Леонид Кучма - После майдана 2005-2006. Записки президента

Приведу только один, и не главный, но, думаю, самый понятный для моего читателя, довод. Грубый, циничный довод, но ничего не поделаешь, жизнь есть жизнь. При нынешнем состоянии наших «органов» они просто не могут удержать в тайне подобные операции. Все обязательно станет явным. Кто-то разоблачит из принципиальных соображений, кто-то - из материальных. Соответствующие руководители это прекрасно знают и понимают. Хочу, чтобы это узнали и поняли и мои читатели.

Если генерал Пукач действительно стоит за гибелью журналиста, он не мог действовать по приказу. Такого приказа, даже устного и сверхтайного, не могло быть по одной названной мною причине, не говоря уж об остальных.

Обратите внимание: уже после убийства журналиста записи в МВД о слежке за ним не были уничтожены. Это значит, что в них не видели ничего криминального. Никто там не связывал слежку по приказу с убийством по приказу. Это совершенно разные вещи. Слежка по приказу возможна, бывает и необходимой. Убийство по официальному приказу невозможно. По неофициальному - тоже. Может, я чего-то не понимаю или в милиции работают такие уж тупые люди? Сомнительно.

3 марта

Люди, прошедшие школу производства, реальной экономики, на многие вещи смотрят не так, как смотрят на них политики. Те все же упрощенно подходят к проблемам. Политик легко может пообещать людям, что через сто дней жизнь станет лучше. Или через пятьсот - все равно. В Украине это пропагандистское изобретение первой использовала Юлия Тимошенко.

Считается, что в России первым таким изобретателем был Григорий Явлинский, но это не совсем идентичный случай. Явлинский был только одним из десятка авторов программы «500 дней». Вместе с ним ее писали такие авторитетнейшие люди, как С. Шаталин, Н. Петраков и другие. Они не говорили, что через 500 дней жизнь станет лучше. Это за них сделала печать. А они представили рассчитанную на 500 дней программу начальных, неотложных, по их мнению, рыночных реформ. Была объявлена весьма привлекательная цель: «все, что возможно, взять у государства и отдать людям». Каким образом? «Посредством разгосударствления и приватизации, передачи государственной собственности гражданам». В программе говорилось о равенстве прав на ведение хозяйственной деятельности, о льготных кредитах для малого бизнеса. Право граждан на свободу потребительского выбора и «справедливые» цены должна была реализовать «нормализация потребительского рынка путем либерализации ценообразования». Упоминалось и право граждан на рост доходов и социальные гарантии. В связи с этим предлагалась индексация денежных доходов и гибкая система социальной помощи беднейшим. Не скрывалось, что все эти изменения невозможны без «широкой структурной перестройки». Говорилось, что дорога будет «не без жертв».

Как видим, это довольно общий перечень отмены старых, нерыночных законов и правил и принятия новых. А Юлия Тимошенко в 2004 году прямо и неоднократно заявляла (и Ющенко подхватывал), что уже через полгода после свержения «преступного режима» население Украины окажется в другой стране по уровню жизни и общего порядка. «Люди сразу должны почувствовать изменения»… «Если есть политическое решение, серьезнейших экономических изменений можно достичь за несколько месяцев»… «В легальное русло будет введена теневая экономика, снижены налоги и расширена база»… Это все ее слова. Чтобы они превратились в дела, главное, что нужно, - не оставить «старые персоны на своих местах», говорила она. Еще будучи вице-премьером и отвечая за топливно-энергетический комплекс страны, обещала народу построить газопровод из Туркменистана, минуя Россию, газопровод из Ирана в Украину.

Помню, я тогда сделал вид, что до меня не дошло это ее обещание: было почему-то неловко спросить, зачем она говорит такие глупости. И вот опять. «Вы еще не отказались от этого проекта?» - спрашивают ее. «Нет. Этот трубопровод откроет прекрасные перспективы для Украины». Голый популизм.

Казалось бы, вы должны понимать, что пройдет полгода - и придется отвечать за свои обещания. Люди спросят: ну и где ваши газопроводы, где реализация «прекрасных перспектив»? Но об этом не думают. Или думают так: когда придет время, найдем, что ответить - кого объявить виноватым и на какие «объективные» причины сослаться.

4 марта

Нам нужны еще десятки лет, чтобы наше общество достигло того уровня зрелости, который мы видим на Западе. Во время выборов у нас работают не столько программы партий и кандидатов, сколько «политические технологии». Главный подход: свой - чужой. Для одной части избирателей «свой» - это Янукович. Для другой - Ющенко. И все. На этом противопоставлении строятся выборные кампании.

Спрашивали недавно, в какой момент у меня появилось понимание того, что Ющенко может победить. Я никогда этого полностью не исключал. Я видел, что у Ющенко есть шансы. Но у Януковича - тоже. Один кандидат - свой для востока и юга, другой - для запада и центра. Но все-таки у Януковича, думалось мне, шансов больше. Ну а после того, как Верховный Суд принял решение о «третьем туре», о переголосовании, уже не осталось никаких сомнений ни у меня, ни в моем, как выражаются, окружении.

Кому- то в обществе всегда доверяют больше, чем человек этого заслуживает. Тут разные причины. Образ формируется не в прямой зависимости от натуры. Это психология. А когда образ сформировался, разрушить его, развенчать уже почти невозможно. Хотя, конечно, капля камень точит. Если долго и квалифицированно капать на мозги, образ можно скорректировать даже до неузнаваемости, тем более когда за дело берется не только внутренняя пропаганда, но и внешняя, как в нашем случае, когда Янукович изображался злом, а Ющенко -добром или спасением от зла.

Практически в течение всех десяти лет я находился под очень большим прессингом. Не дай Бог! Чего только не писали, чего только не кричали обо мне… Но я никогда не задумывался о каких-то особых пропагандистских действиях, чтобы переубедить «крикунов» и особенно тех, кто их слушает. Возможно, это было моей большой ошибкой. Наверное, это как-то связано с моей основной профессией и многолетней работой в особых условиях. Ракетчикам в советские времена запрещалось говорить не только о своих делах, но и о себе. Этот запрет во многом формировал наши личности. Мы были замкнуты, косноязычны. Мы умели делать ракеты, но не знали, как рассказывать о них, да и не имели права. Это невольно переносилось на все. Будучи президентом, я считал, что за меня должна агитировать в первую очередь экономика, реальные реформы, конкретные дела. Но это не всегда получается. Есть такой фактор, как ожидания людей, особенно когда им тяжело живется. Обостряется общее критическое настроение, ищут виноватого.