Александр Маргелов - Десантник № 1 генерал армии Маргелов

Потом были еще прыжки с парашютом, много прыжков…, пока 64-х летнему Командующему Воздушно-десантными войсками генералу армии В.Ф. Маргелову Министр обороны Маршал Советского Союза А.А. Гречко лично, под роспись, не запретил совершать парашютные прыжки, кстати, после очередного повреждения ноги при приземлении. Но символ человека, поборовшего врожденное чувство страха перед высотой и совершившего прыжок с парашютом, — знак парашютиста-десантника — Василий Филиппович не снимал со своего генеральского кителя никогда, всегда носил его с гордостью.

Вспоминает генерал Павленко П.Ф: «Трудное это было время: везде были следы недавно закончившейся войны, особенно в обустройстве войск и жилье офицерского состава; особенно материально-техническая база боевой подготовки фактически была на нуле. К тому же прежний комдив крайне мало занимался делом и отличался нерешительностью, пассивностью.

Учеба в дивизии шла кое-как, организованность и дисциплина оставляли желать лучшего, некоторые командиры частей и офицеры штаба дивизии увлекались личными делами, даже завели коров и свиней. Дивизия была одной из отстающих в ВДВ».

Но вот дивизию принимает гвардии генерал-майор Маргелов Василий Филиппович. Приказ о его назначении и.д. командира 76-й вдд был подписан 30 апреля 1948 года. В начале мая — он уже в дивизии, приказом от 19 мая 1948 года генерал Маргелов В.Ф. утвержден в должности командира дивизии.

«Все мы буквально в считанные дни почувствовали, что в дивизию пришел настоящий командир. Хорошо помню, что в первых числах мая 1948 года, будучи на методических сборах начальников разведки корпусов и дивизий ВДВ в Москве, я встретил прибывшего в командировку заместителя начальника политотдела дивизии по фамилии Лев. Он рассказал, что прибывший новый комдив «гоняет» всех и никому не дает покоя, непрерывно живет в частях и налаживает боевую подготовку. Не один раз он уже спрашивал, скоро ли возвратится начальник разведки дивизии. Так что ты, мол, держись. Многим из штаба дивизии он уже сделал серьезные внушения из-за того, что эта дивизия плетется в хвосте и ею недовольно командование ВДВ и корпуса».

Вскоре состоялась встреча комдива с начальником разведки дивизии. Войдя в кабинет, Павел Федосеевич представился командиру дивизии и доложил о прибытии со сборов. Василий Филиппович был в десантном комбинезоне — только что он совершил первый прыжок с парашютом (это было через пять дней прибытия в дивизию!) повредил при приземлении раненную еще на фронте ногу, которая белела свежей гипсовой повязкой.

Опершись на крышку стола, поднялся навстречу и предложил сесть. Беседа шла недолго, начальнику разведки дивизии понравился какой-то дружественный, доверительный характер разговора, как будто он знал начальника разведки давно. Да и что тут странного — он сам был дивизионным разведчиком в польскую кампанию и разведчиков он считал первыми бойцами. Это отношение к разведчикам сохранилось у него на весь период службы в ВДВ. И тут же командир дивизии объявил свое решение, которое для начальника разведки явилось неожиданным. Дело в том, что начальник штаба дивизии полковник Попов и начальник оперативного отделения подполковник Жаренов учились заочно в Академии имени Фрунзе и на днях уезжали на три месяца на экзаменационную сессию. И комдив тут же отдал распоряжение — начальнику разведки вступить во временное исполнение обязанностей, как он любил говорить, начштадива — начальника штаба дивизии.

Далее также использованы воспоминания генерала Павленко П.Ф., к сожалению, напечатанные столь мизерным тиражом, что являются недоступными широкому кругу читателей, которые, думается, с интересом ознакомились бы с ними.

Изучив состояние дел в войсках, комдив собрал совещание командиров частей и начальников служб дивизии и изложил им свои нелестные выводы: «Многие из вас и ваших офицеров обросли мхом, живут по принципу «моя хата с краю», не болеют за дивизию. А некоторые от безделья страдают «японской болезнью» — «хоцу ецця». Тут Маргелов наглядно и жестом руки продемонстрировал суть «японской болезни», вызвав дружный смех присутствующих, что сняло напряжение и создало более свободную атмосферу.

Затем он поставил конкретные задачи всем частям по организации учебы, безукоснительному выполнению распорядка дня и развертыванию работ по созданию учебно-материальной базы. Каждый командир обязан был в конце дня обязательно лично докладывать, что им сделано по выполнению приказа.

Жизнь дивизии вскоре забила ключом.

Работали офицеры дивизии, не считаясь со временем. Новый комдив был настоящим «задающим генератором». Везде он успевал в течение дня побывать лично и увидеть, что и как делается, как командиры частей выполняют его указания и руководят учебой. Еще до рассвета — на аэродроме, где готовятся десантники к прыжкам, затем — на площадке приземления, на стрельбище, тактических учебных полях.

Не прошло и месяца, как все солдаты, не говоря уж об офицерах, хорошо знали в лицо своего командира дивизии и говорили о нем с гордостью. А Василий Филиппович запоминал тех солдат, сверхсрочников (позже прапорщиков) и офицеров, с которыми ему приходилось беседовать лично или по их выдающимся делам, и потом, через много лет, обращался он к ним по имени-отчеству, вызывая их чувство благодарности и стимулируя желание сделать еще больше во славу любимых войск.

Параллельно с организацией систематических занятий и учений шла большая работа по оборудованию стрельбищ, парашютных и спортивных городков, стрелковых тиров и других спортивных объектов. Переоборудовались казармы, шел ремонт домов для офицеров и их семей. Все офицеры управления дивизии, да и командиры частей, с каждой неделей все более убеждались в том, что их командир умеет не только воевать, но и строить, хозяйствовать в лучшем смысле этого слова.

Молодые ребята, вчерашние призывники, попавшие в дивизию, просто «балдели» от счастья, имея возможность проявить все свои заветные желания, которые они тысячи раз проигрывали в своих детских играх тех лет, играя в солдат-освободителей, в военных разведчиков, в казаков-разбойников, в общем, во все игры, навеянные послевоенным временем, прекрасным временем возвышения национального самосознания и реальной возможностью стать всенародным героем, приносящим мир и счастье всем людям, живущим на земле! Как жаль, что в наше время (конца 80-х и 90-х годов) юное поколение заставляют брать пример с героев американских «мультиков» и антихудожественных фильмов. А тогда героика военной службы, подогреваемая заслуженными боевыми военачальниками, полностью захватывала молодых солдат, заставляя в кратчайшие сроки овладевать сложным искусством защиты Родины. Их успехи в боевой и политической подготовке освещались в ротных, батальонных, полковых и дивизионных газетах; на родину отправлялись благодарственные письма родственникам и в трудовые коллективы, откуда призывались воины.