал, что этот совет скорее будет полезен тем, кто станет общаться с Лазарем. Именно эти люди должны быть осмотрительными.

Лазарь быстро одёрнул руку. Внезапно его словно пронзило холодом. Он отвернулся и кинул камень в дерево. Камень пролетел мимо. Лазарь наклонился и подобрал другой камень. Он снова прицелился и попал в нарисованный нос. Он продолжал подбирать камни и швырять их в дерево до тех пор, пока рисунок совсем не стёрся.

Моррис подошёл к дереву.

– Кто это? Царь? Русские солдаты? Или Я?