Александр Маргелов - Десантник № 1 генерал армии Маргелов

Василий Филиппович был уверен в генерале Павленко, как в самом себе. Он знал, что какое бы задание ему не поручил, оно будет выполнено точно и в срок. Недюжинный ум, умение ладить со всеми сотрудниками штаба и командирами в войсках, безмерные трудолюбие и порядочность снискали уважение и доверие к нему у Командующего и у всех командиров и офицеров ВДВ. На него можно было опереться и положиться. Он был самым преданным единомышленником Командующего в течение всего времени.

В.Ф. Маргелов, как Командующий, ценил труд штаба. В подтверждение этого сошлюсь на его отношение к документам, представляемым на утверждение или подпись. Обычно я, как начальник штаба, предварительно докладывал ему содержание основных документов, после чего он внимательно читал сам. За многолетнюю практику не было случая, чтобы он отнесся к документу свысока, пренебрежительно или, как поступали некоторые командующие, порвал или отбросил его. У него было какое-то благоговейное отношение к исполненному плану, графику, приказу или даже телеграмме. И если он с чем-то не соглашался, делал на полях заметку простым карандашом, просил аккуратно подправить и не переделывать заново, особенно это относилось к документам, исполненным чертежницами, кропотливый труд которых он по праву высоко ценил.

Штабу представлял большую самостоятельность, одобрял и поощрял инициативу. Но требовал, чтобы все было тщательно проработано, рассчитано повремени и, главное, жизненно и реально для выполнения войсками.

В шутку как-то сказал, что командир — это шея и жопа, а начальник штаба — голова и сердце. Шея вертится куда скажет голова, а по жопе всегда бьют первого командира. Голова — чтобы думать, рассчитывать и не допускать промахов и тем паче глупостей, а сердце — это значит забота, сочувствие и внимательность. Там, где командир может быть сгоряча несколько «перегнул палку», начальник штаба должен смягчить положение, что-то уточнить в деталях, разъяснить, но выдержать «курс» и провести в жизнь принятое решение.

Приняв решение, не мелочился в указаниях, ограничиваясь обычно сроками оформления. Все остальное являлось заботой начальника штаба и начальников служб. Разумеется, он полагался на их опыт и подготовку.

При таком методе работы мы чувствовали себя раскрепощению и самостоятельно решали многие вопросы по своей службе, строго придерживаясь лишь «генеральной линии» или замысла принятого решения. В штабе и Управлении в целом в течение многих лет ощущалась хорошая сработанность, дружный коллектив. Никто из заместителей командующего и начальников служб не пытался обособиться, все вопросы в рабочем порядке согласовывались с начальником штаба и оперативным отделом.

Василий Филиппович строго спрашивал за своевременность исполнения распоряжений как в штабе, так к в войсках.

На учениях и занятиях в докладах офицеров не любил длинных теоретических рассуждении, требовал конкретности и ясных предложений с кратким расчетом к обоснованием. Тут же переходил к практическому анализу — реально ли это для выполнения войсками?

Огромный жизненный и военный опыт (он был активным участником пяти войн!) позволял ему критически оценивать предложения штаба, начальников родов войск и служб, решения командиров соединений и частей, ставить их на реальную почву.

«Более десяти лет я работал с ним только в должности начальника штаба войск, а до этого еще столько же в должностях начальника оперативного отдела и заместителя начальника штаба. Думаю, что поэтому имею основания высказать некоторые суждения.

Прежде всего скажу, что работу штаба он высоко ценил, как труд кропотливый, требующий терпения, внимания, усидчивости исполнителей — от рядового офицера до начальника штаба. Считал, и думаю совершенно резонно, что в штабе должны работать высоко грамотные, инициативные и исполнительные офицеры. Прежде чем дать свое согласие на назначение в штаб ВДВ подобранного кадровиками кандидата (и уже согласованного с начальником соответствующего отдела и начальником штаба), он стремился лично убедиться на занятии или учении в его деловых качествах, умении сделать выводы из обстановки, четко и кратко доложить предложения командиру.

От начальников служб и отделов требовал внимательно относиться к новичкам, взятым в штаб из войск или после окончания академий, постоянно учить их как вести себя в войсках: честно и правдиво оценивать положение дел, не проявлять кичливости и высокомерия к офицерам штабов дивизий и полков, уметь находить и подмечать полезные начинания офицеров и солдат подразделений. На это последнее качество обращал особое внимание. И это касалось всех офицеров штаба. Заслушивая доклады о результатах работы групп в дивизиях, постоянно и пытливо спрашивал каждого: что нового и полезного он увидел в частях, в работе того или иного командира штаба. Все то, что заслуживало внимания, немедленно доводилось другим частям и штаб обязан был следить за внедрением его в жизнь войск. Это же касалось и отрицательных моментов, например, в подготовке к парашютным прыжкам, где недоработка или дефект могли привести к катастрофе,

Теоретизирующих докладчиков вежливо останавливал и говорил: «Знаешь, я в теории не силен, ты разъясни мне просто, по-солдатски, как это сделать практически». В этом выражении был глубокий смысл. Ведь в военном деле очень важно правильно разобраться в обстановке, оценить свои возможности прежде, чем будешь отдавать приказ подчиненным.

А обстановка каждый раз бывает конкретная, не похожая на теорию. В том и искусство командира, что он способен (или не способен) правильно оценить ее. У нас порой даже в высоких инстанциях преуспевали и вышли в большие чины сугубые теоретики, не способные, однако, практически командовать ни на войне, ни в мирное время. Я никогда не слышал от Василия Филипповича «классических» формулировок замыслов решений, как это преподается в академиях. Зато много раз я слышал его приказы и распоряжения как на учениях, так и в повседневной жизни — четкие, ясные и краткие, при которых подчиненный может проявить инициативу в способах выполнения задачи, он не скован в своих действиях. А замысел решения Командующий уже «отложил» в своем уме, он виден из постановки задачи подчиненным частям.

В ходе учений, когда штаб докладывал Командующему расчет времени на подготовку к операции, важнейшим элементом он считал заботу о том, чтобы дивизии и полки имели достаточное время на подготовку к десантированию. Ведь нередко встречаются случаи, когда старшие инстанции «съедают» львиную долю времени, поздно доводят задачи до войск и они не успевают подготовиться. Грош цена всем умным замыслам начальников, если командиры взводов и рот не имели времени на уяснение своих задач и доведение задачи и порядка действий до всех солдат.