Александр Шульгин - PiHKAL

В различных публикациях XIX века пейот описывался как причина убийств, погромов и безумия среди невежественных американских индейцев. От Бюро по делам индейцев требовалось положить конец употреблению пейота (который постоянно тогда путали с мескалем и мескалиновым бобом). Внимание, которое уделялось в то время проблеме пейота, иллюстрирует цитата из письма преподобного Б. В. Гасавея, написанного им в 1903 году и адресованного в Бюро по делам индейцев: «…Воскресенье — основной день для нашей проповеднической миссии, и если индейцы уже пьяны от мескаля (пейот), им невозможно проповедовать Евангелие».

Лишь благодаря огромным усилиям и смелости знающих людей употребление пейотля как священного для американских индейцев растения было разрешено. Теперь, как вы знаете, наше нынешнее правительство вновь пытается запретить индейцам использование пейота в религиозных целях.

В 1930-х годах предпринимались попытки депортировать мексиканских чернорабочих из южных сельскохозяйственных штатов, и снова стали поощряться расовые предубеждения против мексиканцев, которых описывали как ленивых, грязных типов, употребляющих опасное зелье под названием марихуана. Нетерпимость к неграм в Соединенных Штатах подкреплялась историями о марихуане и героине, которые употребляли черные музыканты. Следует заметить, что никто не говорил об этом до того, как новая негритянская музыка — джаз — не начала привлекать внимание белых — сначала лишь владельцев ночных клубов. Но последовавшая широкая популярность вызвала проявления неуважения и несправедливости, от которых пострадали все чернокожие американцы.

В нашей стране мы все слишком хорошо знаем о наших прошлых грехах, связанных с ущемлением прав различных меньшинств, но мы не вполне осознаем, как манипулируют общественным мнением по отношению к некоторым наркотикам. Новые позиции политической власти и, в конечном счете, тысячи новых рабочих мест были созданы на основе гипотетической угрозы общественному здоровью и безопасности, которую представляют собой растения и наркотические вещества, чья единственная функция изначально заключалась в изменении человеческого восприятия. Они просто открывали путь исследованию подсознания, и для многих делали возможным непосредственное переживание сверхъестественных вещей.

Шестидесятые годы, конечно, нанесли мощный удар по психоделикам. Эти вещества использовались как элемент массового бунта против правительственной власти и против того, что считалось «безнравственной и ненужной войной во Вьетнаме». Помимо этого, раздавалось слишком много громких и авторитетных голосов, утверждавших потребность в новом виде духовности и настаивавших на употреблении психоделиков для установления прямого контакта с Богом без вмешательства священника, пастора или раввина.

Голоса психиатров, писателей и философов, а также многих вдумчивых представителей духовенства умоляли продолжить изучение и исследование воздействия психоделиков и того, что эти препараты могли сообщить о природе и функциях человеческого сознания и психики. Эти голоса не были услышаны в шумном возмущении против скандальных случаев злоупотребления и неправильного употребления наркотиков, которых имелось более чем достаточно. Правительство и церковь решили, что психоделики опасны для общества, и не без помощи прессы ясно дали понять, что они ведут к социальному хаосу и духовному бедствию.

Конечно же, при этом вслух не говорилось о древнем правиле: «Каждый сверчок — знай свой шесток».

Я изложил лишь некоторые причины, заставляющие меня верить в то, что психоделики являются ценными. Есть и другие, и о многих из них будет упомянуто в контексте этой истории. Существует, например, эффект, который они оказывают на мое восприятие цветов, который просто великолепен. Существует и углубление моей эмоциональной связи с другим человеком, которое может вылиться в прекраснейший опыт, окрашенный эротизмом потрясающей интенсивности. Я наслаждаюсь обострением осязания, обоняния, чувства вкуса и восхитительных изменений в моем восприятии потока времени.

Я считаю, что испытанные мною переживания, хотя они и были кратковременными, принесли мне благословение, и я чувствовал Бога. Я ощущал сакральное тождество творения с его Творцом, и — что самое ценное — я коснулся ядра своей собственной души.

Именно по этим причинам я посвятил свою жизнь этой исследовательской области. Когда-нибудь я смогу понять, как эти простые катализаторы делают то, что они делают. Пока же я у них в неоплатном долгу- И я всегда буду оставаться их защитником.

Чаще всего после вопроса «Почему вы делаете ту работу, которую делаете?» мне задают следующий вопрос: «Как вы определяете активность нового препарата?»

Как можно судить о воздействии и природе этого воздействия, которое оказывает на центральную нервную систему только что синтезированное вещество, еще не введенное в живой организм? Я исхожу из предпосылки, что новое вещество так же свободно от фармакологической активности, как новорожденный малыш свободен от предрассудков.

При рождении человека многое в нем уже закреплено окончательно, начиная физическими особенностями и заканчивая полом и интеллектом. Однако есть многие вещи, которым еще только предстоит сформироваться. Особенности личности, совокупность убеждений и прочие бесчисленные характеристики не задаются при рождении. В глазах каждого новорожденного читаются первородная невинность и божественность, которые постепенно утрачиваются по мере взаимодействия с родителями, родными братьями и сестрами и окружающей средой. Зрелый человек формируется в результате регулярного столкновения с болью и с удовольствиями и, в конечном итоге, превращается в фаталиста, эгоцентрика или в альтруиста. И то, что сопровождало этого человека на протяжении всего его развития от еще не определившегося ребенка к уже определившемуся взрослому, все вносит свой вклад и, в свою очередь, меняется в процессе этого взаимодействия.

Так же обстоит дело и с химическим веществом. Когда идея нового вещества обретает мысленную форму, пока еще не существует ничего, за исключением символов — этакого набросанного на доске или салфетке коллажа из случайных атомов, сведенных в одно целое. Структура вещества и, пожалуй, некоторые его спектральные характеристики и физические свойства оказываются предопределенными. Но о характере его влияния на человека, природе его фармакологического воздействия или даже об уровне его активности можно лишь догадываться. Об этих свойствах пока ничего неизвестно, поскольку на этой стадии их еще не существует.