Мигель Эрраес - Хулио Кортасар. Другая сторона вещей

Подавляющая часть аргентинского общества так и не простила ему этого определения, которое он дал самому себе, и ею было сделано все, чтобы он знал об этом до конца своих дней. И по сей день в его адрес слышатся отдельные упреки по поводу его «бегства» из Аргентины на тридцать с лишним лет. В то же время эта подавляющая часть забывает, что писатель решительно выступал на стороне аргентинского общества, когда в течение последующего десятилетия в Аргентине раздавалось бряцание оружия, – это был один из самых тяжелых и зловещих периодов в жизни страны: диктатура Хорхе Рафаэля Виделы.

В это время появляется первая литературоведческая работа, в которой дан четкий и глубокий анализ того, что называется латиноамериканским бумом, включающим в себя и некоторые другие имена, которые ему предшествовали или в него входили: эссе «Наши» Луиса Харсса, преподавателя и писателя англо-испанского происхождения, чилийца по рождению.

Речь идет о работе психолого-биографического характера, посвященной десяти авторам (Мигель Анхель Астуриас, Хорхе Луис Борхес, Жоао Гимарайш, Хуан Карлос Онетти, Хулио Кортасар, Хуан Рульфо, Карлос Фуэнтес, Габриэль Гарсия Маркес и Марио Варгас Льоса), выпуску в свет которой Кортасар оказал всемерную поддержку, если иметь в виду издание испаноязычной версии в издательстве «Судамерикана» (1966), а затем способствовал тому, чтобы издательство «Харпер» выпустило ее на английском языке «Into the mainstream» («На гребне волны»). Цель этой книги – выявить и объединить имена, вызывающие наибольший интерес в области испаноязычной литературы. Напомним, что, например, Борхес, который двадцать лет тому назад издавался тиражом не более 500 экземпляров, теперь был широко известен не только среди латиноамериканских читателей, но и среди европейских, а его произведения издавались многотысячными тиражами.

Что касается «четырехголовой верхушки» бума, как любовно выражался Хосе Доносо, некоторые из них только недавно вступили на путь широкой популярности. Варгас Льоса к моменту выхода в свет книги Харсса опубликовал романы «Город и псы» и «Зеленый дом»; Фуэнтес – романы «Край прозрачного воздуха», «Смерть Артемио Круса» и «Сменить кожу»; Кортасар – романы «Выигрыши» и «Игра в классики»; Гарсия Маркес опубликовал на тот же момент роман «Палая листва», повесть «Полковнику никто не пишет» и роман «В недобрый час», что же касается романа «Сто лет одиночества», то он находился в процессе создания.

Книга Харсса получила прекрасные отзывы и стала отправной точкой в исследованиях на эту тему. В то время Кортасар либо был лично знаком со многими из упомянутых авторов, либо состоял в переписке с другими латиноамериканскими писателями, не включенными в книгу, как, например, Кабрера Инфанте, Октавио Пас, Марио Бенедетти, Мигель Анхель Астуриас, Адольфо Бьой Касарес, Мухика Лайнес. С одним из них у него были тесные дружеские отношения еще со времен выхода в свет романа «Обманщики» – первоначальное название романа «Город и псы», – который всегда нравился Кортасару: это был Марио Варгас Льоса. Варгас Льоса, впервые появившись во французской печати на страницах журнала «Ревю франсез», который напечатал несколько его рассказов, а в качестве премии на конкурсе за 1957 год, которую он получил за рассказ «Вызов», пригласил его на две недели в Париж на полное обеспечение, поселился затем со своей второй женой Хулией Уркиди в Европе, поскольку затем он получил стипендию Хавьера Пра-до для работы над диссертацией в университете Комплютенсе в Мадриде. Кортасар и Варгас Льоса дружили домами и часто навещали друг друга. (С Гарсия Маркесом Кортасар познакомился лично в сентябре 1968 года, вскоре после того, как Хулио и Аурора расстались.)

За несколько месяцев 1964 года у Кортасара было много встреч в Париже и с другими авторами бума или близкими к нему, такими как Карлос Фуэнтес, Кабрера Инфанте, Бьой Касарес, Лин, Бенедетти, Эдварде, Карпентьер, Окампо и… Борхес. Далеким для Хулио было воспоминание, когда в 1946 году его рассказ «Захваченный дом» появился на страницах журнала «Анналы Буэнос-Айреса», тот самый рассказ, который теперь те самые Борхес и Бьой Касарес включили в «Антологию фантастического рассказа». Нынешняя встреча была абсолютно случайной. Это произошло в ноябре 1964 года в здании ЮНЕСКО.

Во время сессии Аурора и Хулио решили сделать перерыв и пойти выпить кофе, «именно тогда, когда это было безоговорочно запрещено и потому особенно приятно», как вдруг обнаружили, что один из посетителей, который сидел на стуле в приемной, был не кто иной, как Хорхе Луис Борхес собственной персоной, которого Кортасар не видел со времен Аргентины. Борхес был вместе с Марией Эстер Васкес, и они ждали – так им сказал Борхес – Роже Кайуа. Его пригласили сделать два доклада, один о фантастике в литературе и другой о Шекспире, после чего они собирались поездить по Испании, где у них были и другие предложения. Они тепло приветствовали друг друга и даже, что удивило Кортасара, дружески обнялись и поболтали несколько минут. Борхес вспомнил о рассказе «Захваченный дом» и о том, что его сестра Нора делала иллюстрации к рассказу; Кортасар еще раз поблагодарил его, ведь это была его первая публикация и она много значила для него, тем более публикация в таком престижном журнале, к тому же рассказ был принят сразу и без всякой предвзятости, поскольку, как мы помним, Борхес тогда не был лично знаком с Кортасаром.

Не считая этой случайной встречи, можно сказать, что отношения Борхеса с Кортасаром скорее напоминали «невстречи». Этому способствовало также и то, что оба стояли на противоположных друг другу политических позициях. Кортасар понимал, что надо отделять Борхеса – прозаика и создателя мира фантастики от Борхеса-реакционера, если, выражаясь политическим языком, говорить о его убеждениях; точно так же и Борхес никогда не смешивал Кортасара – автора фантастических рассказов и Кортасара-человека, некоторые поступки которого компрометировали его в политическом смысле, особенно в момент наступления диктатуры 1976 года, когда их разногласия были наиболее острыми. Известно, что по этому вопросу разногласия между ними превратились в целый клубок противоречий, смешанных с иронией и консерватизмом, доведенным до ослепления. Так или иначе, Кортасар не мог считать своим другом человека, который в мае 1976 года, на торжественном обеде, где присутствовали Эрнесто Сабато, Орасио Эстебан Ратти, Леонардо Кастеллани и сам генерал Видела, публично выразил генералу признательность за спасение «страны от бесчестья». Трудно представить себе, чтобы Кортасар мог считать другом человека, который 23 декабря 1977 года опубликовал в еженедельнике «Мы» дифирамб в честь военного правительства, а также произнес речь, пообещав всемерное сотрудничество с военной хунтой, поскольку она является «правительством настоящих сеньоров» и еще потому, что «в настоящий момент мы еще не доросли до демократии». Однако слух о том, что когда они случайно встретились в музее Прадо в Мадриде, то даже не подали друг другу руки, не имеет под собой оснований, и то же самое подтверждает Аурора Бернардес. «Хулио не мог не ответить на приветствие Борхеса», – сказала Бернардес.