Олег Мороз - Хронико либеральной революции. (Как удалось отстоять реформы)

А российское офицерство — конечно, не прокоммунистические офицерские собрания (у коммунистов свои представления о чести) — могло бы помочь ему в этом. У любого человека в погонах тут есть мощные рычаги воздействия — мы о них маленько запамятовали, — угроза не подать руку при встрече, не отдать честь… Жаль, что не приняты сейчас дуэли. Наконец, если иметь в виду всю офицерскую корпорацию, тут есть еще один рычаг — угроза исключения из этой самой корпорации, из сообщества российских офицеров.

Мне возразят: принадлежность вице-президента к российскому офицерству — обстоятельство случайное; на его месте мог бы оказаться кто угодно — юрист, экономист, инженер, учитель; в этом случае вопрос о верности и предательстве не стоял бы так остро, не правда ли? Ну да, в том случае не стоял бы, а в случае Руцкого — стоит. Это ведь в традициях русской армии: какой бы государственный пост ни занимал офицер, — тому можно найти множество примеров, — законы офицерской чести всегда были у него на первом месте.

23 марта КС вынес заключение о том, насколько соответствуют Конституции «действия и решения» президента, связанные с его обращением к гражданам России 20 марта (заседание суда проходило ночью с 22-го на 23-е и завершилось в 7 утра). В заключении отмечалось, что «Конституцией и законодательством РФ не предусмотрена возможность введения особого порядка управления» — особые формы управления могут быть введены лишь «в условиях чрезвычайного положения и в порядке, предусмотренном законом».

«Заверяя, что работа представительных органов власти не приостанавливается, — говорилось в документе, — президент вместе с тем объявил об изменении закрепленного Конституцией разграничения между федеральными органами власти». Суд признал нарушением Конституции заявление президента о том, что в условиях особого порядка управления не имеют юридической силы любые решения органов власти и должностных лиц, которые направлены на отмену и приостановление указов и распоряжений президента и постановлений правительства.

КС счел возможным провести 25 апреля голосование о доверии президенту и вице-президенту, однако, заявил он, «вынесение вотума доверия президенту не должно означать устранения других органов государственной власти, поэтому выдвинутое в обращении положение, что голосование решит вопрос, кому руководить страной, — президенту или Съезду народных депутатов, — недопустимо».

По заключению суда, предусмотренное президентом одновременное голосование о доверии главе государства и вице-президенту, о проекте новой Конституции и проекте закона о выборах федерального парламента противоречит Конституции и Закону о референдуме.

Наконец, в заключении содержался пункт о том, что «введение особого порядка управления означает нарушение установленного Федеративным договором разграничения предметов ведения и полномочий федерального центра и субъектов Федерации».

За принятие заключения проголосовали девять судей, против — трое: зампред КС Николай Витрук, судьи Эрнест Аметистов и Тамара Морщакова. Судья Анатолий Кононов находился в больнице и не принимал участия в заседании КС.

Все обратили внимание на одно важное обстоятельство: в заключении нет прямой констатации, что нарушение президентом Конституции является основанием для импичмента. Как сообщалось в прессе, в первоначальном варианте проекта заключения такая формулировка была, однако из окончательного текста ее исключили. Тут Зорькин все-таки поосторожничал.

Это, разумеется, не помешало депутатам, опираясь на заключение КС, поставить вопрос об отрешении Ельцина от власти. Получив документ, Хасбулатов заявил на пресс-конференции 23 марта (она началась через 20 минут после того, как фельдъегерь привез этот документ в Белый дом), что он «однозначно свидетельствует о возможности начала процедуры импичмента президенту». «Именно для этого и будет созван внеочередной съезд народных депутатов России», — сказал спикер. Хасбулатов не преминул также заявить, что обращение президента от 20 марта — это «прямая попытка государственного переворота».

Что касается решения Ельцина провести 25 апреля голосование о доверии ему и Руцкому, Хасбулатов небрежно отмахнулся от этого: дескать, это вопрос «для семейных игр». И заверил, что вице-президент «в подобные игры играть не будет».

Экстренное заседание Верховного Совета началось 23 марта в 16–00. В повестке дня — обсуждение заключения КС по поводу телеобращения президента. Однако продолжалось заседание всего 17 минут: секретарь КС Юрий Рудкин, который должен был официально проинформировать парламент о заключении КС, опоздал к началу заседания, и Хасбулатов предложил перенести этот вопрос на следующий день. Такой перенос, по мнению спикера, был тем более оправдан, что у президента в семье сложились трагические обстоятельства: как раз в этот день он хоронит свою мать. На этот раз спикер, можно сказать, проявил великодушие и гуманизм.

Рудкин зачитал заключение суда на утреннем заседании ВС 24 марта. По предложению Хасбулатова, депутаты решили особенно долго не обсуждать документ, а рассмотреть его на IX внеочередном съезде, который было решено созвать 26 марта. В повестку дня его включили единственный вопрос: «О неотложных мерах по сохранению конституционного строя Российской Федерации».

Перед этим ходили разговоры, где проводить съезд. Учитывая, что на нем предполагалось обсудить вопрос о выражении импичмента президенту, часть депутатов выражала сомнение, следует ли его проводить в Кремле: дескать, Ельцин с помощью кремлевского полка, только что преобразованного в Президентский, может без труда блокировать работу съезда. Другая часть была твердо настроена на проведение съезда в Большом кремлевском дворце, ибо «сдача Кремля», как она полагала, уже будет означать поражение Съезда. Наконец, были и такие, кто вообще считал эти споры безосновательными, поскольку, они были уверены, импичмент Ельцину не грозит: предложение отправить президента в отставку не наберет квалифицированного большинства голосов.

Впрочем, суждения тех, кто опасался проводить съезд в Кремле, возможно, были не так уж беспочвенны. Но об этом несколько позже.

Так или иначе, до последнего момента не было уверенности, что съезд состоится в Большом кремлевском дворце. Регистрацию депутатов проводили в Белом доме. Здесь же в случае чего предполагалось провести и сам съезд. Приготовили даже схему рассадки депутатов в тамошнем зале заседаний.

В последний момент, однако, администрация президента дала разрешение на проведение съезда в БКД.