Алексей Камнев - Его «величество» ГРАБЁЖ

Всюду крики, стоны и мольбы о помощи. Везде слышится тупой стук ударившихся лоб в лоб автомашин и звонкий гром в боковину.

Нет милиции и скорой помощи, их тоже разбили. И весь этот ужас наблюдают люди с тревогой, беспомощностью и молчаливой отрешенностью, случайно не попавшие в эту мялку, сотворенную людьми, назвавшими себя демократами-реформаторами.

Человек бессилен против разбушевавшейся стихии, которая без одушевленного понятия жестоко уничтожает все на своем пути.

«Но как же наше уравновешенное общество пришло в такое состояние?» — не может взять в толк и уразуметь наблюдавший Сергей, почему происходят эти ужасные события — творение ума и рук человеческих. А гибнут в первую очередь те, кто пытается соблюдать выработанные обществом правила и это ненаказуемое зло является неизбежной реальностью.

Высоким смыслом была наполнена жизнь этих несчастных, они умели наслаждаться красотой и гармонией окружающего мира, переживать неудачи, радоваться успехам и первым вразумительным словам ребенка.

И вот вам тяжелая грузовая автомашина на полном ходу со скрежетом и запахом горящей резины тормозит, а в начале тормозного пути лопается надрезанный шланг, и она катится на ручнике, подминая ревущих и плачущих.

Слишком коротким, видать, оказался тормозной путь, но однако длинным будет путь на затянутом ручнике.

«Горе живущим на земле и на море, потому что к вам сошел диавол в сильной ярости, зная, что немного ему остается времени».

— Резко упал выпуск товаров, совсем опустели прилавки государственных магазинов и аптек. А цены остались на уровне пятидесятых годов, но средняя зарплата растет и к моменту сговора трех «шакалов» увеличилась в пять раз. Какая экономика какого государства долго выдержит такую хозяйственную политику? Где найдется такой капиталист, который бы стал не цену повышать на свою продукцию, а в пять раз больше платить рабочему? Кто пойдет на умышленное разорение самого себя?

Вот оно, предательство интересов государства и пущенная пыль в глаза народу, — горячась доказывал Сергей своему начальнику Андрею Бритвину. Он почему-то не понимал, как на второй день после развала СССР и парада суверенитетов республик, завалили все полки магазинов нашими и импортными товарами и лекарствами, создав иллюзию изобилия.

— А управляют в этой неразберихе, — назидательно продолжал Сергей, — зарубежные олигархи, предоставляя неограниченные кредиты, выставляя встречные — нужные и выгодные им политические и экономические условия.

Андрей чувствуя свою слабость, молча поглядывал на стол.

Сценарий писался в США и указы присылались оттуда, иногда случались смешные ляпы, связанные с нашей историей. Некоторые тексты приходилось переделывать на ходу, что вызывало недовольство у заграничных хозяев. К тому же действующие на политической сцене актеры не знали перспективы сюжета, потому что указания приходили практически перед непосредственным действом. А получаемые кредиты тут же разворовывались под шумок, как на пожаре: кто тушит, а кто тащит.

Отобрав все советские сбережения, создали власть, представляющую из себя безнравственного монстра, ряженного под демократов и поставили все на поток личной выгоды.

Разделили жителей страны на касты с взаимной ненавистью и национальными барьерами. Лишив народ жизненной силы, он перестает поддерживать могучее тело и государство медленно умирает.

Самоедский характер шоковой терапии, от чего вот-вот стошнит, в мирное время за короткий период довели преднамеренно двукратное падение производства. Это сплошное заблуждение создало условие: жить до поры до времени как-то можно, но улыбаться — никогда. А это противоречит самой природе человека и равносильно самоубийству.

Прочитав, возможно не найдете это изложение несравненной ценностью, однако оно поможет сравнить предыдущее с последующим.

Виталий с Людмилой успели по профсоюзным путевкам в момент развала хорошо отдохнуть и подлечиться в Грузии на курорте Боржоми. Долго сохранялись впечатления Людмилы и синяки на плече Виталия. Спускаясь по крутой серпантинной дороге в ущелье — захватывает дух и сказочно-потрясающее видение. Людмила, не замечая себя, вцепилась так, что отпустила при въезде автобуса в долину, а Виталий облегченно вздохнул.

Может время и напряженный труд сгладили ее прекрасные впечатления от предыдущих поездок на Рижское взморье, в Крым и другие, но эта очаровала. Как прекрасен Тбилиси из воздушного вагона, пронесшего их над центром в пансион Грибоедова. По дороге в город Гори навестили селение и поклонились дереву, в своем дупле спасшем от бандитов девочку-княжну — будущую жену Грибоедова А.С.

На родине И.В.Сталина осмотрели домик и пощупали колыбельку, в которой качался будущий «отец народов». Благодарные земляки рядом отстроили ему музей подстать нашему ДК «Химиков».

С высоты орлиного полета на фуникулере с восторгом осматривали первозданную красоту Боржомского ущелья, которое могло присниться только в самом чудесном сне, а ее обитатели поселены сюда природой кажется только для того, чтобы отдавать радость и создавать здоровье всем приезжающим.

Покатались на высокогорном кресельном подъемнике в бывшем центре горнолыжного спорта Советского Союза — Бакуриани. Беспечно побалтывая ногами, с высоты высоковольтных опор рассматривали удивительно своеобразный вид Кавказских гор, где просматривались естественные тропки среди пышного растительного царства.

Съездили на камнерезный завод в семи милях вглубь гор от Бакуриани. Виталий отсюда получал природные кислотостойкие элементы к электрофильтрам.

Гостеприимные греки живут здесь с тех времен, которые не помнят их прадеды. Попробовали веревочки козьего сыра, который делают только мужчины. Рассказали коротко о технологии его приготовления, он им — применение и ценность их камня. Закончилась встреча разочарованием: у них не стало работы — никто не берет изделия из камня, у него — сокращается производство, как бы не грянула безработица.

А разъехались два близких народа — в своем благополучии и развитии таланта обязанные друг другу с сожалением и настороженностью.

Проезжая города и селения кавказцев, Виталий с верхней полки наблюдал на коротких остановках приветливые и радостные лица. Или, выходя на перрон купить фрукты, он встречался с милыми, дружелюбными и старательными людьми. Ничто не предвещало им хватать литовку и рубить головы.

В подмосковном городе Нарофоминске, где погиб отец Виталия, их ждала тетя, Мария Семеновна. Всякий ее приезд в гости был праздником для всей родни, она умела всех ставить на уши: один вез по близлежащим деревням посетить фронтовых друзей, другого — на могилку родителей в Буланиху, третьего на озеро Ая, кого-то на рыбалку на озеро Уткуль. И это не было никому в тягость. Стук колес или усыплял Виталия, или наоборот пробуждал. Подъезжая к Москве, он вспомнил ее рассказ в переполненном клубе села Плешково, где она, как нештатный помощник депутата Верховного Совета Росии рассказывала в свой последний приезд.