Уинстон Черчилль - Шестидневная война

Британские военные корабли в Средиземном море были приведены в состояние боевой готовности, и кабинет принял решение немедленно направить полномочного посланника министерства иностранных дел мистера Джорджа Томсона в Вашингтон и Нью-Йорк. Браун, снова отложивший на несколько часов свою поездку в Россию, чтобы присутствовать на специальном заседании кабинета, отбыл, наконец, в Москву.

Он уезжал под аккомпанемент аргументированной защиты на страницах газеты «Гардиан»:

Лишившись своих буферных войск, У Тан поступает разумно, отправившись в Каир – место, где он может с успехом оказать сдерживающее влияние на нарастающий ближневосточный кризис. Подобным же образом нам также представился теперь счастливый случай оказать влияние на ход событий путем переговоров с русскими, которые в немалой мере ответственны за подготовку Египта и Сирии к войне. Если бы Браун отправился в Советский Союз до конца этой недели, он оказался бы вне событий и вернулся бы из Москвы как турист. Теперь же он должен нанести в эту столицу более кратковременный и более деловой визит.

В то же время, выступая во вторник 23 мая в Гастингсе, лидер тори мистер Эдвард Хит призвал британское правительство занять недвусмысленную позицию и попытаться добиться возобновления эффективного присутствия Объединенных Наций на израильско-египетской границе. Он заявил также: «Объединенные Нации, очевидно, примирились без обсуждения с выводом войск, поддерживавших видимость мира… Но требование Объединенной Арабской Республики не должно было ни при каких обстоятельствах быть принято без рассмотрения его Советом Безопасности и, в случае необходимости, Ассамблеей». В заключение он сказал: «Теперь британское правительство должно без промедления потребовать срочного созыва Совета Безопасности». В тот же вечер Хит и сэр Алек Дуглас-Хьюм навестили премьер-министра на Даунинг-стрит и попросили его разъяснить, какие шаги собирается предпринять правительство, чтобы утвердить свои права в районе залива, и какую позицию оно занимает в вопросах британского судоходства. В ту ночь Хит снова говорил в Доркинге. Он заявил, что одних слов недостаточно для утверждения наших прав. Премьер-министр должен перейти к делу и его долг показать, что он располагает необходимыми средствами для обеспечения британских прав.

Сэр Алек Дуглас-Хьюм также выступил в тот вечер в Букингеме: «Соединенные Штаты уже заявили, что воды Акабского залива должны считаться международными. Это справедливо. В 1956 году американцы еще не осознали необходимости пресечения египетских экспансионистских устремлений. Они поняли это теперь, и следует оказать им полную поддержку в их решимости добиться торжества международного права».

На другой день, 24 мая, премьер-министр отправился на вертолете в Маргейт для участия в ежегодной конференции тред-юнионов электриков. Он воспользовался случаем, чтобы вновь подтвердить право свободного плавания всех британских судов в Тиранских проливах в соответствии с законами о международных морских путях. Он добавил, что Англия готова «присоединиться к другим странам для обеспечения всеобщего признания этого права». Но, что еще важнее, премьер-министр обосновал свои взгляды ссылкой на заявление, сделанное Алланом Ноблем в бытность его делегатом консервативного правительства на сессии Генеральной Ассамблеи Объединенных Наций 1 марта 1957 года, после провала Суэцкой кампании. Наибольшее значение представляют следующие слова Нобля: «Правительство Ее Величества настаивает на праве свободного плавания всех британских судов в водах Акабского залива и готово объединиться с другими странами, чтобы добиться признания этого права всеми странами». К этому премьер-министр добавил: «На его слова откликнулись делегаты, представляющие главные морские державы. Декларация, сделанная тогда (Ноблем), продолжает соответствовать точке зрения и политическому курсу правительства Ее Величества, и мы окажем содействие и поддержку международной акции, которая обеспечит право свободного судоходства».

Общественное мнение Англии в основном склонялось в сторону Израиля, и взгляды наиболее образованных кругов нашли свое полное выражение в передовой статье газеты «Таймс», озаглавленной «Закон и залив».

Притязание Египта осуществлять полный контроль над судами, проходящими через Тиранские проливы, затрагивают один из самых чувствительных нервов Израиля как суверенного национального государства. Самой северной точкой Акабского залива является Эйлат, единственный израильский порт, связывающий страну с Востоком и тем самым с главными поставщиками нефти. Западное побережье Акабского залива находится под властью Египта, восточное – под властью Саудовской Аравии, северное побережье – в руках Иордании и Израиля. Длина залива 100 миль, ширина 17-20 миль. Благодаря узости Тиранского пролива, доступ к которому блокируется островами, египтяне могут осуществлять контроль над судами, плавающими по этому морскому пути, утверждая свои права над территориальными водами у входа в залив.

Осуществление такого контроля над жизненно важной артерией другого государства с давних пор должно было основываться на принципах международного права. Наиболее известным примером, который считается классическим с точки зрения географии, был случай с прохождением судов в Черное море через Дарданеллы и Босфор. Эти знаменитые проливы оказались под турецким контролем после занятия Константинополя турками в 1453 году, но соглашение, предоставлявшее русским судам право свободного плавания в проливах, было достигнуто только в 1774 году, когда Екатерина Великая установила русское господство над северным побережьем Черного моря. Затем начался период переговоров об условиях плавания в этих водах, в особенности для военных кораблей. Серия договоров, которые были заключены на протяжении всего XIX века с учетом интересов крупных стран, привела к расширению принципов свободного судоходства и устранению угрозы господства одной страны над другой благодаря лишь географической случайности. После распада Оттоманской империи вопрос о свободе судоходства в проливах оказался в компетенции международной комиссии. Впоследствии режим в проливах был определен Лозаннским договором 1923 года и конвенцией Монтре 1936 года, которые остаются в силе и по сей день.

На Тиранские проливы и Акабский залив распространяется то же правило, и они представляют такой же случай в международном морском праве, что и Дарданеллы и Босфор. Предметом конвенции о территориальных водах и прилегающей к ним зоне, принятой в Женеве в 1958 году после обсуждения ее всеми заинтересованными странами, был вопрос о признании свободы мореплавания и о гарантировании этой свободы. В одной статье этой конвенции говорится, что запрещается чинить препятствия плаванию иностранных судов с мирными целями в проливах, которые открыты для международной навигации, или между одним пунктом в открытом море и другим пунктом в открытом море, или в территориальных водах суверенного государства.