Николай Зенькович - Высший генералитет в годы потрясений Мировая история

Однажды, в разговоре со мной о его самочувствии, Василий заявил мне, что готов сделать все, чтобы восстановить Ваше доверие, чтобы быть ближе к Вам.

Мне понятны его потребности. Мое мнение: если Василию предоставить известную свободу в смысле сокращения до минимума опеки над ним, иногда оскорбляющей его и в то же время обеспечить систематический, но незаметный для него контроль за тем, как он оправдывает оказанное ему доверие, Василий будет тем, чем он должен быть.

В заключение должен довести до Вашего сведения, что я по всей вероятности не смогу оправдать той доли доверия, которую Вы мне оказали, когда писали, что руководством работой Василия и его поведением я могу рассчитывать на Вашу поддержку, т. к. я не числюсь в списке преподавателей спец. школы № 2 на 1938 — 39 г.

Тысяча извинений.

Привет!

Ваш В.Мартышин».

С трудом одолевшего премудрости средней школы Василия Сталина направляют на учебу в Качинскую авиашколу. О серьезном вузе думать не приходилось — у юноши не было ни задатков, ни, что самое главное, желания получить высшее образование. Перед войной он окончит курсы авиаучилища, в 1943 году поступит в академию, но терпения не хватит даже на один курс, и он покинет ее стены.

В Каче готовили рядовых военных летчиков. Поступление в авиашколу сына Сталина, конечно же, стало главной сенсацией в жизни тихого поселка под Севастополем. Отец, зная характер Василия, с первых же дней пребывания в Каче потребовал полнейшую информацию о его поведении, подозревая, что, оказавшись вне поля зрения родных и охранников, сын даст волю своему необузданному нраву. И, что хуже всего, командование школы будет потакать его капризам, лебезить перед ним и тем самым окончательно развратит.

Сталин не ошибся в своих предчувствиях.

Передо мною подлинник докладной записки на его имя за подписью Л.Берии.

«Товарищу Сталину.

Мною был направлен с письмом к начальнику Качинской авиашколы комбригу т. Иванову сотрудник, который на месте выяснил, что, узнав о приезде Васи, командование школы сделало для него исключение, с нарушением общих условий, существующих для курсантов.

По прибытии Васи в г. Севастополь на вокзале его встретили комиссар школы полковой комиссар т. Семенов и работник особого отдела. По дороге в школу Вася сказал т. Семенову: «В этом году в Севастополь должен приехать папа отдыхать и, вероятно, заедет на Качу».

Поместили Васю не в общежитии для курсантов, а в отдельный дом для приезжих, в так называемую гостиницу-школу.

Первые дни питание ему готовили отдельно в комсоставской столовой. Был случай, когда Вася заказал восточное блюдо, изготовление которого не было известно местным поварам и специально был послан человек в Севастополь, чтобы узнать, как готовится это блюдо.

Три-четыре раза на машине, предоставляемой командованием школы, Вася ездил в Севастополь и Мухалатку, звонил по телефону ВЧ в Москву т. Поскребышеву и в 1-й отдел ГУГБ НКВД.

24 ноября с. г. Вася с начальником штаба школы Герасименко на территории школы катались на мотоциклах. Вася упал, получил легкие царапины на лице и руках. По просьбе Васи этот факт Герасименко скрывал от командования несколько дней.

До укомплектования группы Вася занимается с преподавателями индивидуально по теории полетов, изучения материальной части самолета «У-2» и мотора «М-11», а также по уставу.

В письме, посланном в адрес начальника Качинской авиашколы т. Иванова и начальника НКВД Крымской АССР т. Якушева, мною были даны следующие указания:

а) снять гласную охрану, как неприемлемую и организовать агентурную охрану с тем, однако, чтобы была гарантирована сохранность жизни и здоровья Васи.

б) внимание и заботу в отношении него проявлять не в смысле создания каких-либо особых условий, нарушающих установленный режим и внутренний распорядок авиашколы, а оказание помощи в деле хорошего усвоения программы школы и соблюдения учебной и бытовой дисциплины.

8 декабря 1938 г. Л.Берия».

А вот и первое письмо семнадцатилетнего курсанта Василия Сталина из Качи отцу в Москву:

«Здравствуй, дорогой папа!

Большое спасибо за письмо. Я живу хорошо. Занимаюсь много и пока успешно.

Товарища себе уже нашел, некоего Мишу Лепина, очень хорошего и умного парня.

Думаю подать заявление в партию. Придется много готовиться, но ничего, думаю, что примут.

Вообще живем очень хорошо и весело. Приехало новое пополнение курсантов и все из Москвы. Пятнадцать человек.

Погода у нас испортилась. Дуют очень сильные северные ветры, но пока погода летная, и я летаю.

До свидания, папа.

15.12.38 Твой Вася Сталин».

Следующий документ слегка озадачивает. Это копия «Летно-строевой характеристики на курсанта Василия Иосифовича Сталина» от 17 февраля 1939 года. Представлена в ЦК ВКП(б) Поскребышеву Управлением ВВС РККА за подписью командарма 2-го ранга Локтионова. Видно, поведение сына беспокоило Сталина не на шутку.

Характеристика начинается с политических качеств: «Политически грамотен. Предан делу партии Ленина — Сталина и нашей Родине. Живо интересуется и хорошо разбирается в вопросах международного и внутреннего положения. Хороший общественник, активно участвует в общественно-комсомольской организации звена. Самокритичный, несколько резковат в быту с курсантами. Вообще с курсантами уживчив и пользуется хорошим авторитетом».

Об освоении летного дела: «Теоретически успеваемость хорошая. Может учиться отлично, мало оценивает теоретическую учебу, особенно систематическое изучение предмета. Любит учить «залпом» — сразу, не усидчивый. Летным делом интересуется. Летать любит. Усвоение отличное, закрепление хорошее, недооценивает «мелочей» в технике пилотирования, вследствие чего допускает отклонения в полете, которые после серьезного, решительного замечания изживает и не допускает в последующих полетах».

О дисциплине: «Воинская дисциплина хорошая, имел ряд нарушений в начале обучения: опаздывание в учебно-летное отделение, выход на полеты небритым, пререкания со старшиной группы, стремился оправдать их объективными причинами. В последнее время резко улучшилась дисциплина, откровенно признает и охотно изживает недостатки».

Опустим описание техники пилотирования, перенасыщенной специальными терминами и разбором наиболее типичных ошибок. Эти детали нам неинтересны, отметим только, что взлет курсант Сталин производил отлично, набор высоты — тоже отлично, а вот построение маршрута — хорошо. Все остальные элементы техники пилотирования, включая посадку, — отлично.

«Пилотаж любит и чувствует себя на нем хорошо, — говорится в заключении. — Осмотрительность в полете отличная. Пилотирует энергично, свободно. В полете инициативный, решительный. На контрольных полетах несколько волнуется.