Курт Айхенвальд - Информатор

– Нет-нет, больше не о чем. Абсолютно.

Агенты помолчали.

– Марк, – спросил Шепард, – а Джинджер знает об этом?

– Нет, абсолютно. Вообще ничего не знает.

Шепард посмотрел Уайтекеру в глаза.

– Расскажите ей.

Херндон поддержал его:

– Брайан прав. Надо рассказать сейчас, пока это не стало достоянием гласности. Расскажите ей прямо сейчас.

Уайтекер кивнул и не сказал ничего.

Разговор заглох. Шепард завел мотор. По дороге в Моуикву агенты переключились на другие темы и спросили Уайтекера, кого он предупредил о готовящейся атаке на АДМ.

– Кирка Шмидта, Кэти Даферти и Лиз Тейлор. А, да, еще Джинджер. Но это все.

Уайтекер затаил дыхание и подождал. Ничего не произошло. Похоже, они не знали, что он предупредил Говарда Баффета, Уэйна Брассера и других.

Шепард спросил, знает ли Уайтекер, как журналисты разузнали подробности дела. Уайтекер ответил, что некоторые сотрудники признались ему в том, что говорили с прессой.

– Они объяснили, что сделали это, чтобы помочь мне, – сказал Уайтекер.

Об интервью журналу «Форчун» он решил умолчать. Статья должна была выйти только через несколько недель.

Они подъехали к «Старой усадьбе». Агенты сказали, что им надо зайти в дом за оборудованием. А еще они хотели повидаться с Джинджер.

Уайтекер поплелся в дом. Из-за переезда в Теннесси вся семья кипела оживлением. Агенты попросили разрешения поговорить с Джинджер, и она провела их в одну из дальних комнат.

– Как он переносит все это? – спросил Шепард.

– Очень плохо, – ответила Джинджер. – Переживает, когда его ругают в прессе, но с нами не делится, ушел в себя.

– Объясните ему, что нужно набраться терпения, – сказал Херндон. – Придет день, на свет выплывут аудиозаписи и все изменится. Это очень убедительное свидетельство.

– Я понимаю, Боб, – отозвалась Джинджер. – Но все не так просто. Он отчужден от семьи. На днях он говорил, что покончит с собой. С ним бывает непросто.

Агенты похвалили Джинджер за ее стремление оберечь семью. Они сказали, что понимают, как трудно ей приходится. О том, что скоро станет еще труднее, они не сказали.

Проговорив с Джинджер около получаса, Шепард и Херндон поблагодарили ее и вернулись к Марку. Они собрали оборудование. Уайтекер проводил их к выходу. Перед тем как проститься, Шепард еще раз обратился к хозяину дома:

– Марк, расскажите Джинджер. Она должна знать.

– Хорошо, – пробормотал Уайтекер.

Некоторое время агенты ехали молча.

– В голове не укладывается, – пробормотал Херндон. – Просто в голове не укладывается. – Взглянув на Шепарда, он добавил: – Теперь мы знаем, о чем хочет его расспросить Обри Дэниел.

На следующий день, 3 августа, Обри Дэниел невозмутимо открыл черный блокнот на странице с фотокопией чека. Одновременно он наблюдал за заместителем помощника генерального прокурора Гэри Спратлингом, рассматривавшим тот же документ в таком же блокноте, который только что вручил ему Дэниел. Спратлинг молчал. Оба понимали, что ставки высоки. Потому их лица не выражали ничего. {288}

Бесстрастие Спратлинга не обмануло Дэниела. Он был уверен, что этот чек на два с половиной миллиона долларов похоронит расследование сговора о ценах раз и навсегда. Чек доказывал, что главный свидетель обвинения Марк Уайтекер украл у АДМ несколько миллионов, причем в то время, когда работал на ФБР.

Каждое слово чека было частью мошеннической схемы. Он был выписан на бланке АДМ на шведскую фирму «Эй-би-пи интернэшнл», находящуюся в Лунде, и реализован в Объединенном швейцарском банке в Цюрихе. Спратлинг показал блокнот Джиму Гриффину. Тот изучил чек и передал его Скотту Хаммонду, третьему из присутствовавших сотрудников прокуратуры.

Дэниел и его коллеги подготовились хорошо. Они представили прокурорам и другие документы, подтверждающие их правоту, и в том числе первый из заключенных с «Эй-би-пи» договоров, и рассказали о втором, случайно обнаруженном, по их словам, недавно. Они продемонстрировали письменные показания тех, чьи подписи стояли под этим договором – Джима Рэнделла из АДМ и Леннарта Торстенссона из «Эй-би-пи». Те заявили, что видят документ впервые. А еще зачитали заключение графолога, согласно которому подписи на втором договоре были фотокопиями подписей на первом. {289}

– Вывод очевиден, – резюмировал Дэниел. – Второй договор – подделка.

Уайтекер предъявил фиктивный договор, чтобы получить чек и якобы передать его «Эй-би-пи», заявил Дэниел. Однако, получив чек, а затем и деньги по чеку, Уайтекер не передавал их шведской компании, которой эти деньги все равно не принадлежали. Он украл их, сказал Дэниел.

– Но это лишь верхушка айсберга, – добавил Дэниел. – У нас есть сведения о том, что, начиная с девяносто первого года, Уайтекер провернул еще несколько мошеннических сделок. – Дэниел равнодушно посмотрел на прокуроров. – И есть основания подозревать, что вместе с ним в этих сделках участвовали агенты ФБР, проводившие расследование по делу АДМ.

Что?

– Что это за основания? – резко спросил Гриффин.

Он кипел. Об был знаком с Шепардом и Херндоном. Они были честными людьми.

– В прошлом месяце АДМ получила два анонимных послания, – ответил Дэниел и пересказал письма, присланные две недели назад Дуэйну Андреасу и Джиму Рэнделлу из Ноксвилла, штат Теннесси. В обоих письмах утверждалось, что Уайтекер получил в банке на Каймановых островах два миллиона триста пятьдесят тысяч долларов, которые мерзавцы-агенты заплатили ему за сотрудничество.

Все это, конечно, шито белыми нитками, даже даты. До конца 1992 года Шепард не встречался с Уайтекером.

Представители прокуратуры потребовали у Дэниела подробного рассказа о других сделках с участием Уайтекера, но тот отказался. Информация была оружием защитников АДМ, и они не собирались вручать это оружие противнику.

Прокуроров антитрестовского отдела одолевали сомнения. Всего несколько недель минуло с тех пор, как в АДМ узнали о сотрудничестве Уайтекера с ФБР, и вдруг как по заказу появляются доказательства мошеннических действий свидетеля. Слишком вовремя и слишком удачно.

– Как вам удалось выйти на эту операцию с двумя с половиной миллионами? – спросил Спратлинг. {290}

Дэниел объяснил, что на нее обратил внимание юрист, который просматривал документы о тяжбе между АДМ и «Адзиномото» по поводу патентных прав. Контракты, заключенные с компанией «Эй-би-пи», вызвали у него подозрение.

– Что именно пробудило его подозрения? – спросил Гриффин.

Дэниел пожал плечами и отделался ничего не значащим ответом.

– Когда это произошло?

Адвокат досадливо поморщился.

– Кажется, вскоре после обыска в АДМ, – сказал он.