Сергей Есин - На рубеже веков. Дневник ректора

По ТВ была гениальная фраза Лобкова о том, что по приезде на избирательный участок Кириенко тактично за сто метров сошел со своего «мерседеса» и сто метров тактично прошел пешком.

20 декабря, понедельник. О результатах выборов не говорю, о них все знают. Собственно, коммунисты не потеряли своих позиций, в подобных условиях это фантастически. Народ постепенно поймет, за что надо голосовать, пока он только учится, и если поступает правильно, то скорее интуитивно, а не из расчета. Научится. Но судя по всему, есть еще такие наивные народы, что без присмотра им выдавать бюллетени нельзя. Меняли же дикари за стекляшки золотой песок. На Чукотке получил свою депутатскую неприкосновенность Абрамович, в Бурятии — Кобзон, в Карачаево-Черкесии — Березовский. Депутатство, судя по всему, это самое выгодное место. Эти ребята знают, чем и когда надо заниматься. Они с огромной легкостью перестали заниматься наукой, искусством и Бог знает чем еще и занялись своим бизнесом. Одним словом, московиты. Я всю жизнь занимаюсь литературой.

21 декабря, вторник. Вечером ездил на встречу с читателями, которую устраивала «Терра» в магазине «Библио-Глобус». Мне досталось самое неудобное время, когда специальных покупателей нет. А просто люди идут с работы и от усталости, чтобы не идти в опостылевшие дома к своим опостылевшим убогим телевизорам, заходят по пути в книжный магазин. Многие также по пути забегают, чтобы купить учебник для сына или дочки или новогоднюю открытку. Я стоял довольно долго, одинокий и никому не нужный, а радио надрывалось. «Вы можете купить книгу и получить автограф писателя!» Рядом стояла тележка с моей книжкой «Избранное» стоимостью в 33 рубля. Наконец, одна дама просто книжку купила, а один мужичок подошел за автографом и вдруг начал говорить, как много значат для его семьи мои книжки, что за мной следят и меня любят. Потом я погулял по книжному магазину и приободрился. Замечательные классики лежат на полках, книги Мопассана, Солженицына, Музиля, Булгакова. В лучшем случае читатели бросают на них незаинтересованный взгляд, выходя из отдела поздравительных открыток к Новому году. Может быть, покупают писателей в другое время?

Вечером по ТВ Лужков встречался со своими избирателями. Лужков с Шанцевым сидели в студии, а избиратели толпились перед камерами на Манежной площади. Павел Горелов говорил об оглушительной победе выборов, что все москвичи Лужкову поверили и выбрали его как честного и порядочного человека. Отнюдь, скажем для точности. Свыше четверти избирателей-москвичей, т. е. каждый четвертый, что-то о Лужкове понимают свое, что-то соображают о его окружении. Этот коварный избиратель задумывается о стоимости Кольцевой дороги и особом положении этого богатейшего города мира. Попутно я подумал, почему жены наших крупных и богатых людей, такие, как раньше Нарусова, рванули в политику? А чтобы страховать свое богатство и в случае необходимости его защищать. Смог бы выехать прошлый раз без своей супруги, депутата Нарусовой, экс-мэр Собчак на самолете из петербургской больницы в Париж? Нет, эта сцена стоит у меня перед глазами. Расслабленный, с обнаженной грудью Собчак, люди в белых халатах, приборы, а на следующий день голубчик уже в Париже. Иная жизнь, и берег дальный. Почему-то есть уверенность, что если Путин станет президентом, то он о многом вспомнит.

Над Библиотекой им. Ленина начали ставить невероятные буквы «Самсунг». И после этого кто-то говорит, что у меня в здании валютный пункт!

