Курт Айхенвальд - Информатор

– Помогайте ему, как можете, и постарайтесь поскорее переехать в Теннесси.

– Я-то сделаю, что смогу, – ответила Джинджер.

Когда Джинджер немного успокоилась, Кейт Киллэм позвала Уайтекера. Он вошел и сел.

– Марк, – обратился к нему Шепард, – скорее всего, впереди у вас тяжелые времена. Не забывайте о главном – о вашей семье. Вам повезло, что у вас любящая жена и дети. Они ваша опора.

Уайтекер кивнул.

– А если захочется поговорить о личных проблемах, звоните мне или Бобу. Мы будем рады помочь, если сможем.

Больше говорить было не о чем. Агенты распрощались с хозяевами и направились к машине. Подавленный Шепард вырулил на шоссе. Эта встреча была самой тяжелой за все время, что он служил в ФБР.

Что эти хреновы агенты себе позволяют?

Реакция отдела по борьбе с мошенничеством на известие о визите Шепарда к Уайтекеру была быстрой и гневной. Особенно негодовала Спиринг. Им же запретили встречаться с ним – всем, кто связан с расследованием «Битва за урожай». Кто-то возразил, что Уайтекер – главный свидетель обвинения и нельзя сразу порывать с ним все отношения.

– Он не свидетель обвинения, – парировала Спиринг. – Он обвиняемый!

– Я хочу знать обо всем, что вы сделали, – требовал Эпстайн, сурово глядя на своего клиента. – Когда вы заключали сделки, с кем, какие у вас есть тому свидетельства.

Уайтекер кивнул. Эпстайну передали, что прокуроры отдела по борьбе с мошенничеством хотят встретиться с Уайтекером в понедельник 7 августа. Ему это не понравилось, но Уайтекер же был полон желания объясниться с юристами. Он был уверен, что уж сотрудники министерства все поймут.

– Марк, учтите, что разговаривать с ними можно, только если вы готовы раскрыть всю правду до конца, – предупредил Эпстайн. – Лучше отказаться от встречи, чем утаить что-либо или, не дай бог, соврать. Тогда вас уже ничто не спасет.

– Понимаю, – отвечал Уайтекер. – Я собираюсь рассказать им всю правду.

Эпстайн и его партнер Зейдеман несколько часов выпытывали у Уайтекера все подробности финансовых махинаций. Сделку с компанией «Эй-би-пи» на два с половиной миллиона долларов он проводил совместно с президентом «Эй-би-пи» Леннартом Торстенссоном, сказал Уайтекер.

– И я получил не все деньги, один миллион достался Торстенссону.

– За что? – спросил Эпстайн.

– Ну, так он же и заварил все дело. Ему достался миллион.

Чем упорнее Уайтекер отстаивал свою версию, тем менее правдоподобной она казалась адвокату. Слишком многое в ней не стыковывалось.

– Марк, эта история звучит не очень-то убедительно, – сказал Эпстайн.

– Я клянусь, что говорю правду, клянусь!

– Вас же на куски порвут. Если даже я не верю в эту историю, то прокуроры камня на камне от нее не оставят. Нельзя вам встречаться с ними.

– Но я хочу все рассказать. Я должен рассказать им все.

Эпстайн сдался. В конце концов, его задача как адвоката заключалась в том, чтобы давать ценные советы. Нельзя остановить клиента, который сам лезет в петлю.

Блумингтон, штат Иллинойс, давно стал для Уайтекера любимым местом тайных встреч. В выходные он направился туда повидаться с Дэвидом Пейджем, которого пригласил в АДМ два года назад.

Приглашение Пейджа в АДМ было одной из маленьких тайн Уайтекера. Пейдж при этом оставался поставщиком АДМ, но по подсказке Уайтекера скрыл это от отдела кадров. Сманивая Пейджа в АДМ, Уайтекер обещал, что никаких обязанностей у него не будет, и свое обещание сдержал.

А теперь Пейдж забеспокоился. Из газет он узнал, что Уайтекер сотрудничал с ФБР. Может, он рассказал агентам и об их сделке? Запаниковав, он позвонил Уайтекеру, и тот согласился встретиться. Пейдж начал с расспросов об отношениях Уайтекера с ФБР.

– Дэвид, не верь тому, что пишут в газетах, – ответил Уайтекер. – Большинство всего этого вранье. Я не был осведомителем ФБР. {295}

Адвокат Джозеф Каяццо представлял кредитора, который выдал Уайтекеру ссуду на покупку дома. Каяццо подготовил все нужные документы. Он открыл доверительный счет в бруклинском филиале Флит-банка и 4 августа отправил по факсу распоряжение переслать туда деньги. В понедельник на счете должна была появиться сумма в девятьсот сорок одну тысячу долларов для оплаты покупки и некоторых дополнительных расходов. Уайтекеры были готовы к переезду. {296}

Джинджер была вне себя. Марк стал совершенно неуправляем. Он маялся от безделья и при первой возможности звонил какому-нибудь журналисту – любому, из любой газеты, – чтобы излить свой гнев на то, как несправедливо с ним обходятся АДМ, правительство, пресса. У семьи был шанс уехать из Декейтера, начать все сначала, но из-за Марка все сорвалось. Известие о его жульнических махинациях было последней каплей.

При очередной жалобе Марка на чью-то воображаемую несправедливость Джинджер сорвалась. {297}

– А как насчет меня и семьи? – завопила она. – О нас ты думаешь?

В сердцах она влепила мужу пощечину.

– Я этого не вынесу! – кричала она. – Можно подумать, что тебя здесь нет! Ты ведешь себя так, будто ты больше не член нашей семьи.

Джинджер жестко посмотрела на ошеломленного мужа и сказала:

– От тебя толку как от мертвеца.

Утром в понедельник 7 августа АДМ опубликовала в «Декейтер геральд ревью» официальное сообщение о том, что Уайтекер уволен из компании за кражу как минимум двух с половиной миллионов долларов. Агентства новостей всего мира подхватили это сообщение и написали, что осведомителя ФБР поймали с поличным. {298} В тот же день АДМ послала Уайтекеру краткое извещение об увольнении.

Его шестилетняя карьера на руководящем посту одного из гигантов сельскохозяйственной индустрии завершилась.

В то же утро в Национальном аэропорту пассажиры выстроились в ожидании посадки на самолет рейса Вашингтон–Чикаго. Их вызывали в соответствии с забронированными местами. Дон Маккей и Джим Никсон были почти в самом начале очереди, Спиринг со старшим специальным агентом Эдвардом Хербстом стояли чуть дальше. Хербст должен был допрашивать Уайтекера. Его, работавшего в Вашингтоне, выделили в помощь юристам лишь на субботу, пока не найден постоянный сотрудник. О деле Хербст знал очень мало, но Спиринг собиралась просветить его во время полета.

Они уселись в соседние кресла и Спиринг вручила агенту папку с документами, представленными фирмой «Уильямс и Конноли». Хербст раскрыл ее.

Документы поведали неприглядную историю. Уайтекер подписал запрос о размещении чека и обещал доставить чек лично. Прилагались доказательства того, что договор был поддельным. Согласно другим документам, деньги были переведены на счет самого Уайтекера в швейцарском банке.

Хербст посмотрел на Спиринг.