Курт Айхенвальд - Информатор

– Ну и где же соглашение?

Робин Манн обратилась с этим вопросом по телефону к трем агентам ФБР, ведущим расследование. Несколько дней назад они послали ей копии всех записей, сделанных в Ирвайне, и ожидали поздравлений. Вместо этого снова последовали недоуменные вопросы. По закону преступным деянием считается заключение соглашения, а не обсуждение возможностей его заключения. Манн признавала, что соглашение, по сути, было достигнуто, но знала, что жюри захочет услышать, как участники подтверждают, что сделка заключена. А в Ирвайне конкуренты несколько часов спорили, и лишь в самом конце, за несколько минут до ланча, прозвучал намек на достижение договоренности. Это хорошая улика, сказала Манн, но недостаточная. Любой мало-мальски грамотный защитник на суде не оставит от нее камня на камне.

В резидентуре Декейтера агенты, слушавшие ее по трем телефонным аппаратам, были в расстройстве. Неужели Манн не видит, что соглашение было достигнуто? Может, она не хочет этого видеть?

– Как еще это назвать, если не заключением соглашения? – возразил Везеролл. – Не зацикливайтесь на их словах, смотрите, что они делают, что пишут.

– Я смотрю, Джо, – ответила Манн. – И я вижу лист с цифрами, но можно ли считать его соглашением?

– Ну а чем же еще?

– Это можно рассматривать как предложение. Остальных компаний на встрече не было. Никто из них не заявлял о своем согласии.

Шепард заспорил и стал вновь объяснять, что вся запись в совокупности недвусмысленно свидетельствует о достижении соглашения. Везеролл в досаде бросил трубку и вышел в соседнюю комнату, где у телефона сидел Херндон. Везеролл махнул рукой и показал ему язык, ясно выразив свое мнение.

Херндон подавил улыбку.

Когда Херндон и Шепард простились с прокурором, все трое собрались в главном офисе. Чего еще хочет Манн? Может, предположили агенты, она просто боится браться за это дело? В конце концов решили, что Уайтекер должен сделать такую запись, где прозвучит слово «соглашение». Хотя неизвестно, удовлетворит ли прокуратуру и это.

В понедельник, 22 ноября, Уайтекер составлял новый отчет о последних расходах. {183} Всю предыдущую неделю он был в разъездах, и теперь его стол был завален счетами и квитанциями. Он заполнил бланк, написав, что в понедельник и вторник был в Чикаго, и приложил счет за президентский номер в отеле на Норд-Стейт-стрит. Четыре следующих дня он провел в Майами на отраслевой конференции.

Уайтекер включил в отчет триста восемьдесят семь долларов двадцать семь центов, уплаченных за гостиницу в Майами, но счет не приложил, написав, что он должен прийти по почте. Еще он перечислил затраты на посещение нескольких ресторанов с приложением счетов, верхняя часть которых была обрезана, так что название и местонахождение этих ресторанов были неизвестны. Слово «Майами» не значилось ни в одном из документов. И хотя обычно Уайтекер делал по нескольку десятков телефонных звонков в день, за все три дня его пребывания во Флориде не состоялось ни одного разговора – ни по карточке «Эй-ти-энд-ти», ни из комнаты отеля.

Иначе говоря, Уайтекер сделал все, чтобы не осталось никаких письменных свидетельств его поездки. Поэтому не только АДМ, но и ФБР было трудно понять, что на самом деле он был вовсе не во Флориде, а далеко за пределами страны.

Подтвердить факт заключения соглашения в Ирвайне оказалось труднее, чем представлялось агентам. Обе компании считали, что договоренность между ними достигнута, но условия соглашения виделись им по-разному. По мнению Уайтекера и Андреаса – и агентов ФБР, – японцы согласились, что АДМ будет производить столько же лизина, сколько в предыдущем году, плюс значительную долю прироста рынка 1994 года в четырнадцать тысяч тонн.

Однако ни Ямада, ни Икэда не подтвердили этого прямо. Долю АДМ они весьма неопределенно обозначили буквой «альфа», отозвавшись о ней как о «существенной части дополнительного количества». Но, в отличие от АДМ, под дополнительным количеством они имели в виду не ожидаемую прибавку в четырнадцать тысяч тонн, а то, что будет произведено сверх этого. Четырнадцать тысяч тонн они собирались поделить исключительно между азиатскими компаниями, а если вдруг удастся достичь цифры в пятнадцать тысяч тонн, то существенную часть этой дополнительной тысячи они уступали АДМ. Иначе говоря, они оставляли американцам крохи, которые останутся после того, как насытятся японцы и корейцы. {184}

«Адзиномото» просто продала американцам старые предложения в новой упаковке, не изменив их суть. Неопределенная формулировка, предложенная Ямадой, должна была умиротворить американцев. Логические доводы представителей АДМ не повлияли на убежденность японцев в своей правоте. Они считали свою позицию естественной и правильной.

В ноябре Уайтекер записал несколько своих разговоров с Икэдой об условиях достигнутого в Ирвайне соглашения, но толку не добился. 1 декабря он зашел в кабинет Мика Андреаса, чтобы рассказать тому о состоявшемся накануне споре с Икэдой. Он кипел от возмущения.

– Мы проговорили полчаса, но я так и не смог его убедить, что согласно договору мы будем производить семьдесят две тысячи тонн в девяносто четвертом. Они считают, что шестьдесят семь. «Господи боже мой, – говорю я ему, – можно подумать, что мы вовсе не с вами договаривались на этой дурацкой встрече!» «Восходящее солнце», да и только.

Андреас кивнул. Они с Уайтекером уже обсуждали бестселлер Майкла Крайтона в связи с этим делом.

На днях Уайтекер с Уилсоном должны были лететь в Токио для очередной встречи по ценам. Уайтекер был так зол на японцев, что спросил Мика, нельзя ли отменить эту встречу.

Но Андреас был спокоен. Спор шел всего из-за пяти тысяч тонн. Чепуха, не стоящая усилий.

– Может, не стоит и спорить с ними?

Уайтекер вскинул руки вверх:

– Ну, как скажешь. Но согласись, они бессовестные сукины дети.

Андреас посоветовал ему сообщить японцам, что АДМ ожидает в 1994 году некоторый прирост производства, но цифру не уточнять. В любом случае «альфа» будет значительно больше нуля. {185}

Утверждение Байрона Кадмора в должности спрингфилдского окружного прокурора заняло в Сенате несколько недель. Он уже больше полугода сотрудничал с отделением ФБР в Декейтере. Теперь его должна была сменить Фрэнсис Хьюлин, опытный сотрудник иллинойсской прокуратуры. {186}

Первые дни на новом месте она провела, вникая с помощью Кадмора в детали «Битвы за урожай». Он даже переложил часть повседневных обязанностей на своего помощника Роджера Хитона, – разумеется, сохраняя контроль над ситуацией. Кадмор сказал Хьюлин, что прокуроры работали в тесном сотрудничестве с чикагским антитрестовским офисом и что отношения между ними были хорошими. Потенциальная значимость расследования, к которому подключилась Хьюлин, представлялась ей несомненной, и она с нетерпением ожидала встречи с ФБР.