Руслан Скрынников - Минин и Пожарский

К началу осени Болотников с запорожцами добрался до Путивля. Жители заставляли его вновь и вновь рассказывать о свидании с «добрым Дмитрием» в Польше. Восстание получило новый мощный импульс. Посадские люди провозгласили Болотникова «большим воеводой». Костяк его армии составляли люди, не обученные военному делу, но одушевленные идеей борьбы за справедливость. Из Путивля повстанческая армия выступила через Комарицкую волость к Кромам. Многие крестьяне, наспех вооружившись дубинами и топорами, последовали за атаманом.

Армии Болотникова еще предстояло приобрести боевой опыт. Пока же она терпела неудачи в стычках с царскими воеводами. Защитники Кром признали власть Дмитрия, и у стен города немедленно появились правительственные войска. Болотников пытался прорваться на помощь восставшим. Оба войска бились с ожесточением, пролилось много крови. Исход боя оставался неопределенным. Но в царской армии нарастал разброд. Новгородские и псковские дворяне потянулись в родные края. Воевод обескуражил разгром Воротынского у стен Ельца. Опасаясь завязнуть под Кромами на всю осень, бояре отступили к Орлу. Но там вскоре обнаружилась «шатость». Восстание в Орле привело к окончательному распаду рати. Не встречая более сопротивления, Болотников предпринял наступление на Калугу. Царь Василий выслал навстречу ему своего брата Ивана Шуйского с полками и артиллерией. 23 сентября 1606 года Иван Шуйский дал бой повстанцам и помешал им переправиться за реку Угру. Войско Болотникова потеряло много людей. Но царские воеводы не сумели использовать свой успех. Повстанцы снеслись с калужанами. В приокских городах «стала смута», и Ивану Шуйскому пришлось отступить к Москве.

После остановки в Серпухове Болотников предпринял наступление на Москву, но был разгромлен воеводой Скопиным-Шуйским на реке Пахре.

Дворянское войско одерживало верх над болотниковцами. Но моральный перевес был на стороне восставших. Невзирая на то, что наступила глубокая осень и дороги покрылись непролазной грязью, воины Болотникова продвигались вперед. Они вновь и вновь вступали в бой с хорошо вооруженной дворянской конницей. Неудачи следовали одна за другой, но после каждой неудачи Болотников делал новый бросок к Москве. Будучи принужден отступить с поля боя, он не опускал рук, но действовал с удесятеренной энергией, приводил в порядок свою расстроенную рать, формировал новые отряды.

По пути к столице болотниковцы громили дворянские гнезда, делили имущество. В городах над «изменниками» – дворянами учиняли всенародные судилища. Набатный звон созывал все население на площадь к «раскату» – самой высокой городской башне. Осужденного выводили наверх и после оглашения его имени и вины спрашивали народ, как с ним поступить. Народ либо прощал жертву, либо требовал смертной казни. И тогда дворянина сбрасывали с башни в ров.

Насилия, сопровождавшие выступления масс, внушали страх дворянам, участвовавшим в восстании. Отряд служилых людей Истомы Пашкова, нанеся поражение Воротынскому, имел возможность идти от Ельца прямым путем на Тулу и Москву. Но он предпочитал вести свою особую войну, отдельно от Болотникова. От Ельца Пашков направился на север, затем свернул к Ряжску и ушел на Рязанщину. В Рязани Прокофий Ляпунов успел собрать вокруг себя значительные силы. Младший рязанский воевода Григорий Сунбулов, находившийся с отрядом служилых людей в районе Тулы, объявил о своем присоединении к повстанцам. Он вернулся в родной город и объединился с Ляпуновым.

Восставшим дворянам была чужда тяга к социальным переменам. Своей главной целью они считали свержение царя-боярина и возвращение к власти законного государя. Дворянские предводители Пашков, Ляпунов, Сунбулов щадили попавших в плен помещиков – сторонников Василия Шуйского. Их без дальних слов отсылали в Путивль, где появления «Дмитрия» ждали со дня на день.

Пробыв некоторое время на Рязанщине, Истома Пашков занял Коломну, а затем вместе с Ляпуновым начал решительное наступление на Москву. Царь Василий выслал навстречу ему все свои полки во главе с боярами Мстиславским, Воротынским, Голицыными. На помощь к боярам поспешил Михаил Скопин, ранее действовавший против Болотникова. Царским воеводам недоставало единодушия. Их разъединяло тайное соперничество. Мстиславский и Голицын в душе не расстались с мечтами о троне и без всякого воодушевления защищали дело Шуйских. Среди дворян многие помнили о благодеяниях только что свергнутого царя и не питали особых симпатий к новому государю. Среди нараставшей смуты неокрепшая власть Шуйского колебалась, как тростник на ветру.

Рать Мстиславского обладала численным превосходством. Тем не менее она не выдержала столкновения с повстанческой армией. Пашков и Ляпунов атаковали царских воевод на коломенской дороге в селе Троицком и обратили их в бегство. Было захвачено в плен несколько тысяч царских дворян и ратников. Их наказали кнутом и распустили по домам.

28 октября 1606 года Пашков утвердился в селе Коломенском у стен столицы. После 1 ноября с ним соединился Болотников. Численность повстанческой армии возросла до 20 тысяч человек. В лагере восставших сразу возник раздор. Истома Пашков добился наибольших военных успехов и потому надеялся сохранить за собой руководство армией. Однако Болотников предъявил патент «большого воеводы», полученный им от самого «Дмитрия». Писаные бумаги сами по себе, однако, не имели решающего значения. Вождем повстанческой армии мог стать лишь тот, кого поддерживали вооруженные массы. К Михайлову дню (8 ноября) Пашков покинул Коломенское и с отрядом в пятьсот дворян ушел в Котлы.

Шуйский потерял армию, и его падения ждали со дня на день. Восстание в южных уездах лишило столицу дешевого хлеба. Народ роптал. «Государь не люб боярам и всей земле, – толковали люди, – между боярами и землей рознь великая, а у царя нет ни казны, ни служилых людей». Бояре втайне помышляли о том, чтобы «ссадить» Шуйского. Пашков считал возможным договориться с ними и требовал лишь выдачи братьев Шуйских как главных зачинщиков мятежа против законного царя. Повстанцы делали ставку на переворот в столице. Они могли рассчитывать здесь на поддержку «меньших» людей. Совсем недавно Москву сотрясали народные выступления. Однако в критические ноябрьские дни власть имущим удалось удержать низы от восстания. Проявив обычную изворотливость, Шуйский нашел выход из, казалось бы, безвыходного положения. Он отобрал преданных ему посадских людей и послал их в качестве представителей Москвы в стан восставших. Представители посада обещали сдать город без боя при условии, что повстанцы покажут им спасшегося «Дмитрия». Болотников отнесся к их словам с излишней доверчивостью. Вместо решительных действий он слал гонцов в Путивль и настойчиво просил ускорить возвращение «Дмитрия» в Россию. Никакого Дмитрия не было и в помине, и обращения Болотникова звучали как глас вопиющего в пустыне.