Мария Барр - Перечитывая Мастера. Заметки лингвиста на макинтоше

Много умных книг занимают свое место на полках и пылятся там, не перечитываемые их обладателями вообще, либо на протяжении длительного времени. Мы перечитываем книги, которые доставляют нам эстетическое наслаждение, удовольствие. И это связано с природой юмора в немалой степени. Михаил Булгаков представляет блестящие образцы сатиры и юмора в своем закатном романе.

Большинство критиканских статей и работ, в которых роман представляется как «опасный», «наполненный тяжелым мистицизмом», написанный мизантропом по духу и восприятию действительности, это работы, анализирующие какое-то другое произведение. Я такого произведения не знаю.

Человек, умеющий смеяться над окружающим его злом, (вспомним ахматовское стихотворение, посвященное памяти М. А. Булгакова: «Ты пил вино, ты как никто шутил и в душных стенах задыхался...»), это позитивно мыслящий человек, верящий в то, что зло победимо. Причем у Булгакова зло само побеждает себя, ровно как это происходит и в действительности. На доносчика всегда находится другой доносчик, на палача - палач, на вора - вор, который украдет наворованное. Ибо зло – это замкнутый круг, дурная бесконечность.

Задача сатирика сродни задаче врача – вскрыть гнойник, показать всю гнилость и нежизнеспособность режима. Недаром сатириков так опасалась и так заигрывала с ними власть (любая). И как немного таких талантов, как Н. В. Гоголь, М. Е. Салтыков- Щедрин, А. В. Сухово-Кобылин! Буквально – раз-два-три и обчелся… И как велика их роль в становлении самосознания нации. Критика и обличение пороков выполняют важную социальную миссию - общество не станет лучше, но оно лучше поймет себя, а это уже путь к оздоровлению.

Природа смеха победительна, потому что смех - это и есть победа над злом, освобождение от него путем преодоления страха, малодушия. Смеяться может только свободный человек. Это второе качество таланта Михаила Булгакова. Божественная свобода – это ничем не сковываемая свобода фантазии, свобода вымысла, свобода мысли и свобода творчества. В том мире, в котором живут Булгаковские герои, возможно все, но это «все» строго вытекает из логики образов и художественных задач и художественной идеи. Поэтому «чудеса» московских глав гармонируют со строгой историчностью глав романа о Пилате. Казалось бы, должно быть наоборот - чудеса в библейских главах и строгий реализм в московских. Но писатель творит свой мир, и по законам этого мира чертовщиной наводнено повседневное существование в стране, отвергнувшей Бога. А Богу и не нужно демонстрировать никаких чудес, кроме одного – неистребимой веры в людей и любви к ним.

В романе «Мастер и Маргарита» масочные персонажи, которые представлены свитой Воланда включая его самого, начинают жить своей жизнью, импровизировать, как разыгравшиеся маски комедии dell’ arte на представлении (не случайно в репликах Воланда возникает тема балагана и ярмарочной площади). Поскольку они постоянно на авансцене, мы воспринимаем действие с их комментариями. Эквилибристика шуток и реприз, пародий и передразниваний создают атмосферу театра, которая довершается и зрительными образами. Воланд лежит на диване в черном гимнастическом трико, как актер во время антракта. В трико же ходит Азазелло.

Индивидуализация масок такова, что они готовы шагнуть в действительность.

Главную мысль, которую необходимо вынести из произведения, прекрасно сформулировал Коровьев: Никогда и ничего не бойтесь, - это неразумно. Тем самым аннигилируется основной мотив малодушия. А поэтому нет смысла говорить неправду: - Лгать не надо. Хамить не надо. – и не только по телефону…

В своей книге «В лабиринте проклятых вопросов» В. Ерофеев заметил: «Суд времени – безжалостная вещь, заставить потомков читать то, что с удовольствием читали современники, плененные смелостью мысли или эстетикой правдоподобия, невозможно, и редко когда переживали свое время произведения, недостойные его пережить. Безжалостный отбор, в конечном счете, остается гарантией не только развития, но и самого существования литературы». Точнее не скажешь. И роман М. А. Булгакова не просто выдержал этот отбор, он давно приобрел статус отечественной и мировой классики. Он изучается в большинстве развитых стран, как в университетах, на филологических факультетах, так и в школах.

И как всякое классическое уже произведение, роман представляет вечно воспроизводимый в наших широтах сюжет. А что, собственно, кардинально изменилось? Разве нельзя с тем же успехом повторить сегодня все проделки и «фокусы» веселой парочки в варьете? Разве не разделяют сегодня наших граждан на людей «первого» и «второго» сорта? Разве продажность в литературе, и особенно в журналистике редкое явление? И какие по качеству стихи в массе своей заполняют страницы наших журналов? «Испортил» ли москвичей «квартирный вопрос» - вопрос риторический. А вопрос - «есть ли среди москвичей мошенники?» - уже даже не вызывает улыбки – настолько злободневен.

Так что опять делаем поправку только на технический прогресс…

И, тем не менее, в романе есть то, что не может не вселять надежду. В отдельных гражданах душа «просыпается». И это в том числе побуждает Воланда с его свитой накануне Пасхи православной покинуть Москву. В Москве появился один воистину верующий человек, человек, для которого наступает Воскресе-ние. Этот человек Иван Николаевич Понырев. Он стал достоин своего имени и места, которое покинул, уже навсегда Мастер.

Кто-то должен идти к истине. Из миллионов лгущих должен найтись хоть один, который поймет, что «правду говорить легко и приятно», поймет, и будет уверять в этом других, чего бы ему это ни стоило.

1. Аверинцев С. Другой Рим. – СПб.: Амфора, 2005.

2. Акбулатова Г. Г. Мастер и Фрида.: по мотивам романа жизни Михаила Булгакова. Эссе. – Петрозаводск, 2006.

3. Актисова О. А. Синтаксические средства реализации концептов в аспекте эволюции типов повествовательной речи: На материале описаний в романах «Преступление и наказание» Ф. М. Достоевского и «Мастер и Маргарита» М. А. Булгакова. – Автореф. дис. .. канд. филол. наук. - Волгоград, 2006.

4. Андреевская М. И. О «Мастере и Маргарите». // Литературное обозрение. 1991. № 5. С. 59 – 63.

5. Ардов М. Прочтение романа // Столица. – М., 1992. – №42 (100). – С. 55 – 57.

6. Багирова Е. П. Эволюция антропонимикона в текстах разных редакций романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита». – Автореф. дисс. … канд филол. наук. – Тюмень, 2004.

7. Балонов Ф. Quod scripsi, scripsi: vivos voco, mortuos plango // НЛО. 1997. №24. С. 59 – 74.

8. Баллонов Ф. Рукописи не горят … Они пребывают в спецхране. // Литератор. Л. 1990. №7. – С. 1 – 18.

9. Барков А. Н. Религиозно-философские аспекты романа «Мастер и Маргарита» // Возвращенные имена русской литературы. Аспекты поэтики, эстетики, философии. – Самара, 1994. – С. 64 – 72.