Нестор Махно - МАХНОВЩИНА И ЕЕ ВЧЕРАШНИЕ СОЮЗНИКИ - БОЛЬШЕВИКИ

Это факты, которые не подлежат никакому оспариванию и они побуждают меня спросить у гр. Кубанина и всего большевистского управления и распоряжения собранием и размещением материалов, по которым оно призывает «доблестных» Кубаниных писать по истории октябрьской революции и партии В.К.П.(б), - спросить у них именно о том: кто же кому действительно оказал в данном случае помощь и кого читатель со стороны книги Кубанина и моего ответа на нее должен считать политическими авантюристами, манкирующими даже на изучении истории революции?

Я думаю, что ни в каком случае не нас, повстанцев революционной Махновщины, читатель со стороны может назвать авантюристами. Мы на пути революции и целей обманутых, порабощенных и угнетенных в ней до этого не доходили и пока имеем в себе достаточно убеждений, которые нас вполне поддержат и в будущем не допустят дойти до этого. Нам можно сказать, что мы спотыкались, что мы были жестоки или слишком мягки в своем прямом деле по отношению врагов революции и наших идей в ней, но мы не были авантюристами и угнетателями. Мы не были изменниками, угнетавшими тружеников. Мы жертвовали своими жизнями в непосредственной, прямой борьбе со всякого рода угнетателями, двигаясь сами и зовя и ведя других за собой вперед к свободному, светлому для настоящей и будущей жизни человечества, будущему, обрести которое, по-моему, можно только силами и твердостью угнетенных тружеников - крестьян, рабочих, трудовой интеллигенции, - не делая из них кумира с правом на угнетение других.

На страницу 163-й своей книги, Кубанин касается антисемитизма и говорит: «по отношению к евреям в 1918-1919 годах ни махновская армия в целом, ни ее руководящие верхи не были антисемитски настроены».

Здесь Кубанин говорит совершенно правильно. Но я должен отметить, что революционные махновцы и до 1918-1919 годов и после них, вплоть до сего дня не были и не есть антисемиты. Но ложь и подлость многих политических проходимцев из семьи еврейского народа, направленная против нас, махновцев, - ложь и подлость не проверенная, но обличающая нас в позорнейшем преступлении против еврейского народа, называя нас врагами еврейского народа, которые на Украине, дескать, громили и насиловали его мирную жизнь и т.д. и т.п. - в то время, когда на самом деле мы на Украине громил и насильников всегда убивали, - это преступление против нас, преступление, исходящее из семьи еврейского народа, дает нам моральное право ненавидеть уже не только торгашей своего рода, которые, зная, что мы не были погромщиками, обличают нас таковыми, но и людей посерьезней этих торгашей, людей способных мыслить и рассуждать, глубже и шире вникать в дела революции и украинской действительности, чтобы разобраться в честно в приписываемых нам каждым безответственным политическим проходимцем, позорнейших преступлений против еврейского народа - вроде, если не устраивания еврейских погромов самими лично, то поощрения таковых.

Эти люди - люди еврейской общественности и ее культурного развития. Люди, которые, прочитав мое обращение к евреям всех стран (смотри № 24 анархич. Журнала «Дело Труда», выходящий в Париже) и мою статью «Махновщина и антисемитизм» (см. тот же журнал, №№ 30-31) обязаны были проверить факты, указанные мною в этих статьях об махновском движении и антисемитизме и сказать правду еврейскому народу во всех странах об этом. Но из них до сих пор не находится ни одного человека, который бы занялся проверкой наших указаний и перестал бы подличать, хотя бы сам своей клеветой на нас.

«Однако, - добавляет далее, на странице 164-й, Кубанин, - когда Каменев приехал в Гуляй-Поле (Каменев, Ворошилов, Метлаук (sic! - А.Д.) и Дышловский были у меня в мае месяце 1919 г. Н.М.), первое, что он увидел, была надпись на вокзале, сделанная от руки повстанца: «Бей жидов, спасай Россию!». Махно расстрелял повстанца за этот монархический лозунг».

Совершенно верно и здесь Кубанин говорит. Я действительно расстрелял написавшего этот лозунг на бумаге и вывесившего его. Но это было не на Гуляй-Польском вокзале и не при Каменеве. Более того. Каменев этого лозунга и не видел, я о нем только делился с Каменевым своими тяжелыми впечатлениями.

Но гр. Кубанин умышленно смешивает и время, и место появления этого лозунга. Этой умышленностью своей, Кубанин по долгу партийного человека большевистской формации, старается набросить тень , очернить революционную честь и достоинство Гуляй-Поля и гуляй-польцев в делах Революции, - на самом же деле он раскрывает сам свое копеечное достоинство революционера, ибо ни Л. Каменев, ни кто либо другой из бывших с ним у меня не могут сказать, что они видели этот погромный лозунг на гуляй-польском вокзале.

Лозунг этот был написан рабочим из Пологовского депо - неким Хижным (а кто такие Хижные по партийной принадлежности того времени, трудовое население Полога знает: он и старший брат его были большевики) и вывешен на станции Кирилловка, по линии ж. д. Чаплино - Бердянск. По этой же линии в нескольких саженях от станции Кирилловка был расстрелян этот самый Хижный.

Здесь же, параллельно с этим злосчастным лозунгом, Кубанин разбирает вопрос о разгромленной еврейской колонии Горькой, об убийстве в ней нескольких, ни в чем не повинных еврейских семей отпускными (sic! - А.Д.) на месячный отдых повстанцами, под непосредственным руководством новоуспенского волостного большевиствующего Комиссара, который на этот ново-установленный, населению ненужный, пост был выдвинут самими большевиками - разъездными от центра пропагандистами и который за это злодеяние мною расстрелян. В этом вопросе Кубанин уже совсем не считается с тем, что ему может каждый человек, даже не из махновцев, убежденных в своей честности по отношению к пострадавшим в колонии Горькой, сказать, что он на нас умышленно клевещет, но он пишет:

«Весною 1919 года успеновским отрядом в 22 человека, под командой члена штаба Дерменжи был устроен погром в еврейской колонии Горькой. Но Махно, не будучи сам антисемитом и выступая в своей печати против антисемитизма, не особенно преследовал своих ближайших сотрудников за отдельные антисемитские акты. Не смотря на требование Дыбенко наказать Дерменжи за устроенный погром, Махно ничего не предпринял».

Наглость Кубанина в данном случае для меня, больше, чем кого либо другого, понятна. Она питается жаждой всех партийных большевистских верхов сильнее возбудить среди евреев, сторонников физического патриотизма и естественной мести врагам своего народа, злобу и ненависть ко мне. Эта роль - больше чем наглая, она - провокаторская. Но к ней прибегали против меня и другие, до Кубанина. Пресловутый еврейский анархист из американского «Фрайе Арбейтер Штиме» - некий Яновский, который впервые, в дни, после убийства С. Петлюры, так сказать, в дни еврейского национального пафоса, к которому приобщались из одной чаши и правые, и многие левые, отлично знающие прямых погромщиков, гуляющих по европейским столицам, но предпочевшие из косвенного виновника еврейских погромов, сделать прямого и через его смерть крикнуть миру о вопиющей, пережитой частью еврейского народа трагедии на Украине, - в эти дни упомянутый Яновский писал о нас, махновцах, в своем «мнении об убийстве С. Петлюры» на страницах анархического органа: «Конечно, обвинять Троцкого за учиненные красной армией еврейские погромы нельзя. В еврейских погромах повинен не один Петлюра. Банды под руководством Махно, тоже повинны в пролитии еврейской крови».