Александр Маргелов - Десантник № 1 генерал армии Маргелов

Из всей переписки сохранилось лишь одно письмо матушки своему будущему мужу (а они поженились на фронте 9 декабря 1943 года, перед Днепровской битвой). Анна Куракина отправила его на Ленинградском фронте 23 февраля 1942 года командиру 218-го стрелкового полка 80-й стрелковой дивизии майору Василию Маргелову. Она поздравляла его с 24-й годовщиной Красной Армии и выражала надежду, что «еще много славных годовщин Красной Армии мы будем отмечать вместе». А ее пожелание «пусть наши любовь и дружба, возникшие в борьбе с фашистами, растут и крепнут и после победы над подлой немчурой» оказалось пророческим — они прошли рука об руку всю свою яркую, полнокровную жизнь.

К сожалению отец по вполне понятным причинам — беспрерывные бои, нахождение на излечении в госпиталях, учебы, командировки — не имел возможности хранить письма своей милой Аночки. Ну, а когда они были вместе, то естественно, писать было не к чему.

Что же касается писем отца своему «котику», то можно смело сказать, что путь становления супругов Маргеловых — это прямо-таки путеводитель и образец для подражания всех влюбленных душ. Те письма можно было бы издать отдельной книгой, изменив имена, и она, без сомнения, имела бы огромный успех, особенно среди молодых читателей. Приводимые отдельные выдержки из них, надеемся, полностью подтвердят наше предположение.

В перерывах между непрекращающимися боями отец очень скучал и «не мог найти себе места» без дорогой его сердцу подруги. Он писал: «Мой котик, моя дарагинюшка, я не знаю жизни без тебя, милая моя». Слово-то какое нашел — «дарагинюшка» — почти что берегинюшка, которая спасала его от ран на поле боя, а более того — своей любовью и заботой! Заканчивал же все свои письма, в основном, фразой: «Целую крепко-крепко, твой Вася». А бывало ей и доставалось в отцовских письмах «по первое число» Комиссар медсанбата, где Анна лечила раненых, как-то пожаловался отцу, что капитан Куракина его не слушает и выбегает в холод на улицу без шинели. Обеспокоенный отец ей написал: «Анка, черт ты такая! Будешь мне чудить. бегать не одевшись и не слушаться комиссара, так тебе дам, сколько влезет! Ты уж будь умницей!»

В апреле 1942 года, будучи на излечении после ранения в госпитале в Колчаново, майор Маргелов постоянно звал свою любимую Аню навестить его — ее медсанбат находился не так далеко. Но военврач Куракина работала день и ночь — слишком много было раненых, и отец в коротких письмах заранее оправдывал ее отсутствие важными мотивами и извинял свою Аню за не частые письма. Чаще они говорили «через почту» — переговорную станцию. В письмах и телефонных разговорах они признавались, что не могут жить друг без друга. Воюя в разлуке, они утешались мыслью, что «вот улыбнется счастье, представится возможность быть вместе, что скоро настанет время, когда они смогут быть вместе и вместе работать на пользу нашей Родины и в свое удовольствие».

Отец мечтал о том времени, когда он снова «увидит свою желанную Анку», почувствует ее возле себя, увидит «ее милую детскую улыбку, курносый нос и будет целовать без конца».

Отгремела Великая Отечественная… и уже генерал-майор, герой Советского Союза В.Ф.Маргелов становится слушателем Высшей Военной академии имени К.Е.Ворошилова. С января 1946 по февраль 1948 сохранилось более 30 писем, написанных отцом за время учебы в академии своей супруге в город Кишинев, где она работала и воспитывала своих близнецов Сашу и Васю, родившихся в октябре 1945 года. В этом ей помогали сестра Вера и няня — молдаванка Ирина.

Слушателю академии нелегко было после жаркой боевой обстановки привыкать к учебному столу. Жил он в общежитии (в целях экономии), комната на восемь человек в гостинице УДК. Жилище «академиков» отапливалось плохо. С продуктами также было трудно, как и во всей стране, зато клопов было — хоть отбавляй! Все это не могло не сказаться на здоровье слушателей, учитывая большую напряженность учебного процесса. Зная об этом, Анна Александровна посылала мужу с нередкой оказией продуктовые посылочки, отрывая порой от себя и детей лакомые кусочки.

13 мая 1946 года, получив посылку, Василий Филиппович писал: ««Моя милая славная Аночка … Твою посылочку получил, благодарю, конечно. Мои товарищи-генералы, которых ты знаешь, откушав твоих подарков, просили передать тебе большое спасибо».

В другом письме он сообщает, что у них ощущается недостаток в верхних костюмах, особенно в кителях, так как в академии приказано ходить в кителе и в галифе. Также он с гордостью сообщает, что «хоть разорился, но достал своей дороженьке отрезы на два пальто, думаю, что понравится». Позже выяснилось — понравилось!

В отцовских письмах постоянно выражается забота о здоровье Аночки, и он часто просит ее бросить курить (привычка эта появилась во время занятий в институтском морге — научила подруга как перебить неприятный запах формалина) и больше есть, чтобы поправить фигуру. Ни в одном из писем он не забывал попросить поцеловать за него своих «гвардейцев» — сынов (как он всегда писал вместо «сыновей») Сашку и Ваську и пожелать им здоровья. А накануне первого года со дня их рождения (в 1946 году) отец просит маму, чтобы она в случае задержки его телеграммы ко дню рождения близнецов, «выпила за него два раза по 100 грамм и пожелала им от его имени здоровья, и чтобы они были верными сынами нашей Родины. Чтобы они росли на радость своих родителей и под старость стали им опорой». В конце письма отец просил: «Поцелуй их крепко и поговори с ними по душам (!) — по видимому, ты их разговор уже научилась понимать, а когда им исполнится год, сфотографируй их и пришли мне фото».

Что касается праздников, то отец поздравлял Аночку только с Днем 1-го Мая и всегда ей желал, чтобы она была «здоровенькая и расцветала так, как все в мае цветет», а также, чтобы «не выдумывала себе всякие заботы, а больше кушала и поправлялась и чтобы была как огурчик». Много позже близнецы не раз слышали от отца, когда он бывал в особенно хорошем настроении, а они находились рядом, — «хлопцы — молодцы, как соленые огурцы!»

В августе 1947 года отец получил отпуск — впервые за время совместной жизни, который они с женой решили провести в санатории в Кисловодске. Тут у генерала возникла проблема — где взять соответствующий костюм для отдыха? Хотел поехать в гражданском, но после долгих бесплодных поисков вынужден был ехать в военной форме. Но свою любимую Аночку он настоятельно попросил экипироваться как можно шикарнее, чтобы «выглядеть настоящей генеральшей», — как советовал он ей в одном из своих писем накануне отпуска. По фотографии, где они изображены у «Водопада слез», самодеятельный художник написал картину, которая хранится дома, в Кабинете-музее — отец в генеральской форме, со Звездой Героя, матушка — в костюмчике, как будто собралась в театр. Так теперь на курорты не ездят…