Владимир Брюханов - Происхождение и юные годы Адольфа Гитлера

Но «Мицци» или «Мими» — Мария Рейтер — постаралась сделать для Гитлера больше, чем другие женщины. Уже после войны она « выступила в защиту мужской чести погибшего диктатора, нашла нотариуса, которому подтвердила под присягой подробнейшим образом характер своих отношений с Гитлером, центральной мыслью была следующая: «Гитлер — как она знает по собственному опыту — был настоящим мужчиной». Это высказывание бывшей подруги Гитлера осталось, однако, без должного внимания, не вошло в большую часть биографий Гитлера и ничего не изменило в стереотипах, приписываемых Гитлеру ». [880] Там же, с. 62.

Приведенная история стала одним из серийных случаев , характерных для Гитлера того времени: его пылкие чувства почти неизменно адресовались к шестнадцати-семнадцатилетним девицам, не имевшим никакого опыта общения со взрослыми мужчинами.

В свое время Гитлеру не хватало ни возможностей, ни умения флиртовать с девицами этой возрастной категории. Теперь он явно пытался наверстать упущенное, но получалось это у него далеко не идеальным образом. Лучше выходило с собаками: немецкие овчарки все же попроще немецких девушек!

Не была исключением из этой категории девиц и Ева Браун, родившаяся 7 декабря 1912 года. [881] К. Залесский. НСДАП, с. 64. Хорошо известно, что роман Гитлера с ней — ассистенткой все того же Генриха Хоффмана — начался еще в октябре 1929 года, [882] А.М. Зигмунд. Лучший друг фюрера, с. 148. а с конца 1930 они встречались весьма регулярно. [883] В. Мазер. Указ. сочин., с. 291.

Уже после войны Анни Винтер « заявляла, что в тот день [18 сентября 1931] , прибираясь в комнате Гитлера, Гели нашла письмо Евы Браун и страшно разозлилась », [884] А.М. Зигмунд. Лучший друг фюрера, с. 148. но, возразим, это было делом Анни, а не Гели — прибираться в комнате Гитлера!

Иное дело то, какое впечатление смерть Гели произвела на весь этот женский контингент, окружавший Гитлера!

Недаром Ева Браун, заметно страдавшая от равнодушия Гитлера, инсценировала 1 ноября 1932 года самоубийство, выстрелив себе в шею. [885] В. Мазер. Указ. сочин., с. 304. Это была почти точная имитация выстрела, произведенного в Гели Раубаль, — Ева пыталась таким способом привлечь к себе внимание своего возлюбленного!

Все эти девицы явно не понимали, с кем они имеют дело в лице Гитлера!

Но этого же не понимали и гораздо более умудренные люди!

Но не нужно забывать и о том, что было сказано нами о вынужденном одиночестве Гитлера.

Все же гибель Гели не была, конечно, рядовым эпизодом в жизни Гитлера. Поэтому следует завершить ее расследование.

Всей этой скандальной истории был придан новый ход уже после Второй Мировой войны — и многократно цитированная Зигмунд очень возмущается этим обстоятельством: « Они пытались наделить политического демона такой же демонической личной жизнью. В этом неблагородном состязании сплелись плотная сеть из лжи и правды, возник портрет личности, исправить который не в состоянии было ни одно серьезное историческое исследование. Ведь о сфере личных отношений между Гели Раубал и фюрером сохранилось очень мало документов. Серьезные источники — большая редкость ». [886] А.М. Зигмунд. Лучший друг фюрера, с. 183.

Но Зигмунд оказалась счастлива хотя бы в том отношении, что был-таки обнаружен один серьезный источник , позволивший оградить любимого фюрера от злостнейшей клеветы: « Долгое время отсутствовал фактический материал для опровержения одного совершенно невероятного слуха: сам Гитлер якобы тайно вернулся в мюнхенскую квартиру и в припадке ярости убил свою племянницу.

Это обвинение было снято благодаря случаю: мюнхенский историк Антон Иоахимсталер внимательно просмотрел в Баварском государственном архиве составленное полицией пухлое дело шофера Гитлера Юлиуса Шрека. Он обнаружил /…/ также штрафную квитанцию, выписанную за превышение скорости в день самоубийства Гели. «19 сентября 1931 года, в 13 часов 37 минут легковой автомобиль с номером IIA-19357 [ «Мерседес» Гитлера] [887] Вставка А.М. Зигмунд. ехал по перекрытой местности Эбенгаузен [административный округ Ингольштадт] [888] То же самое. со скоростью 55,3 км в час, превысив допустимую скорость на данном участке дороги на…» — занес в свой протокол гауптвахмистр Пробст, который вместе с коллегами замерил скорость автомобиля Гитлера при помощи секундомера. Полицейский тем самым подтверждал показания Гитлера, обеспечив ему алиби и освободив его от обвинений в убийстве. Шрек при последующем составлении протокола показал, что Гитлер, узнав о смерти своей родственницы, приказал ему «ехать как можно быстрее». » [889] А.М. Зигмунд. Лучший друг фюрера, с. 183–184. Последняя подробность дополнительно подтверждает, что инцидент имел место именно 19 сентября, а не в какой-либо иной день!

Прочитав такое, начинаешь ощущать себя полным идиотом.

Поясняем: Ингольштадт — это полдороги между Мюнхеном и Нюрнбергом, а вся дорога между этими крупными германскими городами (взгляните на карту!) — примерно 160 километров! И вот Гитлер находился в 13 часов 37 минут 19 сентября (19-го, а не 18-го!) не в Сингапуре или в Сан-Франциско (что, безусловно, создало бы ему алиби), а рядом с Ингольштадтом, т. е. примерно в 80 километрах от того места, где накануне, 18 сентября, между 17 и 18 часами (по данным полицейской «экспертизы») произошло убийство, в котором подозревается Гитлер!

Да ведь Гитлер, выехав из своей квартиры около 15 часов 18 сентября, как раз мог на вполне нормальной скорости доехать почти до Ингольштадта, затем вернуться обратно, «вовремя» совершить убийство, а потом вновь проследовать через Ингольштадт в Нюрнберг и спокойно заночевать там в отеле с вечера до утра. Что же это за алиби ?

Или это все-таки не мы — полные идиоты?

Однако мы все-таки согласны с Анной Марией Зигмунд в том, что предположение о том, что Гитлер тайно вернулся в мюнхенскую квартиру и в припадке ярости убил свою племянницу , является совершенно невероятным слухом !

Зачем ему это нужно было делать, если он прекрасно мог это сделать, просто не выходя из квартиры?

С демоническими личностями автору этих строк как-то не случалось встречаться, тем более — с истинными демонами ; последнее, по-видимому, еще впереди. Но вот с отвертками и с запертыми дверьми вполне приходилось сталкиваться.

И никакие серьезные новые источники нам не нужны: выше приведены вполне достаточные сведения для того, чтобы понять, что именно и в какие именно часы и минуты происходило в мюнхенской квартире Гитлера 18 сентября 1931 года.