Александр Колпакиди - Суперфрау из ГРУ

Если раньше, два-три года назад, с нею можно было без перерыва вести разговор на интересующие ее темы до 2,5–3 часов, то теперь этот срок уменьшился до одного часа. Значительно быстрее устает, если с ней беседует несколько человек, и особенно, когда идет видеосъемка. В этом случае она сама останавливает беседу, что нами и делалось по ее просьбе.

В квартире она живет одна, но в дневное время ее посещает специально подобранная женщина средних лет, которая убирает помещение и готовит пищу. Регулярно посещает ее дочь Янина, а периодически — остальные родные, но все это организуется таким образом, чтобы она не уставала и в комнате не собиралось слишком много гостей».

В 1997 году, в возрасте 83 лет, умер Лен Бертон. Его хотели сперва похоронить, как интербригадовца, на специальном секторе кладбища социалистов в Фрилрихсфельде, но похоронили на кладбище Баумшуленвег, недалеко от дома. Он просил не устанавливать на его могиле памятник, и эта воля была выполнена, но зато могила обсажена вечнозелеными растениями и цветами. Любимый брат Урсулы Юрген умер в Берлине в 1998 году. Три сестры до сих пор живут в Англии.

Старший сын Урсулы Миша, как и его дед, занимается вопросами социологии. Петер — специалист в области шекспироведения. Янина по характеру похожа на мать — такая же энергичная и разговорчивая, какой она была в ее возрасте. У Урсулы шестеро внуков и внучек и пока что всего один правнук.

Урсула умерла в Берлине 11 июля 2000 года, на 94-м году жизни. Похоронена она на том же небольшом кладбище своего района, рядом со своим мужем Леном Бертоном.

Говорят, что «разведчики бывшими не бывают». Так ли это? Пятьдесят лет своей жизни Урсула Кучински, Соня жила вполне мирной жизнью, без явок, встреч и ночных сеансов. И тем не менее… Она сама признается в своей книге: «Если меня ночью мучает кошмар, то это всегда сон, в котором враг гонится за мной по пятам, и у меня не остается времени уничтожить донесение. Если я оказываюсь в новой местности, то инстинктивно приглядываю местечко для тайника. А прощания детей с родителями на вокзалах я просто не в состоянии видеть!»

Наша книга будет неполной, если, рассказав о послевоенной жизни Сони, мы умолчим о том, что сталось с теми людьми, которые ее окружали. Судьба некоторых из них покрыта тайной, о других известно немногое, и лишь некоторые биографии изложены со множеством подробностей, но подробности эти часто недостоверны. Одно из имен, окруженных самым большим ореолом легенд и вымыслов — имя первого руководителя Урсулы, Рихарда Зорге. Судьба его общеизвестна. После Москвы легендарный разведчик был направлен в Японию, где в 1941 году был арестован и в 1944-м — казнен вместе с Ходзуми Одзаки.

Брат Урсулы Юрген Кучинскиработал в Берлине преподавателем политэкономии в Берлинском университете, был председателем общества культурных связей с СССР. Умер в 1998 году.

Сестры Урсулы остались в Англии. Бригитта, или, по-английски, Бриджет Льюис, во время войны разошлась с мужем. Жила гражданским браком с Артуром Лонгом, на шесть лет моложе ее (1916 года рождения), родила ребенка. Расставшись с ним, вышла замуж за Джека Никольсона, члена Компартии Англии, работавшего в Шотландии. Бриджет имела высшее образование, была доктором исторических наук. После смерти отца занималась изданием и переизданием его книг по экономике, закончила и издала его работы на тему «Население колоний».

