Сергей Есин - На рубеже веков. Дневник ректора

6 июня, воскресенье. На Украине, в Крыму все, конечно, глухо в смысле экономики. Промышленность стоит, из-за огромных цен полупустые санатории, значит, не работает туризм. Крым пытается выбить себе часть бюджетных денег, которые переводят в Киев. Все клянут Кучму, который сделал своей предвыборной платформой сближение с Россией. Везде вырастают татарские поселки. В сущности смешно: татары и украинцы спорят, кому из них принадлежит Крым. В былые времена ни те, ни другие по этому поводу не могли и пикнуть. Если на Крым кто-либо в историческом плане, в качестве исторической химеры, еще мог бы претендовать — это Турция. Цены, судя по всему, здесь баснословно низкие по сравнению с Россией. За 40 долларов довезли до Фороса. Клубника 3 гривны за кг, менее двух долларов, черешня — 2,5. Меня поселили в «люксе», Л. А. практически отказалась от него в мою пользу. В этом я вижу не особый вид подобострастия и любви к начальнику, а какой-то особый ход ее собственного мировоззрения. В санатории хорошо, почти как при советской власти. Новые русские кавказской национальности ходят в спортивной форме или в трусах в столовую. Много детей и перекормленных, безвкусно одетых женщин. Сразу же столкнулись со взяточничеством. Женщина, которая должна была жить вместе с Л. А., дала взятку по 12 долларов за день дежурной, чтобы жить вместе с ребенком, и вот эта дежурная долго Л. А. доказывала, что все нормально и в номере будут жить трое. Та, дескать, имела право. А если бы эта женщина приехала с собакой? В конце концов все обошлось. Мы сразу же спаровались с еще одними приезжими. Пока назовем их так: Алексей и его десятилетний сын Саша. Они из Москвы.

7 июня, понедельник. Провел чудесный день в прогулках и играх с мячом. Здесь дивный терренкур. Все это можно было создать только при какой-то экономической и политической несправедливости. Над санаторием знаменитая церковь. Скалы над санаторием, как сцена. Все время открываются и закрываются облаками. Кажется, это Байдарские ворота. Соседка Л. А. оказалась из Красноярска. «Как только Лебедь даст команду начать проверять какую-нибудь районную администрацию, так и находятся деньги на зарплату учителям и медицинским работникам». Я еще раз подумал, что Лебедя определенно пресса замалчивает.

Дневник отнимает у меня очень много времени. Я ведь приехал писать здесь про другое. У меня полная прикроватная тумбочка литературы. Надо читать Троцкого.

Врачи не дали мне никакой надежды на выздоровление. Сделать ничего нельзя, с этой болезнью — хронический бронхит, хроническое воспаление легких, эмфизема — мне и доживать. Прописали массаж, ингаляции, прогулки.

Писал ли я о том, как невероятно волшебно нравится мне здешний парк? Такой терренкур, полный маленьких тайн и неожиданностей, построить можно, лишь имея впереди столетия. Все удивительно стройно и не надоедает. Мне все время кажется, что расстилается панорама в «Спящей красавице». Мой номер, в отличие от номера Людмилы Артемовны, выходит не на море, а на горы, на Байдарские ворота. Сколько невероятной красоты и неповторимости в горах. Они располагают к активной и сильной жизни. Как они невероятно красивы и изменчивы! Ленивое, конфетное море тянет к неге.

Во время прогулок мы с Людмилой Артемовной обнаружили на самом краю берега у воды скульптуру сидящего юноши. Скорее всего — это почти вечный чугун. Несколько раз, пока не подошел ближе, я принимал скульптуру за рыбака, который почему-то не шевелится. Кто-то не поленился, синей краской нарисовал ему плавки. И не пощадил себя притащить банку с краской.

Меня совершенно ошарашило чтение Троцкого. Начал с «Моей жизни». Прекрасный писатель. Как это совершенно и прекрасно написано. Его и не могли любить наши вожди-писатели. Он единственный владел всем корпусом словаря, в том числе и народного. Пока меня удивляют сцены его деревенской жизни, поражает богатство лексики, искренность тона и юношеская чистота автора. Этот-то теоретический противник крестьянства. Каков он, этот автор, будет дальше! «Мельник Филипп в очках на молотилке у барабана. Черная борода его покрыта серой пылью, с воза подают ему снопы, он берет их не глядя, развязывает перевясло, раздвигает сноп и пускает в барабан. Рванув охапку, барабан рычит, как собака, схватившая кость. Соломотряс выбрасывает солому, играя ею на ходу».

Для Ленина Троцкий, видимо, был ближе многих по культуре и по искренности пережитого. Читая сейчас Троцкого, я вижу, сколько мелких ошибок я уже насажал в текст.

Еще раз прочел с карандашом в руках «Болезнь и смерть». Материала мало, чтобы передавать его кому-либо из действующих лиц. Ну, может быть, Сталину: перед генеральной репетицией посещения мавзолея делегатами Коминтерна просматривает бумаги о «мумии». Здесь еще роль Красина — инженера и боевика с его приоритетной идеей заморозки.

8 июня, вторник. Людмила Артемовна ездила на экскурсию в Никитский ботанический сад. На всем побережье, по словам экскурсовода, около 100 недостроенных санаториев, многие из них построены на 60–70 %. Жизнь остановилась. Такое ощущение, что находишься в царстве Спящей принцессы. Роскошные парки, корпуса, начиненные медицинской аппаратурой, стоят и медленно ветшают. Травой прорастают спортивные площадки. Здесь есть мысль об общественных фондах потребления, за счет которых все это содержалось. Считалось, что для начальства за счет остального народа. Но ведь и отдыхала на Черном море за три месяца почти половина страны.

Катастрофа с Крымом связана не только с нелепой государственной политикой наших и украинских временщиков, но и с общим психологическим настроем «урвать». Не заработать медленно и большим трудом, а желательно встретить лоха и почистить его. Ряд процедур в санатории стали «платными». В рамках путевки это мелочи, но оставляет отвратительный привкус мелкой наживы. Массаж — платный. Но массажист предупредил, что если в его кабинете кто-нибудь меня спросит, когда я к нему пришел, говорить: «сегодня», хотя я пришел еще «вчера». «Надоело на государство работать», так теперь работает на собственный карман. Но ведь если санаторий пойдет ко дну, то он лишится работы. Телефон в номере поставить — 10 гривен. Да включите это все в путевку! Ходят слухи, что эти санатории будут приватизированы. И при этой ситуации «как в Анталии», не получится, только погубим исключительную и уникальную систему. Но всюду это ощущение мелкого жульничества. Все почему-то пытаются жить как-то… боком. В лифте молоденькая медсестра предложила мне прогулку по Крыму верхом. На набережной ребята торгуют вареными крабами, которых тут же и ловят. Сын той самой красавицы, которая взяла деньги, не хочет работать спасателем, потому что мало платят, всего 80 гривен, да еще за 5 минут надо суметь проплыть 200 метров — норматив. Он идет в официанты, ему 16 лет.