Жак Тати - Rammstein: будет больно

Тилль, в принципе, оказался прав. Без очередной серии издевок и нападок не обошлось. Одни газеты с нескрываемым ехидством публиковали вырванные из контекста стихотворные куски, поражающие любого нормального читателя грубостью и откровенной вульгарностью. Другие немедленно включили Тилля в шутливый список «Самых неприятных берлинцев года», где тот занял «почетное» 21-е место. Тем не менее книга неплохо продавалась, и поклонники Тилля выстраивались в длинные очереди в книжных магазинах Европы, где автор неоднократно представлял свое детище и давал автографы. Чтобы получить полное представление о «Messer», безусловно, надо хорошо знать немецкий язык — при переводе стихов очень сложно, а подчас и просто невозможно передать одновременно и смысл, и ритмику, и игру слов. Любое переведенное стихотворение неминуемо должно обрасти комментарием, зачастую не на одну страницу. Что касается поэзии Тилля, то в ней, ко всему прочему, множество фразеологизмов, метафор и архаизмов, которые не каждый немец может истолковать однозначно. Поэтому подробный разбор стихотворного творчества Тилля оставим любителям и знатокам немецкого. Остановимся лишь на общей тематике «сольного творчества» главного раммштайновца. Стихотворения в сборнике абсолютно разноплановые. Есть серьезные и философские, есть юмористичные, есть и такие, которые больше похожи на детские считалки или страшилки вроде тех, где «маленький мальчик нашел пулемет…». Есть короткие стихотворные юморески со свойственным Тиллю черным юмором. «Absicht?» («Намерение?»):

К другой группе можно отнести стихотворения вроде «Auf dem Friedhof» («На кладбище»):

Любовная лирика Тилля, грубоватая, но искренняя, тоже находит свое место в сборнике:

Несколько стихотворений в сборнике посвящены дочери Тилля — Неле. «Nele»:

Но Тилль не был бы Тиллем, если бы основную часть его стихов не составляли те, стиль которых уже принес ему армию поклонников и не менее многочисленное количество противников, а его группе скандальную славу. Это стихи о насилии, сексе, тоске, отчаянии и одиночестве.

Тилль: «Конечно, поверхностно тексты отмечены насилием и всеми видами провокаций. Однако, если вчитаться внимательно, открывается комичность, которую мало кто замечает. Несмотря на то что все тексты появляются в подсознании из одного слова, неопределенной идеи или истории, я всегда оставляю что-то вроде маленькой лазейки, для того чтобы при чтении все еще можно было улыбнуться. Наиболее отчетливо это заметно в стихотворении „Big in Japan“, которое я написал после посещения одного ночного бара в Токио. Там был один артист, который действительно цеплял себе огромные грузы на член. Известно, что японцы не слишком уж одарены физически, но это было так натянуто, что пародия на песню группы Alphaville была необходима. «Big in Japan»:

Тилль: «Нет, однако, ничего более приятного и интересного для художника, чем создать трение, поляризовать и наблюдать множество различных реакций. В случае с „Ножом“ оно простирается от страха и озадаченности до настоящего наслаждения. Конечно, иногда я сам себя спрашиваю, что за монстра я там создал? Но, с другой стороны, ты тихо смеешься и радуешься своему маленькому, грязному, черному „кое-кому“».

Оценивая книгу в общем, многие вдумчивые критики прежде всего обратили внимание на яркий образ лирического героя Тилля, образ, который до определенной степени можно отождествить с самим Тиллем. Как написала одна из немецких газет, эта книга, прежде всего, говорит нам об ее авторе, который имеет репутацию провокатора, нарушителя всяческих табу и подрывателя моральных устоев, «но при более тщательном рассмотрении лирика Тилля открывает индивидуума, которым, по сути, и является главный герой Линдеманна: ранимое, ищущее защищенности и привязанности существо, отвергнутый псих, нежный убийца в поисках искупления — есть много описаний ролей в его исключительной личности…».

Тилль: «Я думаю, что в будущем литература будет для меня важнее музыки. Эта книга — что-то вроде взгляда назад, завершение какого-то периода жизни и оценка своей работы…» Обычная жизнь Тилля, в отличие от его творчества, вовсе не полна крайностями. Он живет довольно скромно и старается быть умеренным во всем. Материальная обеспеченность не сделала его безумным транжирой или кутилой: «Я разве что время от времени паркуюсь на тротуаре или превышаю скорость. Разрешаю себе этакую „анархию“, за которую могу заплатить. Единственная экстравагантность, которую я себе позволяю, так это вместе с моим другом и издателем Гертом Хоффом скупать небольшие обанкротившиеся зоопарки. Мы надеемся, что однажды сможем купить зоопарк целиком, чтобы животных не разлучали и не развозили по разным местам…»

Четвертый альбом Rammstein пришлось дожидаться, как обещанного, три года, поэтому слухов и всяческих сплетен вокруг группы на этот раз циркулировало гораздо больше обычного. Стали появляться предположения о скором распаде группы. Масла в огонь подлил Рихард, уехав в Нью-Йорк на неопределенное время. До самих раммштайновцев слухи о том, что группа перестала существовать, дошли неожиданно. Однажды Флаке попросил оформить покупку в одном музыкальном магазине на счет Rammstein, а продавец, к его вящему удивлению, выразил сомнение, что группа все еще существует.