Сестра Урсула Сабина Леффлерприняла английское подданство, вышла замуж за адвоката, француза по национальности. Еще одна сестра, Барбара Тейлор, была замужем за преподавателем в общеобразовательной секции Би-би-си. Держалась несколько в стороне от семьи, была психически неуравновешенна. Самая младшая сестра, Рената Симпсон, во время жизни в Англии, так же, как и Бригитта, помогала Урсуле в ее разведывательной деятельности. Муж ее работал в министерстве сельского хозяйства и рыболовства. Имеет высшее гуманитарное образование, член Компартии Англии, перевела на английский язык книгу сестры «Соня рапортует».

…Как мы уже знаем, незадолго до Второй мировой войны Рольф Гамбургери Иоганн Патраснова были направлены в Китай. Наладить работу в Шанхае им не удалось. Тогда Рольф отправился в город Чунцин, где тогда находилось китайское правительство, в надежде найти там знакомых. В Чунцине его и арестовали, либо когда он налаживал радиосвязь, либо после первого выхода в эфир. Приговоренный к смертной казни, он, однако, вскоре оказался на свободе — как слышала Урсула, благодаря усилиям Советского Союза. Затем он снова работал по заданию Центра, теперь уже в Иране, и был еще раз арестован весной 1943 года американцами. Потом он оказался у англичан, которые 15 мая 1943 года передали Рольфа советским властям. После прибытия в Москву он попал в руки НКВД. Только после 1956 года он был реабилитирован и смог вернуться на родину. Рольф жил в ГДР, работал там архитектором, но недолго, здоровье его было подорвано, и он вскоре умер…

Судьба Иоганна сложилась не более удачно, хотя он избежал ареста. Он несколько лет оставался в Китае, женился на китаянке и имел от не сына. Вскоре после ареста Рольфа его связь с Центром прервалась. Оставшись без связи и поддержки (что тоже немаловажно!) Центра, он попытался найти работу, но неудачно. В Китае это означало голод. Как он писал Урсуле в 1946 году, по подсчетам врача, в течение последних тридцати месяцев он существовал за счет четырехсот калорий в сутки. Так живут и выживают китайцы — оказалось, что так способен жить и европеец. По крайней мере, Иоганн дожил до 1949 года, когда, после освобождения Китая, правительство предложило всем иностранцам покинуть страну. Вернуться в Германию ему так и не удалось. Иоганн уехал в Латинскую Америку, устроился работать механиком, женился на аргентинке, у них родилась дочь. Однако тоска по Европе не оставляла, и в 1967 году он предпринял еще одну попытку вернуться назад. Он приехал в Германию один, жена должна была последовать за ним, как только он скопит денег на проезд.

«Он приехал в начале января 1967 года, — вспоминает Урсула. — С момента нашей последней встречи прошло двадцать восемь лет. Я открыла дверь и увидела, что он буквально на пределе. Говорить он не мог, да и я, впрочем, тоже. Я провела его к креслу. Он дрожал и жаловался на холод. Я сварила кофе, принесла ему свитер и попросила Лена не входить в комнату, пока Иоганн не возьмет себя в руки. По-настоящему он, однако, так и не смог успокоиться. Он был до крайности измучен, а о состоянии его нервов лучше и не говорить. По словам Иоганна, ему хотелось бы жить в ГДР, но если из этого ничего не выйдет, он сумеет заработать себе на хлеб и в Западной Германии. Человек он неприхотливый. Где бы он ни был, он всегда будет жить как коммунист». [62] Рут Вернер. Соня рапортует. М., 1979. Стр.243. Впрочем, в основном они мало изменились за эти годы. Не успев встретиться, все трое (Лен вскоре присоединился к ним) тут же заспорили о политике, о положении в Китае, где к тому времени как раз началась «культурная революция». Иоганн, как оказалось, одобрял происходившее там, хотя, в случае, если ему удастся остаться в ГДР, был готов не ввязываться ни в какую полемику. Он остался таким же упрямым и неуступчивым, как в молодости, так же не желал прислушиваться ни к каким доводам. Вероятно, Урсула была такой же, иначе бы не случилось так, что политика разделила этих людей, который связывало столь многое в прошлом.