Курт Айхенвальд - Информатор

Положение Андреаса на новом месте упрочилось, но пала его главная опора на политической арене. Казалось, что поражение, нанесенное Хамфри в 1968 году республиканской политической машиной Никсона, больно ударит и по амбициям Андреаса. Но он подстраховался от неприятностей. В день, когда Никсон был избран президентом, Андреас обедал с Томасом Дьюи. Тот позвонил Никсону, чтобы поздравить его с победой, и упомянул, что находится в обществе Андреаса.

Выслушав ответ Никсона, Дьюи прикрыл трубку рукой и обратился к Андреасу:

– Хочешь войти в новый кабинет?

Андреас отрицательно качнул головой. Он слишком хорошо представлял реакцию старых друзей вроде Хамфри при вести о том, что он стал членом администрации Никсона. {37} с. 45 О том, что Никсон приглашал Андреаса стать членом кабинета, см.: Kahn. Supermarketer to the World. P. 108.

В 1972 году Андреас вновь щедро спонсировал Хамфри, – впрочем, как и его соперников из Демократической партии. По секрету от них он одновременно мешками отправлял деньги Никсону в Белый дом. 7 апреля 1972 года он поместил двадцать пять тысяч долларов банкнотами в абонированный одним из помощников Никсона банковский сейф 305 в отеле «Си вью» – всего за несколько минут до того, как вошел в силу новый закон, запрещавший анонимные пожертвования. В том же году Андреас забрел как-то в Белый дом с папкой для бумаг, набитой тысячей стодолларовых купюр. Он передал деньги личному секретарю Никсона, а тот положил их в сейф в Белом доме, где они и хранились несколько месяцев, пока после Уотергейтского скандала Никсон не почел за лучшее вернуть их Андреасу. {38} с. 46 О том, что Андреас поместил чек на 25 тысяч долларов в сейф см.: White Theodore Н. The Making of the President: 1972. Atheneum, 1973. P. 297; о выделении Андреасом 100 тысяч долларов Белому дому см.: Babcock Charles R. Soft Money Is Like the man Who Came to Dinner // Washington Post. 1994. June 24. P. A4.

Чем более надежным спонсором вашингтонской администрации становился Андреас, тем больше ее политика в области сельского хозяйства соответствовала интересам АДМ. Одним из основных источников дохода правительства были федеральные программы производства сахара. Цены на сахар, благодаря политике их поддержки и квотам, оставались на высоком уровне, и сахарные магнаты получали миллиардные барыши, а производители продуктов питания, в которые входил сахар, были вынуждены экономить, используя подсластитель, который выпускала АДМ, – кукурузный сироп с высоким содержанием фруктозы. Компания продавала его по завышенным ценам, что было бы невозможно без помощи правительства, и со временем этот рынок стал приносить ей миллиарды долларов ежегодно. В последующие десятилетия многие американцы ощутили, что у кока-колы и пепси вкус почему-то не тот, к которому они привыкли с детства. Они не знали, что причина тому новый подсластитель, насаждаемый сверху в интересах АДМ.

В те же годы правительство субсидировало и производство этанола – спирта, который добывался в основном из кукурузы и использовался как относительно чистое автомобильное топливо, – правда, дороже бензина и с более низким октановым числом. Чтобы этанол покупали охотнее, его смешивали с патентованным бензином, а налоговую ставку на смесь сделали ниже, чем у чистого бензина. И каждый год сотни миллионов долларов текли и текли в сейфы АДМ.

Заниженная налоговая ставка на этанол противоречила интересам очень многих промышленников и политиков, и все же она продержалась несколько десятилетий. Лоббисты в Конгрессе поражались умению Андреаса подкручивать руль государственной политики в нужную ему сторону, не оставляя отпечатков пальцев. Борясь за изменение установленных правил, они не видели Андреаса в рядах своих противников, но чувствовали его присутствие. Он пользовался беспрецедентным влиянием. {39} с. 46–47 О влиянии Андреаса на внутреннюю политику см.: Carlson. Washington Post Magazine. 1996. July 14; Noah, Timothy. Ethanol Boon Shows How Archer Daniels Gets Its Way in Washington with Low-key Lobbying // Wall Street Journal. 1993. December 29. P. A10.

Нельзя было и представить, что политический вес Андреаса вскоре возрастет еще больше и достигнет невиданной величины.

Михаил Горбачев широко улыбнулся делегации американских конгрессменов, вступившей в кремлевскую приемную. Произошло это 10 апреля 1985 года. Температура советско-американских отношений упала ниже нуля, и наступил очередной «ледниковый период», как любил выражаться генсек. Он пришел к власти совсем недавно и намеревался изменить создавшееся положение. Но его историческая беседа с президентом Рейганом была еще впереди, а во время этих первых переговоров с ведущими американскими политиками он хотел прощупать почву на предмет встречи в верхах.

Глава делегации Томас О'Нил, спикер Палаты представителей по прозвищу «На чай», ухмыляясь, протянул свою мясистую руку и представился.

– Как же, как же, – сказал Горбачев через переводчика. – Ваш друг Андреас говорил мне о вас много хорошего.

– Дуэйн Андреас, Бобовый король? – отозвался О'Нил. – Пару месяцев назад я играл с ним в гольф, и он сказал мне, что вы будете, по всей вероятности, следующим советским лидером. Но я никогда не слышал о вас.

– Ну… – протянул Горбачев, улыбаясь. – У нас большая страна, и есть где спрятаться. Андреас говорил мне и о ваших возможностях. {40} с. 47 Диалог между О'Нилом и Горбачевым приводится в двух публикациях: Kahn. Supermarketer to the World. P. 39; Tip O'Neill with William Novak. Man of the House. Random House, 1987. P. 293. Между двумя этими изданиями имеются небольшие расхождения в изложении диалога. В данной книге используется комбинация двух вариантов.

Этот разговор давал полное представление о роли, которую Андреас играл на международной арене в середине 80-х годов. Он больше не состоял в свите важных персон вроде Хамфри, Дьюи или Никсона. Его покровители давно были мертвы или низложены, и он шел своим путем, используя старые связи для контактов с новыми заправилами американской политики, порой опережая в этом правительство. Он был одним из первых американцев, подолгу беседовавших с Горбачевым еще в ту пору, когда тот руководил сельским хозяйством, и одним из первых, кто встречался с Борисом Ельциным, – будущий президент посетил Андреаса во Флориде. Список его влиятельных друзей казался бесконечным: кроме О'Нила в него входили лидер партии большинства в Конгрессе Боб Доул, бывший (и будущий) премьер-министр Израиля Ицхак Рабин, [28] Ицхак Рабин (1922–1995) был премьер-министром Израиля в 1974–1977 и 1992–1995 гг. ведущий юрисконсульт Демократической партии Боб Страусс, премьер-министр Канады Брайан Малруни, телекомментатор Дэвид Бринкли. Некоторые из них были к тому же соседями Андреаса: он помог Доулу, Страуссу и Бринкли подыскать жилье неподалеку от «Си вью».

Знакомства Андреаса и маршруты его поездок расширялись, и он стал кем-то вроде дипломата без портфеля. В том же 1985 году он участвовал в подготовке встречи между Рейганом и Горбачевым как посредник в предварительных переговорах. Он уверял Горбачева, что американский президент хочет увидеться с ним, хотя тот отзывался о Советском Союзе довольно резко; он укрепил репутацию советского руководителя в глазах Рейгана, сообщив ему, что Горбачев ходит в церковь.