Курт Айхенвальд - Информатор

Сверху был заголовок: «Вопросы для девушек, Эддивилл».

Прочитав первый вопрос, Херндон усмехнулся: «Объем помола в бушелях за день».

Другие вопросы, с учетом обстановки, в которой их предполагалось задать, были еще забавнее. «„Пепси-кола“ ваш постоянный клиент?» «Планируется ли увеличить возможности по выпуску фруктозы?» «Кто быстрее всех мелет с использованием влажного помола?»

Херндон позвал к своему столу агентов, проведавших о находке Шепарда, и под их дружный смех прочел вопросы вслух.

– Представляю картинку, – потешался один из агентов. – Какая-нибудь пташка подцепит японского бизнесмена, который по-английски ни «би» ни «си», и спрашивает: «„Пепси-кола“ ваш постоянный клиент?»

Все расхохотались.

Они веселились весь день. Херндон факсом разослал копии прокурорам антитрестовского отдела и Роджеру Хитону в спрингфилдскую окружную прокуратуру, которая должна была взять на себя руководство расследованием, если от него откажутся антитрестовцы, – что было вполне вероятно, потому что в законе Шермана ничего не говорится о проститутках и промышленном шпионаже.

Вопросы были так нелепы, что, по мнению прокуроров, их, должно быть, составил какой-то шутник и несколько лет назад для потехи всучил Грэхему, а тот не понял шутки. Но даже если вопросы составлялись всерьез, то преступление могло и не иметь места – ведь Грэхем сказал, что Рэнделл отказался от этого плана.

Херндону и Шепарду велели продолжать расследование, хоть они и видели ничтожность шансов предъявить обвинение по этому делу. Трудно убедить судью вынести приговор, когда тот катается от смеха.

Начиная с ноября «Уильямс и Конноли» затопило потоком писем и факсов от «Лэмет Вов». {366} Автор писем, выдававший себя за представителя Наблюдательного комитета акционеров АДМ, рассылал их теперь не только в офисы руководителей компании, но и на незарегистрированные домашние факсы.

Он упрекал совет директоров АДМ в том, что его ввело в заблуждение руководство компании, и выдвигал ряд обвинений, не имеющих отношения к делу, – вроде того, что один из менеджеров скрылся с места дорожно-транспортного происшествия. В январском письме «Лэмет Вов» уверял, что его обвинения подтверждают аудио- и видеозаписи, сделанные Уайтекером. В том же письме сообщалось, что агентство «Кролл ассошиэйтс» пыталось выведать информацию у Пэтти Макларен путем подкупа. Завершалось послание обращением к Дуэйну Андреасу:

«Акционеры хорошо осведомлены и видят вас насквозь. Нет, Дуэйн, мы не политики, и нас ты не подкупишь и не запугаешь».

С точки зрения Обри Дэниела, эти письма были противозаконными угрозами, а исходили они, скорее всего, от Уайтекера. Юристы и детективы рыскали по стране в поисках следов «Лэмет Вов». Его разоблачение, надеялись они, поможет АДМ в ее битве с Уайтекером.

Прежде всего решили выяснить, что означает «Лэмет Вов». Это было сравнительно просто: один из адвокатов обнаружил, что эти слова в ином написании, «Ламед Вав Цаддиким», на иврите означают «тридцать шесть праведников». {367} Согласно Вавилонскому Талмуду, в каждом поколении на Земле рождается тридцать шесть безымянных праведников. Несомненно, анонимный автор ссылался на эту группу тайных святых.

Установить его личность оказалось куда труднее. «Лэмет Вов» настроил свой факс так, что его номер не отражался в заголовке сообщения. Но однажды пришло послание с номером факса. «Уильямсу и Конноли» удалось выйти на копировальный центр компании «Кинко» в Кентукки, и даже на служащего, отославшего этот факс. Он довольно смутно помнил внешность заказчика, но по описанию это был вовсе не Уайтекер. {368}

«Уильямс и Конноли» сосредоточила поиски на Кентукки, но тут почта «Федерал экспресс» доставила еще одно письмо из Сент-Луиса, а поиски отправителя и на сей раз привели в тупик. Однако само письмо находилось в руках «Уильямс и Конноли», и адвокаты послали его на дактилоскопию. Выяснилось, что отпечатков пальцев на письме нет – его автор был очень предусмотрителен и действовал, очевидно, в перчатках.

Тогда обратились к специалисту, умевшему создавать психологический портрет человека по почерку. Почерковед выявил некоторое сходство в построении фраз в письмах «Лэмет Вов» и документах, составлявшихся Уайтекером, но стилистических различий нашел еще больше. Он заключил, что Уайтекер мог приложить руку к письмам, но сочинял их другой или другие.

Озадаченные Обри Дэниел и его партнер Барри Саймон отправились 31 января в Министерство юстиции, чтобы встретиться с Маккеем и Никсоном. Адвокаты представили прокурорам письма «Лэмет Вов» и собранную ими информацию, потребовав, чтобы министерство приобщило эти материалы к делу Уайтекера. На следующий день прокуроры послали Бассету и Д'Анжело сообщение о разговоре с адвокатами и копии анонимных писем. {369}

«Просим ФБР установить автора (или авторов) этих писем,

– писали прокуроры, –

и позвонить нам для обсуждения плана действий».

Агенты рассмеялись. Несколько недель назад им велели поторопиться с расследованием и забыть о всех побочных линиях, а теперь они должны тратить время на поиски автора анонимок?

– Да кого это волнует? – сказал Д'Анжело Бассету. – И в чем тут состав преступления?

Они подшили письма в дело и благополучно забыли о них.

Но «Уильямс и Конноли» и АДМ не забыли. Вскоре им стали звонить журналисты с вопросами об обвинениях, выдвинутых в этих письмах. Последней каплей стал опубликованный 12 февраля отчет Бонни Виттенберг, биржевого аналитика из компании «Дейн Босворт». {370} В своем отчете Виттенберг повторяла мнение, которое высказывала и ранее, что инвесторам АДМ следует продать акции. Она приводила несколько доводов, один из которых был следующим:

«Письма Наблюдательного комитета акционеров ставят ряд серьезных вопросов».

На следующий день, во вторник, Скотт Лассар вошел в конференц-зал чикагской окружной прокуратуры вместе с Херндоном и Кевином Калемом, юристом антитрестовского отдела. Они собрались для первого обстоятельного допроса Марти Оллисона, бывшего вице-президента АДМ, обвинявшегося в соучастии в махинациях Уайтекера. Но в тот день Оллисона собирались расспросить о фиксировании цен. {371}

Тридцативосьмилетний Оллисон был белокурым и кареглазым красавцем шести с лишним футов ростом. Он вошел с покаянным видом, в сопровождении адвоката Майкла Монико.

Лассар пообещал Оллисону доложить о его добровольном сотрудничестве прокурорам отдела по борьбе с мошенничеством и предъявил документ, подтверждавший, что правдивые показания Оллисона не будут использованы в суде как прямое свидетельство его вины. Монико и его клиент прочли документ и подписали его.