Владимир Брюханов - Происхождение и юные годы Адольфа Гитлера

Пауле в то время было 15 лет. Вот тут-то сестренки, очевидно, и обнаружили в бумагах умершей тетушки расписку их братца Адольфа, получившего от этой тетушки не много не мало 3800 крон!

Мы не знаем, как решался и как решился вопрос о других возможных наследниках Иоганны-младшей — ее сестре Терезии Шмидт и ее детях.

Так или иначе, но сестры Гитлера подсчитали, что Адольф, прихватив 3800 крон, забрал из доли сестры Паулы (Ангела и ее дети не были наследниками Иоганны) не причитающиеся ему 600 крон. [774] W. Maser. Op. cit. S. 482. Легко сосчитать, таким образом, что Адольф и Паула должны были бы получить в 1911 году по наследству от Иоганны 6400 крон на двоих вместе (включая сумму, ранее полученную Адольфом).

Дело между родственниками не решилось полюбовно и рассматривалось в мае 1911 в суде.

Возможно, причина этого была лишь в том, что Адольф категорически не желал встречаться и даже переписываться с сестрами, хотя, повторяем, они жили в то время в одном городе. В то же время лишние деньги, взятые им у тетушки в 1908 году, могли не быть прямой акцией, направленной в ущерб Пауле, а просто расчеты между тетей и племянником производились в 1907 или 1908 году исходя из совершенно другой суммарной оценки денег, принадлежавших тетушке, нежели реально оказалось после смерти Иоганны-младшей еще через несколько лет — ниже мы это поясним.

Так или иначе, но Адольф признал, что действительно занял у тетушки деньги — указанные 3800 крон — якобы на продолжение учебы ; [775] Ebenda, S. 81. одной только этой суммы, заметим, ему вполне должно было бы хватить минимум на четыре года жизни, т. е. до весны 1912 года, если бы он не злоупотреблял излишними тратами.

В качестве своеобразного компромисса, целиком покрывающего возникший иск, Адольф и предложил передать младшей сестре требуемые 600 крон, которые были вычтены из «сиротской пенсии» самого Адольфа, недополученной им от органов социального призрения или страхования — мы не знаем в точности тогдашних порядков.

Мазер трактовал это дело совершенно неверным образом, заявив, что Гитлер « по собственной инициативе в мае 1911 г. отказывается от причитающейся ему до апреля 1913 г. ежемесячной пенсии по поводу потери кормильца в размере 25 крон в пользу своей сестры Паулы ». [776] В. Мазер. Указ. сочин., с. 109.

Ничего подобного: Паула не получила ничего сверх законно принадлежавших ей указанных 600 крон (составивших объем «сиротской пенсии» самого Адольфа за два года), а «сиротская пенсия» Адольфа продолжала-таки ему начисляться вплоть до 20 апреля 1913 года (когда ему исполнилось 24 года) и ее остаток в размере 819 крон был получен Адольфом по его исковому заявлению из соответствующей государственной кассы 16 мая 1913 года (это — из прямого текста документа, фотокопия которого приведена в немецком издании книги Мазера [777] W. Maser. Op. cit. Tafel 3–4. ). Напомним, что и эти деньги Гитлер, возможно, получал путем обмана властей, декларируя свою мнимую учебу в Академии искусств.

Повторяем, что при этом Гитлер не виделся с сестрами с самого начала 1908 года, а все заочные контакты с ними ограничились только этим конфликтом.

Подведем итоги этой эпопее 1908–1913 годов.

Во-первых, можно догадаться, как, почему, а потому и сколько именно по смыслу денег получил Адольф у своей тетушки в 1907 или 1908 году.

Похоже на первый взгляд, что они чисто полюбовно договорились о том, что она заранее делится с любимым племянником своим наследством, поскольку не рассчитывала истратить значительную часть своих средств на другие нужды. Формально, очевидно, ему предназначалась половина ее средств, относящихся к нему и к его сестре Пауле. Учитывались ли интересы других племянников — нам не известно, но скорее всего нет (хотя это и не очень важно для общей логики наших расчетов): с ними Иоганна не жила совместно и едва ли испытывала к ним какие-либо чувства; но на на это, конечно, требовались ее определенные завещательные распоряжения: если их не было, то деньги, причитающиеся Адольфу и Пауле, составляли не все наследство, оставшееся от Иоганны-младшей, а только его часть — порядка половины того, чем владела их тетка.

3800 крон заведомо не могли, таким образом, составлять более половины средств, имевшихся у Иоганны-младшей в 1908 году (должна же она была что-то ориентировать и на финансирование своей собственной продолжающейся жизни и на неизбежные похороны), а потому она располагала тогда не менее 7600 крон, почти наверняка — суммой более значительного размера, может быть даже — примерно вдвое большей, если при наследовании после ее смерти учитывались интересы и Терезии с ее потомками.

Иоганна, понятно, сохранила расписку племянника — порядок есть порядок, а такая сумма — не шутка! Расписка позволяла позднее и переиграть все это дело, но потребности в этом у тетушки, очевидно, не возникло.

Но потребность в пересмотре дела возникла у сестер Гитлера в 1911 году, поскольку после завершения похорон тетушки наличные капиталы последней, относящиеся к Адольфу и Пауле совместно, сократились, как легко подсчитать, исходя из итоговых решений, до 2600 крон (плюс 3800, переданных ранее Адольфу) — отсюда и претензии Паулы к Адольфу в размере 600 крон. Брату и сестре досталось, таким образом, в конечном итоге по 3200 крон на нос из наследства их тетки.

Во-вторых, не известны в точности источники капиталов самой Иоганны-младшей.

Иоганна должна была иметь и собственные средства: наверняка родители Гитлера должны были что-то платить ей за ее домашнюю службу — хотя бы символически; если бы она откладывала при этом лишь по пять крон (или ранее — по 2,5 гульдена) в месяц, то за двадцать лет (с 1888 по 1908 год) и то должно было набежать около 1200 крон — да еще и за счет процентов на эти накапливающиеся деньги, безусловно откладываемые в банк, эта сумма могла примерно удвоиться!

Кроме этого, как упоминалось, она должна была унаследовать какие-то деньги от умершей в 1903 году (как мы полагаем — не без помощи Гитлера!) своей тетушки Вальбурги Роммедер. [778] В. Мазер. Указ. сочин., с. 77.

Мазер почему-то совершенно проигнорировал при этом наследство, оставленное самой бабушкой Гитлера Иоганной-старшей, о котором мы уже упоминали.

Иоганна-младшая могла иметь еще иные деньги, с которыми она явилась в семейство Гитлеров уже в 1888 году — ниже мы это поясним.

Заметим, в-третьих, что во время всей этой семейной свары 1911 года вроде бы не рассматривался вопрос о том, кто кому (Адольф Пауле или Паула Адольфу) оказывался должен деньги из наследства их родителей — стороны, следовательно, были вполне удовлетворены этой частью происшедшего раздела.

От отца им, напоминаем, к моменту смерти матери оставалось, как минимум, по 652 кроны, вырученные за продажу дома в Леондинге и отложенные в неотчуждаемое наследство до их совершеннолетия. На них еще должны были нарасти проценты с лета 1905 года. Этого, в частности, должно было бы хватить Адольфу еще почти на год безбедного существования.