Анатолий Максимов - Операция «Турнир». Записки чернорабочего разведки

В цепочке: источник-подисточник-фирма-производитель фотооборудования прослеживалась связь со США и Англией. Там источник «Касандр» — имеет опыт работы с заданиями по скрытой поставке в Союз образцов, в том числе и объемных, а главное — опыт работы с фотооборудованием ему не в новинку.

Недели через две «Касандр» был вызван в Москву. Оговорили возможных кандидатов из числа австрийских, английских и японских фирм. Конечно, мы понимали, что лучше всего было бы иметь дело с японской фирмой, имеющей источников в «китах от фотодела».

«Касандру» рекомендовали вселить руководству фирмы желание убить двух зайцев: заработать на делах с русскими и обогатить свой (да и мировой) опыт новой технологией и оборудованием на этом специфичном рынке, давно уже поделенном. Прием уже не раз использовался нами через своих источников.

О деталях моих переговоров с НИИ «Касандру» я не говорил.

Менее чем через месяц я получил условный телекс: «Фирма найдена, приезд ожидается в ближайшие месяц-два». И действительно, вскоре источник привез в Москву трех японцев — вице-президента фирмы «Конидай фото», главного специалиста и коммерческого директора. Троица была полномочна решать вопросы практического характера.

В целях безопасности от КОКОМ в Москве японцы были якобы проездом. «Касандр» начал приучать японцев к скрытности действий. Те дали «обет молчания», но не нашей стороне, а «Касандру». Такой подход всех устраивал, ибо не называл вещи своими именами.

Переговоры были трудными. Требования по технике были столь необычными, что настораживали японскую сторону. Японцев не покидало сомнение в возможности решения задачи, сформулированной русскими.

Но больше всего их беспокоила коммерческая сторона дела. И не столько сумма контракта и порядок оплаты, сколько гарантии с участием арбитражного суда — ведь контракт будет иметь фиктивную часть, которую в суде представить невозможно. Спас положение «Касандр», убедивший японцев довериться советской стороне.

Три раза представители фирмы побывали в Москве… Контракт был подписан с соблюдением всех внешних формальностей, но с фиктивной стороной дела.

Как стало известно через «Касандра», фирма раздобыла ноу-хау у ведущих фотокомпаний. Проектирование, изготовление оборудования и испытание его с последующей отработкой технологии заняло время до конца года. Осенью наши специалисты побывали в Японии, прикрываясь посещениями других фирм и промышленной ярмарки. Визитом они остались довольны, тем более что к этому времени «Касандр» «подработал» одного из специалистов фирмы «Конидай», который передал за вознаграждение ноу-хау по тематике фотодела, полученное в результате ПШ.

Фирма «Касандра» выступала торговым посредником, но в силу своей малости не могла быть финансовым гарантом проекта ни для нас, ни для производителя. Последний мог попасться на ПШ по тематике фотопленок, когда решал свою задачу в США или Англии, ФРГ или Бельгии. Тогда он не выполнил бы контракт на разработку «русской идеи». С другой стороны, он мог не справиться с технической задачей, оказаться в поле зрения того же КОКОМ.

Наконец, и фирма «Касандра» могла стать объектом интереса КОКОМ при вывозе оборудования на основании экспертизы, которая позволила бы убедиться, что в Союз вывозят товар строгого эмбарго. При этом и «Конидай» и фирма «Касандра» попадали бы в «черные списки». А это уже лишение права для них иметь дела с двумя десятками стран-членов КОКОМ.

Это их риск. А наш? Не будет нужной нам технологии — потеряем время. В случае провала будет невозможно решить проблему нашей «оборонки», ибо КОКОМ возьмет под строгий контроль все каналы поставки по сходной тематике в Страну Советов. Наши материальные потери сводились к минимуму — это предварительная оплата в размере пяти процентов от суммы контракта. Хотя и эта сумма была значительной.

Все наши действия: переговоры «Касандра» с фирмой, подготовка отправки и оформление документов оборудования велись при участии разведчика, который совместно с «Касандром» разрабатывал стратегию и тактику ведения дела на всех этапах.

В результате наше военная космическая программа получила самый современный фотоматериал для космической разведки с помощью спутника-шпиона серии «Космос». Эффективность определялась не только разрешающей способностью фотопленки, но и тем, что вместо трех «Космосов» на орбиту выводился лишь один. И это в то время, когда стоимость одного полета была миллион рублей, а цена буханки хлеба — 10 копеек, книги — менее рубля, автомашины — 5000 рублей.

Когда готовился указ о награждении участников операции с фотопленкой для «Космосов», НИИ включил разведчика в списки. Поддержал кандидатуру и шеф «третьего добывающего ведомства». Но не руководство НТР. Шефу «третьего» было сказано: «Это его не главная задача в работе с позиции МВТ…»

Ради государственного дела мне пришлось пойти наперекор руководству НТР. Такое не прощается. Но именно в полезности отечеству и состояла моя главная награда.

Ведомственные амбиции расцветали на теле живой разведывательной работы. Награды раздавать тем, кто был ближе к начальству, за податливость, бесхребетность. Я же был строптив, с чиновничьей точки зрения назойлив, а значит, неудобен, хотя бы это и ради дела.

Нет, сегодня мне не горько от былых несправедливостей. Сегодня я свободен, ибо никому ничего не должен: ни руководству, ни НТР, ни госбезопасности в целом. Работал, не считаясь с оценками, как мог. И мне удалось кое-что сделать. Это главное.

С годами я обратил внимание на странную особенность: если разведчик в силу разных причин проваливался, был арестован, его представляли к награде. После этого его карьере «открывался зеленый свет».

Провал в разведке — это волна шпиономании, политический ущерб стране. Выставляя «погоревшего» разведчика в ореоле «мученика», руководство госбезопасности преследовало определенную цель — получить от правительства и партии своеобразную «индульгенцию» на право провалов, узаконив его путем официального награждения «виновника торжества».

А как быть с рядовыми, чернорабочими разведки, кто не провалился? Их ведь было большинство! И нет мне ответа.

На середину 80-х пришлось разбухание штатов в центральном аппарате и в резидентурах, «показуха» достигла своего апогея. На партийной конференции представители всех подразделений разведки собрались в актовом зале штаб — квартиры на восемьсот мест. В президиуме сидели руководители разведки и курирующий ее представитель ЦК КПСС. Энергичный в «показухе» очередной начальник НТР, но не истинный ее руководитель, бодро докладывал о достижениях. Отчитаться было чем. Но почему-то особо он выделил работу над специальным заданием ЦК партии по добыванию технологии производства высококачественного мороженого.