Анатолий Максимов - Операция «Турнир». Записки чернорабочего разведки

Уже через несколько месяцев мне удалось установить полезный оперативный контакт со специалистом одной из японских фирм, связанной с американскими «Дау кемикл» и «Юнион карбайд». Эти фирмы имели тесные связи с военным ведомством США и были главным поставщиком ядохимикатов фермерам Америки. Время от времени в газетах и журналах появлялись статьи о работе этих фирм над ОВ в интересах Пентагона, обе фигурировали в отчетах общественных организаций в качестве поставщиков ядов вооруженным силам США во Вьетнаме.

«Специалист» передал мне секретный доклад, подготовленный несколькими ведомствами США для президента Кеннеди. При закрытых дверях доклад слушали на Капитолийском холме в сенатском комитете по вопросам сельского хозяйства. В докладе говорилось, что, с одной стороны, химические удобрения и пестициды избавляют фермеров Америки от изнурительного труда, а с другой — это потери, связанные с загрязнением окружающей среды. По мнению Агентства по охране окружающей среды, эти удобрения являются основным источником загрязнения грунтовых вод, которые насыщены нитратами. Фермеры открыто жалуются на высокую заболеваемость среди сельского населения. Статистические данные в докладе по регионам и штатам говорили о повышении уровня смертности.

В выводах доклада отмечалось, что дальнейшее применение в сельском хозяйстве Америки ядохимикатов таит в себе смертельную опасность для населения страны, в частности для национального генофонда, и приведет к трагическим последствиям в снижении долголетия нации.

— Юрий Иванович, — обратился я лично к резиденту, — этот доклад нужно передать в компетентные руки. Мы разворачиваем «Большую химию», в программе которой значительное место отводится ядохимикатам. В докладе говорится о пагубном влиянии их на судьбу Америки, ее населения. Нас ожидает то же самое…

Резидент направил доклад с комментариями в Москву. Позднее я узнал, что доклад попал на стол тогдашнему министру сельского хозяйства и вызвал его сильное раздражение. Он даже попытался обвинить руководство разведки в «паническом настроении при решении грандиозной задачи сельскохозяйственного преобразования в стране, строящей коммунизм…» В Союзе на государственном уровне было приято решение о закупке за рубежом десятков заводов и ноу-хау по производству ядохимикатов. В последующие десятилетия миллионы тонн этих ядов отравили землю и воды целых регионов страны. США как владельцы ноу-хау относили ядохимикаты к продукции и технологиям строгого эмбарго лишь до тех пор, пока не появился так называемый «доклад Кеннеди». Опасения и предупреждения, изложенные в нем, американской стороной были учтены, и американская нация была спасена. А загрязнение ядохимикатами земли и вод Молдавии, где развернул работу завод-гигант по производству химических удобрений и ядов, сегодня сравнивают с ущербом, нанесенным катастрофой на Чернобыльской атомной станции.

В основе концепции программы «Большая химия» лежало отношение ко всем видам химического производства с экономической точки зрения. По линии торгпредства я вышел на заводы по переработке старых изделий из синтетического каучука, которые давали в хозяйство стране до пятнадцати процентов вторичной переработки. Мне необходимо было разобраться с процессом, значительно экономившим ценное сырье. В масштабе нашей страны это означало: можно не строить два-три завода.

Тщательно собрав сведения по процессу возврата вторичного сырья в дело, я направил материалы в Москву. Их дальнейшая судьба мне была неизвестна. Но через двадцать с лишним лет, где-то в середине восьмидесятых, один из исследовательских институтов министерства химии с гордостью рапортовал о создании испытательной установки для переработки использованных изделий из каучука. Круг замкнулся. Жизнь и работа в Токио шли своим чередом. Лицо столицы — это не здания, как, например, в европейских странах. Это прежде всего люди. Токио волнует, поражает и удручает в первую очередь как самое большое скопление в мире человеческих существ. Мне предстояло работать здесь не один год и я стал искать положительные стороны жизни в нем.

Границы города-гиганта с четырнадцатимиллионным населением терялись за горизонтом, взгляд тщетно искал в его панораме знакомые точки опоры, архитектурные доминанты, которые формировали бы городской пейзаж. Кроме Токийской — копии Эйфелевой, но более стройной, доминант не было. Знаменитое же здание корпорации «Мицуи» в тридцать шесть этажей еще не начинало строиться.

— Тургай, — окликнул меня в помещении резидентуры на втором этаже посольства заместитель резидента, — для тебя расписана шифртелеграмма. Срочная.

Я взял бланк шифровки: «Срочно, до конца месяца, разобраться с возможностью изготовления автопокрышек из полиуретана, в частности, их массового производства». Это был ответ на инициативную информацию, направленную мной в Центр, речь шла о попытках разработать процесс создания полиуретановых покрышек, стойких к жаре и холоду, а главное — износостойких. Японская фирма «Исибаси» выставила в окне своей штаб-квартиры на Гинзе такую покрышку.

Гинза — это сердце Токио. Не улица, а целый квартал, как Сохо в Лондоне. Здесь главные универмаги и скопище увеселительных заведений, лучшие рестораны в японском, китайском и европейском стиле. И кругом — реклама, реклама, реклама… Но — вечером, а днем Гинза производит впечатление, что она недостроена, как бы в строительных лесах из-за стальных стоек и труб, проводов, опоясывающих рекламные щиты.

Несколько раз я побывал вблизи главной конторы фирмы «Исибаси», глава которой готовил грандиозную выставку картин Пабло Пикассо. Он слыл меценатом, имел хорошую художественную галерею в стенах штаб-квартиры, которая была открыта для свободного посещения.

В галерее я провел почти три часа, чем удивил служащих-охранников, которые, видимо, доложили своему шефу о странном гайджине — иностранце, одиноко блуждающем среди картин французских импрессионистов и английских реалистов.

Глава фирмы решил сам разобраться в мотивах глубокого интереса иностранца к его картинам. Он появился в галерее, и при знакомстве я узнал, что зовут его Исибаси. Конечно, совпадение выглядело якобы случайным для меня, но главе фирмы это удивление было весьма приятным. О фирме я уже имел достаточное представление, изучив справочную литературу. От картин мы перешли к вопросам производства каучука и изделия из него. На меня работала «крыша», и я получил приглашение посетить завод вблизи Токио, где как раз велись пробные исследования по созданию полиуретановой автошины и испытания на полигоне.