Олег Мороз - Хронико либеральной революции. (Как удалось отстоять реформы)

Полномочия органов власти на местах сохраняются. В связи с этим обращаюсь к местным руководителям: используйте все законные возможности для обеспечения общественного порядка. Хочу отметить, Конституция РФ, законодательство РФ и субъектов РФ продолжают действовать в полном объеме с учетом изменений и дополнений, введенных Указом Президента. Гарантируются установленные Конституцией и законом права и свободы граждан РФ.

Обращаюсь к руководителям иностранных держав, зарубежным гражданам, к нашим друзьям, которых немало по всему миру. Ваша поддержка значима и ценна для России. В самые критические моменты сложнейших российских преобразований вы были с нами. Призываю вас и на этот раз понять всю сложность обстановки в нашей стране. Те меры, на которые я как Президент РФ вынужден идти, — единственный путь защиты демократии и свободы в России, защиты реформ, еще слабого российского рынка. Эти меры необходимы, чтобы защитить Россию и весь мир от катастрофических последствий развала российской государственности, от повторения анархии в стране с огромным арсеналом ядерного оружия. Других целей у меня нет.

Уважаемые сограждане, наступил момент, когда общими силами мы можем и должны положить конец глубокому кризису российской государственности. Рассчитываю на ваше понимание и поддержку, рассчитываю на ваш разум и гражданственность. У нас есть шанс помочь России. Верю, что мы используем его ради мира и спокойствия в нашей стране, ради того, чтобы изгнать из России ту изматывающую борьбу, от которой все мы давно устали. Общими силами сохраним Россию для себя, для наших детей и внуков. Спасибо».

Вряд ли стоит полностью приводить здесь Указ № 1400: в значительной степени его текст совпадал с текстом обращения. Отличия в основном проистекали из того, что это был юридический, а не публицистический документ, как обращение. В указе в качестве главного греха Верховного Совета называлось то, что его большинство и часть руководства «открыто пошли на прямое попрание воли российского народа, выраженной на референдуме 25 апреля 1993 года». Между тем, «решения, принятые всероссийским референдумом, обладают высшей юридической силой, в каком-либо утверждении не нуждаются и обязательны для применения на всей территории Российской Федерации».

Предвидя главное обвинение, которое на него обрушится, — обвинение в нарушении Конституции, Ельцин заранее отвергал его, воспроизводя ключевую фразу, которую люди услышали в его телеобращении: «Безопасность России и ее народов — более высокая ценность, нежели формальное следование противоречивым нормам, созданным законодательной ветвью власти».

В указе отмечалось, что на переходный период до начала работы нового, двухпалатного парламента — Федерального Собрания, состоящего из Госдумы и Совета Федерации, — всем в России надлежит руководствоваться указами президента и постановлениями правительства.

Важный пункт указа: Конституционному Суду предлагалось не созывать заседания до начала работы Федерального Собрания. Однако Зорькин, к тому времени окончательно втянувшийся в активную политическую борьбу, почувствовавший вкус к ней, разумеется, не последовал этому предложению.

Согласно указу, до начала работы Федерального Собрания Центробанк становился подотчетен правительству. Министрам-силовикам предписывалось принять все необходимые меры по обеспечению безопасности и ежедневно докладывать о них президенту. То есть вводилось если и не чрезвычайное положение, то по крайней мере особый режим безопасности. Вскоре станет ясно, что мера эта была отнюдь не лишняя.

Контратака ВС

Противники Ельцина сразу же бросились в контратаку, стремясь максимально обострить ситуацию. Возобновилось экстренное заседание Президиума ВС. В 22–15 Хасбулатов провел пресс-конференцию по его итогам. Спикер сообщил, что в ближайшие день-два Руцкой будет приведен к присяге как президент РФ. Он объявил также, что в кратчайший срок соберется внеочередной съезд нардепов для вынесения импичмента Ельцину.

Получалось: импичмент еще не вынесен, а Руцкого уже собираются привести к присяге. Сам он и вовсе еще до присяги провозгласил себя президентом — «в соответствии с действующей Конституцией».

Руцкой квалифицировал указ Ельцина как государственный переворот. Стращая публику, он сообщил также, что, по его сведениям, уже «приведена в движение» дивизия имени Дзержинского, собирающаяся взять штурмом Белый дом (мол, этот штурм она уже отрепетировала в минувшую субботу, «взяв» гостиницу «Москва»).

Вообще-то, разговоры о двинувшейся на Дом Советов дивизии возникли не на пустом месте. За несколько дней до своего решительного демарша, 18 сентября, Ельцин посетил эту дивизию, расквартированную в подмосковной Балашихе. Если в тот момент этот визит можно было рассматривать как некий символический угрожающий жест в сторону президентских противников, то теперь эта угроза приобретала реальные очертания. Среди обитателей Белого дома то и дело распространялись слухи, что дивизия Дзержинского «покинула казармы», что она «приведена в движение» и т. д.

Хасбулатов объявил о создании штаба обороны Белого дома. Руководить обороной поручили генералам Ачалову и Тарасову.

Дополнительные меры безопасности были приняты и президентской стороной. Московскую милицию перевели на «усиленный вариант» несения службы, отпуска и выходные были отменены. У наиболее важных объектов выставлена дополнительная охрана.

В дальнейшем события с «заменой» президента происходили все ускоряющимися темпами. Было объявлено, что процедура принесения присяги Руцким состоится в полдень 22 сентября на чрезвычайной сессии ВС. Однако президентская клятва в исполнении вице-президента прозвучала еще раньше. Чрезвычайная сессия открылась в полночь с 21-го на 22-е. В 17 минут первого (время точно зафиксировано для истории) ВС поименным голосованием принял постановление о прекращении полномочий Ельцина как президента (144 голоса — за, против — ни одного, воздержались — 6) и передаче их Руцкому. Сам именинник уже сидел при этом в зале на президентском месте под российским флагом. Новоиспеченный президент произнес присягу. В дальнейшем он вел отсчет своего «президентства» с 0 часов 25 минут 22 сентября. Этакая, в самом деле, точность.

Таким образом Верховный Совет произвел «рокировку» президентов, не дожидаясь съезда. Очень уж не терпелось депутатам избавиться от Ельцина, а самому Руцкому — воссесть в кресле своего бывшего шефа, поднявшего его, вполне заурядного полковника, на вершину политического Олимпа.

Руцкой потребовал от всех властных структур подчиняться теперь только ему и Хасбулатову, напомнил об уголовной ответственности за неподчинение. Угрозы, однако, не возымели действия, и в 2 часа ночи на возобновившейся сессии ВС новый «президент» вынужден был признать, что министры обороны и безопасности отказались выполнять его приказы.