22 декабря, среда. Я думал, что тихо и спокойно просижу на премьере нашего античного театра, но не тут-то было. Это театр первокурсников, которые сдают античную литературу. Завела этот театр, серьезную, античную студенческую традицию Елена Алимовна, наш декан. Я хорошо помню, как во время первого года моей работы ректором я задал риторический вопрос: «А почему античку у нас должен читать приглашенный преподаватель?» И уже на следующий год Елена Алимовна, специалист по английской литературе, выигравшая в свое время в Америке какой-то конкурс с докладом по Фолкнеру, начинает читать античку. Она-то и придумала вместо зачета — получают участники — этот античный театр. Играли Плавта, Менандра, нынче был сыгран Аристофан. На этот раз театром руководит уже новая преподавательница, Татьяна Борисовна Гвоздева, но спектакль получился чудесным. Что-то ребята с преподавательницей приписали, чго-то сократили, и получился изумительный спектакль, который мне тут же захотелось показать кому-нибудь еще. Как невероятно талантливы наши ребята, сколько артистизма и грации у девочек!

На защиту я успел, поднявшись на второй этаж, уже когда свой отзыв читал первый оппонент. Само по себе все фантасмогорично: на втором этаже в зале с барельефами Блока, Есенина и Маяковского идет Аристофан, а на третьем, как раз над греческими героями, защищают диссертацию о проблемах современной драматургии, ссылаясь на опыт дзен-буддизма. Причем в самой защите есть еще привкус некой мистической интриги.

Кстати, о Собчаке, которого я недавно поминал в дневнике. Вечером в передаче «Частное расследование» генеральный прокурор России Юрий Скуратов сказал, что дело Собчака, так же как и дело Бориса Березовского, прекращено необоснованно. Я не помню дословно. В этой же передаче о знаменитом воре-бриллиантщике Козленке была высказана весьма правдоподобная версия о причастности к этой афере века бывшего министра финансов Бориса Федорова. Того самого, который говорил, что всех воров надо пересажать. Вот удивительная вещь наша жизнь. О той или иной фигуре, казалось бы, все знают: «вор», «клятвопреступник», «казнокрад», но он по-прежнему везде принимается, телевизионщики такого человека с удовольствием показывают. Как бы даже это воровство ставя ему в заслугу. Дескать, вором человека должен признать только суд. Это западная модель, которая не очень-то подходит России. Это лукавая нерусская модель: «Не пойман — не вор!»

24 декабря, пятница. Утром пришлось диктовать Диме очередную заметку в каталог Гатчинского фестиваля. Я пишу уже в шестой раз на одну и ту же тему:

«Очередной фестиваль — очередная заметка. Вроде бы ее надо писать во здравие. Возникают отдельные шепоты относительно подъема нашего киноискусства, рассказывают, как ходит народ на интернациональный «Титаник» и на интернациональный «Цирюльник». Возникают и другие киноявления, которые вводят в соблазн надежды. А вдруг? В кризисе мы и в экономическом, и в политическом, и в кино. Отдельные шедевры кино: «Молох» и «Хрусталёв» лишь подтверждают тенденцию, так же как изготовление каких-нибудь сладких подушечек по зарубежной технологии и кетчупа на краснодарской основе — не свидетельствует о буме в промышленности. Не секрет, что на прошлом фестивале мы не отыскали претендента на Гран-при. Мы ловим рыбу в обмелевшей реке, но надеемся, что в верховьях пойдут дожди. Тем не менее мы по-прежнему твердо уверены в том, что основой любого искусства, даже искусства будущего, абрисы которого мы еще не можем определить, будет литература. В кино тоже слишком много удач было связано со словами, которые писатель, и не думая о кино, изложил на бумаге. И хотя майнстрим литературы не тащит по своей волшебной глади произведений большого стиля, мы, тем не менее, с надеждой смотрим на надвигающееся на нас всех радостное событие — VI Международный кинофестиваль «Литература и кино» в Гатчине. А вдруг прорыв произойдет именно в этом, осененном русскими музами, месте. Не может не радовать также то, что фестиваль этот — явление народное.