Филипп Бобков - Последние двадцать лет: Записки начальника политической контрразведки

Самым тяжелым из пережитого на войне было смертельное ранение отца на моих глазах. Воевали мы в одном полку.

В тот июльский день 1944 года немецкий самолет налетел на колонну полка. Я находился метрах в ста пятидесяти от того места, куда упала бомба, и, когда рассеялся дым, отсвистели осколки, побежал к воронке. Отец лежал в кювете с огромной раной в бедре. Ночью он скончался от гангрены.

Война в живых из нашей семьи оставила одного меня.

В апреле 1943 года Сибирский добровольческий корпус, в который входила и моя дивизия, был снят с фронта и передислоцирован в район Гжатска. Здесь нас пополнили сибиряки-добровольцы, мы получились и в августе заняли свое место на передовых позициях. Нам предстояло идти на прорыв глубокоэшелонированной немецкой обороны в районе Спас-Деменска.

Гнездиловские высоты, и среди них высота 233,3 (ныне — Комсомольская) — одна из самых памятных для сибиряков-добровольцев.

Немцы создали там мощную оборонительную систему. По гребню Гнездиловских высот проходил противотанковый ров шириной в двенадцать и глубиной в семь метров. За ним тянулась линия дзотов и дотов, а в глубине — артиллерийские и минометные позиции. У подножия высоты, впереди рва, шли три линии траншей. Перед каждой из них — проволочные заграждения и тщательно замаскированные минные поля. Вся местность простреливалась снайперами.

Все это входило в систему оборонительного рубежа, прорыв которого открывал советским войскам дорогу на Смоленск, Минск, давал выход к Польше.

Пять дней полк вел бой, не имея передышки. В атаку ходили несчетное число раз, а между ними — контратаки противника, артиллерийские налеты, минометный огонь.

И все-таки прорвали. 12 августа вышли на оперативный простор. На высоте той — братская могила, памятник-мемориал. 1152 человека павших.

Спустя два месяца бои под Ленино в Могилевской области. 12 октября на фронт пришла 1-я польская дивизия Тадеуша Костюшко.

Она вошла в боевые порядки дивизии, и наш батальон оказался ее правым соседом. Немцы подготовились к встрече поляков, сосредоточив на узком фронте большие силы авиации. С рассвета до глубоких сумерек над позициями польской дивизии, а значит, и над нами, соседями, висели вражеские бомбардировщики. Такого количества самолетов в воздухе одновременно мне не приходилось видеть ни до, ни после. Несмотря на активность нашей авиации (в воздухе шли жаркие воздушные бои), бомбы все-таки достигали наземных целей.

В батальоне в этот день уцелели 18 человек из 123 и батарея 45-миллиметровых орудий.

Так мы стали участниками боевого крещения польской дивизии под будущим мемориальным местечком Ленино. Его и ныне чтут воины, не щадившие жизни ради освобождения Польши от фашистского гнета.

Хочется описать и такой редкий эпизод. В марте 1943 года дивизия после зимних боев оказалась в обороне в болотах севернее Верхних Лук. В один из дней в полк подошло пополнение. Новобранцы сгрудились вокруг бывалого солдата и с интересом слушали его рассказ о возможностях противотанкового ружья. Само ружье, закрепленное на колесе крестьянской телеги, было водружено на высокий пень. На колесе ружье можно было вращать по оси. И назначение его стало — бить по воздушным целям. О такой задаче ружья и рассказывал новобранцам его владелец.

В это время в небе появился немецкий самолет-разведчик. «Рама» изводила нас каждый день, непрерывно кружа над головами. Ее противный монотонный гул стоял в ушах.

Стреляли по ней из всякого оружия, но безуспешно.

На сей раз сержант Жарков (это он представлял новым солдатам ружье на колесе) сказал: «Теперь проверим мою зенитку». И, приложившись к ружью, сделал два выстрела по самолету. «Рама» потеряла равновесие, а затем штопором пошла вниз, оставляя за собой след дыма.

Медаль «За отвагу» сержанту вручили, по-моему, еще до того, как самолет упал на землю.

И такое бывало во фронтовой жизни.

Не знаю, прав ли, но не стану писать о своем личном участии в боях. Воевал в пехоте рядовым, командиром отделения, взвода, комсоргом батальона, полковым разведчиком. Итог войны для меня: боевые награды (две медали «За отвагу» и орден Славы III степени), два ранения и тридцать два осколка в теле на всю жизнь. 3 июля 1945 года 19-летним старшиной покинул родную часть.

А теперь то, о чем хочется сказать особо, размышляя о прошлой войне.

Первое. Пакт Молотова — Риббентропа. Какие бы оценки ему ни давались в последние годы, пакт сыграл, безусловно, положительную роль, как и в целом советско-германский договор 1939 года. Они защищали интересы страны. Их подписание позволило отдалить начало войны, отодвинуть западные границы, что сыграло свою роль в 1941 году. Немецкая военная машина начала бросок все-таки с рубежей отдаленных от жизненно важных центров СССР. Может, именно это позволило отстоять Москву, выиграть время.

Второе. Заявление ТАСС 14 июня 1941 года, в котором отрицалось передвижение советских войск к советско-германской границе. Говорят, что оно вводило в заблуждение население, дезориентировало военных накануне войны. Не знаю, кого ввели в заблуждение, кто отнесся к нему иначе, нежели как к акту дезинформации будущего противника, готовившего агрессию.

Третье. Об агрессоре. Трудно объяснить попытки обвинить Советский Союз в подготовке агрессии против Германии. Пишут о каких-то анонимных записках, обнаруженных в Генштабе Советской армии. В них излагаются замыслы превентивного удара по изготовившимся к нападению на СССР германским войскам. Это якобы вынудило Германию опередить события.

При этом опровергаются и не берутся в расчет немецкие документы, свидетельствующие о многолетней подготовке к войне против СССР.

Можно представить, что писалось бы сегодня, если бы советское руководство не проявило выдержки и отдало бы приказ о нанесении первыми удара по Германии.

Угнетает стремление опорочить подвиг народа в Великой Отечественной войне, исказить суть событий, подтасовать, извратить факты. Фальсификаторам открывают дорогу к распространению лжи. В списках литературы, рекомендуемой школьникам, появилась, например, писанина Суворова (Резуна). Кто-то ведь, зная цену этим фальшивкам, сознательно навязывает их нашему обществу.

Два слова о делах сегодняшних. 55-летие Победы отмечается, когда идет война в Чечне. Война как бы локальная, что далеко не так. В Чечне мы сражаемся против агрессора, который добивается разрушения территориальной целостности России. Против Российской армии воюют наемники агрессора, в числе которых и чеченские боевики. Агрессор снабжает их оружием, деньгами, кормит, поит и лечит, оказывает политическую поддержку.

Уверен, наши воины вправе считать себя продолжателями боевой славы своих отцов и дедов, солдат Великой Отечественной.