Генералы Вермахта - Роковые решения

Во второй половине августа он по телетайпу отправил Гитлеру сообщение о том, что удержать позиции невозможно. Из-за тяжелых потерь, понесенных недавно 5-й танковой армией в районе г. Монс, Модель видел только один путь восстановления линии фронта и реорганизации этой армии — отступить на позиции "Западного вала", довоенного оборонительного рубежа, известного за границей под названием "линии Зигфрида". Читатель, должно быть, помнит, что прежде даже упоминание о "Западном вале" строжайше запрещалось.

До сих пор никто не осмеливался делать Гитлеру такие предложения, но телеграмма Моделя нарушила табу. И Гитлер отдал распоряжение: армиям Западного фронта с боями отойти в район, непосредственно примыкающий к "Западному валу", и на так называемую "Западную позицию" по границе с Эльзасом и Лотарингией, чтобы организовать там стойкую оборону. Благодаря такому маневру закрылась бы брешь между левым флангом 1-й немецкой армии и соединениями группы армий "Г", все еще отходившими в северном направлении. Неясным оставалось только одно: как сможет 15-я армия восстановить контакт с остальными войсками фронта.

Остатки 5-й танковой и 7-й полевой армий противник уже оттеснил на восток за р. Маас. 1-я армия откатилась в Люксембург и на линию р. Мозель. 3 сентября пал Брюссель, 4 сентября английские войска вступили в Антверпен, хотя им и не удалось полностью овладеть городом и очистить подступы к гавани. Вот почему, несмотря на отрезанные противником пути отхода через г. Лир, 15-я армия смогла ускользнуть через устье р. Шельда и острова, заняв новую оборону за каналом Альберта и р. Маас.

Только что созданная 1-я парашютнодесантная армия под командованием генерал-полковника Штудента по приказу Гитлера спешно заняла оборону вдоль канала Альберта, чтобы не допустить противника хотя бы в Голландию, которая играла жизненно важную экономическую роль в военных усилиях Германии.

В процессе длительного и тяжелого отступления фронт немецких войск стал раздробленным и неустойчивым, а их моральное состояние было подорвано. Войскам необходим был сильный и уверенный кормчий. Требовалось в кратчайший срок восстановить единый фронт, который ныне включал в себя голландские водные преграды, "Западный вал" и прилегающую к нему "Западную позицию". Когда во второй половине августа генерал Блюментрит предложил снова передать командование Западным фронтом Рундштедту, он знал, что выражает желание всех участвующих в битве. Модель не только согласился, но и с радостью приветствовал такое решение. Итак, Рундштедт в третий раз возвратился из отставки и 5 сентября прибыл в штаб главнокомандующего войсками Западного фронта, располагавшийся в то время в Аренберге на Рейне против Кобленца. Его сопровождал новый начальник штаба генерал Зигфрид Вестфаль. Штабные офицеры от всего сердца радовались возвращению Рундштедта.

Наши обескровленные дивизии, насчитывавшие в своих полках по 1000–1500 человек, видимо, надеялись, что на "Западном вале" их ждет неколебимая твердыня. Если так, то они ошиблись. В последние годы оборудование "Западного вала" непрерывно и хищнически растаскивали на нужды "Атлантического вала", и в августе 1944 г. "Западный вал" находился в жалком состоянии. Лишь начиная с этого месяца, ОКБ стал принимать меры для его восстановления. Но вместо того чтобы поручить эту задачу главнокомандующему войсками Западного фронта, Гитлер доверил ее Гиммлеру. Силами населения, привлекаемого к работам в порядке так называемой "трудовой повинности", Гиммлер возводил оборонительные сооружения, на которые напрасно только тратились труд и средства и которые в техническом и тактическом отношении не отвечали условиям современной войны. Наконец, по настоянию Рундштедта, от такой системы руководства отказались и создали Главное фортификационное управление. В пределах возможности оно методически занималось оснащением "Западного вала". Из-за отсутствия хорошо подготовленных крепостных гарнизонов сооружения нередко приходилось передавать учебно-полевым дивизиям.

Рундштедт был совершенно уверен, что союзники могут прорвать "Западный вал" в любом месте. Мнение главнокомандующего подтвердила американская бронетанковая дивизия, прорвавшаяся севернее р. Мозель к г. Битбург и остановленная там лишь с большим трудом. И вдруг, к нашему величайшему удивлению, союзники остановились перед "Западным валом". Видимо, они испытывали недостаток в предметах снабжения.

По нашим подсчетам, противник имел на Западе 53 дивизии. Еще пять дивизий приковывали к себе "крепости" Бретани и побережья Ла-Манша. Кроме того, мы предполагали, что в Англии находилось еще 34 дивизии, в том числе несколько воздушнодесантных.

Теоретически у нас на Западном фронте было столько же дивизий, но численность личного состава каждой из них едва ли составляла одну треть личного состава дивизии союзников. Особенно слабы были наши танковые соединения. Практически против 53 дивизий союзников действовало только 27 немецких.

По категорическому приказу Гитлера многие крепости, расположенные вдоль побережья Ла-Манша и Атлантического океана, все еще продолжали бесцельную борьбу. Командовали этими крепостями специально отобранные офицеры, принесшие особую присягу. Откуда Гитлер выкопал идею о крепостях, трудно сказать. Может быть, он считал, что крепости оттянут на себя войска противника и когда настанет время решающей битвы за Германию, противнику не хватит людских резервов. Гитлер не учел одного. Поскольку гарнизоны отрываются от главных сил, постольку они и находящиеся у них вооружение и боевая техника перестают иметь какое-либо значение для общего хода войны.

Несостоятельность такой тактики особенно ярко проявилась на примере Нормандских островов, где бездействовала целая усиленная немецкая дивизия. В свое время главнокомандующий войсками Западного фронта Витцлебен назвал приказ об обороне этих островов "островным сумасшествием". Противник довольствовался простым наблюдением за нашими крепостями, так как они не могли причинить никакого вреда кампании в целом. Исключение составлял только Брест, порт которого был крайне необходим союзникам. Нормандские острова отняли у нас 160–200 тысяч человек и дорогостоящую боевую технику.

Столь же оригинально поступал Гитлер и в тех случаях, когда складывалась критическая обстановка или когда какому-нибудь важному объекту грозила опасность. Тогда он приказывал создавать "особые отряды". Перед командирами этих отрядов обычно ставились невыполнимые задачи. Укомплектованные писарями, шоферами, кладовщиками и т. п., "особые отряды", разумеется, были не в состоянии сколько-нибудь успешно бороться с танками противника. Все это приводило к бессмысленным потерям в живой силе.