Георгий Голубев - В паре с сотым

НАГЛЯДНЫЙ УРОК КАПИТАНА ПОКРЫШКИНА

"Искать и уничтожать противника!" Эти слова в первые дни нашего пребывания в полку мы часто слышали от Александра Ивановича Покрышкина. Он хотел, чтобы мы, молодые летчики-истребители, поняли всю глубину, все значение этого основного принципа воздушного боя.

В те дни ввода в строй мы усиленно отрабатывали технику пилотирования в зоне и слетанность в паре, возились с моделями, разбирали схемы и чертежи проведенных летчиками полка воздушных боев.

В случаях, когда противник был сбит, Покрышкин требовал от летчиков подробного рассказа о ходе боя, о поведении врага, его приемах, маневрах, о том, в какой обстановке и при каких условиях это произошло.

Но беда, если воспитанник Покрышкина, встретив врага и имея тактическое превосходство, не сбивал его. Тогда короткое покрышкинское слово "слабак", сказанное в таких случаях спокойным тоном, сопровождающееся пронзительным взглядом, действовало на летчика больше, чем получасовая "баня". Мы сразу заметили, что больше всего такой "оценки" побаивались истребители-гвардейцы. "Слабаками", то есть плохими летчиками, в полку, естественно, никто не хотел быть. Не хотели быть таковыми и мы, молодые пилоты. Поэтому учились настойчиво, всегда старались осмыслить все новое, нам еще не известное.

- Творчество, изобретательность - одно из самых ценных качеств советского летчика, - говорил нам Покрышкин. И мы понимали, что индивидуальное мастерство приобретает в количестве новую, еще большую силу. На войне нельзя думать только о себе. Иначе неизбежно потерпишь неудачу. Сплоченность, взаимопомощь - главное в бою, и по своему значению не уступает отличной технике пилотирования.

Жестокий характер воздушных боев настоятельно требовал одного общего стиля в действиях пары, четверки, группы в целом. Воспитанию и сколачиванию крепкой, слетанной пары Покрышкин уделял особое внимание. И в розыгрыше боевой задачи, и в тренировочных полетах он требовал сложнейших действий пары истребителей, как наиболее гибкой, маневренной и легко управляемой основной боевой единицы истребительной авиации.

Ни при каких, даже самых трудных условиях пара не должна распадаться. Пара - это одно целое.

Так требовал Покрышкин. Он приучал нас прочно держаться своего места в строю, но действовать всегда в зависимости от сложившейся обстановки во время воздушного боя.

Главное заключалось в том, чтобы все время ведомый держал в поле зрения самолет своего командира, видел противника, знал, что делается вокруг, на резких маневрах не отрывался от ведущего и в нужный момент мог прийти ему на помощь.

Мне хорошо запомнился первый вылет в составе восьмерки, которую возглавил капитан Покрышкин.

Подразделение получило боевую задачу - расчистить воздух от истребителей противника на участке действия наших штурмовиков в районе станицы Крымская. В этот полет Александр Иванович взял двух молодых летчиков, в том числе и меня. В районе боевых действий мы коротко сообщили по радио ведущему воздушную обстановку. Мы держали в своем поле зрения довольно большой участок. Смотрели не только за горизонтом, строем группы, но и вверх, вниз, где в это время как раз работали "ильюшины".

Скоро наше внимание привлекли несколько силуэтов серо-дымчатых "мессершмиттов". Гитлеровцы дожидались, когда "илы" станут отваливать от цели, чтобы использовать их растянувшийся боевой порядок и обрушиться на них.

- Пошли вниз! - командует нам Покрышкин. Мы прежним строем следуем за его машиной. А в этот момент два вражеских истребителя последней модификации нагло пробиваются к хвостам "ильюшиных". Покрышкин не торопится атаковать врага. Он велит нам подождать и пропустить фашистов вперед. Вначале мы не поняли его замысел, не догадались, чем это вызвано. Но когда я глянул вниз и заметил, что расстояние, разделяющее штурмовики от истребителей противника, довольно большое, стало ясно, что "илыошины" находятся за пределами их огня. А гитлеровцы, проскочив вперед, оказались под угрозой нашего удара. Вот тут я и сообразил, в чем состоял замысел нашего наставника: он был явно рассчитан на верный и точный огонь.

- Атакую ведущего. Прикройте! - командует нам Александр Иванович.

Быстрое сближение с гитлеровцами, точный расчет, меткий, сокрушительный огонь сделали свое дело. Ведущий "мессер" вспыхнул и стремительно понесся к земле.

Гибель ведущего подействовала на ведомого. Тот резко отвернул в сторону. Младший лейтенант Чистов, ведомый второй пары, стал было его преследовать, но вскоре отвернул и занял прежнее место в строю. Он знал строгий наказ Покрышкина: ведомый пары атакует противника только в случае необходимости по команде ведущего.

А ведущий Чистова ему такой команды не дал, значат, его самовольная атака была бы нарушением дисциплины в воздухе.

КАКИМ ДОЛЖЕН БЫТЬ ВЕДОМЫЙ

Шли боевые дни. Мы летали на прикрытие наземных войск, расчистку воздуха над передним краем. Часто разгорались воздушные бои, приносившие нам новые победы. Мы, молодые истребители, постепенно входили в строй. Теперь, возвращаясь из полета, каждый из нас мысленно благодарил Александра Ивановича за ту большую подготовительную работу, которую провел он с нами на земле.

В первых боях нам не пришлось действовать вслепую. Мы припоминали свои маневры, "атаки" с макетами и действовали так, как учил Покрышкин.

Мне уже довелось провести несколько воздушных боев, сбить "Хеншель-129". Покрышкин внимательно следил за действиями каждого из нас, присматривался, поправлял, учил.

Как-то, возвращаясь с аэродрома, он сказал мне:

- Ты ведь земляк, Голубев! Давай летать вместе. Я растерялся, не мог найти нужных слов для ответа. Мне оказывалось большое доверие - прикрывать уже известного к тому времени летчика страны. Александр Иванович, видимо, понял мою растерянность и мягко положил руку мне на плечо.

- Это не так трудно, Жора. Ты должен уметь читать мои мысли, а я буду угадывать твои. В воздухе никаких лишних слов! Сообщай по радио только самое нужное - коротко и ясно. А главное - держаться в паре...

Так стал я ведомым прославленного аса, Героя Советского Союза Александра Ивановича Покрышкина, тогда еще гвардии капитана.

Проведенные раньше в его группе боевые полеты научили меня понимать многое в своеобразном покрышкинском воздушном почерке.

В каждом полете я присматривался, как пилотирует Покрышкин, как выполняет тот или иной маневр, как атакует противника и выводит свой самолет из атаки. В дальнейшем это помогло мне быстро найти свое место в строю рядом с выдающимся летчиком, мгновенно угадывать и повторять его любой маневр и одновременно обеспечивать ему свободу действий.