Георгий Жуков - Воспоминания и размышления

Большое значение для одержания победы в любом масштабе имеют хорошо отработанные на местности (или в крайнем случае на ящике с песком) взаимодействия всех видов и родов войск как в оперативных объединениях, так и в тактических соединениях…»

Утро 10 сентября 1941 года было прохладным и пасмурным. На Центральном аэродроме столицы, куда я прибыл, чтобы лететь в осажденный Ленинград, у стоявшего на взлетной полосе самолета маячили три фигуры: одна высокая – генерал-лейтенанта М. С. Хозина, вторая поменьше – генерал-майора И. И. Федюнинского, третья – летчика, командира воздушного корабля. Генералы, как мы договорились с И. В. Сталиным, отбывали со мной.

Командир корабля доложил о готовности экипажа и самолета к полету. Как в таких случаях бывает, мы все, как будто по команде, подняли глаза к небу, мысленно пытаясь предугадать погоду по трассе полета. Стояла густая, низкая облачность.

– Проскочим! Погода что ни на есть самая подходящая, чтобы летать над фронтом противника, – улыбаясь, сказал командир самолета.

Без промедления состоялся вылет. Впереди был Ленинград, и мысленно мы уже были там.

Никто из нас, конечно, не мог тогда предвидеть, что мы летим в город, которому предстоит 900 дней беспримерной героической борьбы с врагом и голодом.

Ленинград! – Колыбель пролетарской революции… Он особенно дорог сердцу каждого советского человека. Здесь В. И. Ленин руководил нашей партией, закладывая основы первого в мире социалистического государства. С первых дней советской власти этот второй по величине и населению в СССР город играл чрезвычайно важную роль в политическом, экономическом и культурном развитии нашей Родины.

Ленинград! – Один из красивейших городов мира. Произведения архитектуры, живописи, скульптуры, чудесные памятники, прекрасные сады, парки и музеи города являются гордостью нашей страны.

Захвату этого крупнейшего индустриального центра и морского порта СССР гитлеровское командование придавало исключительное значение. Овладение городом на Неве давало фашистской Германии ряд преимуществ в политическом, экономическом и моральном отношениях.

С точки зрения политической и военно-стратегической взятие Ленинграда и соединение с финскими войсками могло еще больше укрепить гитлеровскую коалицию, заставить правительства некоторых других стран, которые все еще колебались, вступить в войну против СССР.

Быстрый захват Ленинграда позволил бы Гитлеру высвободить действующие там германские войска, все танковые и моторизованные соединения, входившие в состав 4-й танковой группы, необходимые для успешного осуществления операции «Тайфун»[ 59].

В морально-психологическом плане захват города на Неве нужен был фашистскому руководству для поднятия духа своей армии, войск сателлитов, населения Германии и союзных с ней государств, чтобы поддержать их веру в реальность планов войны против Советского Союза. Ведь обещанный Гитлером «блицкриг» давал серьезные осечки. Это путало карты немецкого командования, а чрезмерно большие потери на Восточном фронте вызывали серьезные сомнения в возможности победного и быстрого завершения войны с Советским Союзом.

Для нас потеря Ленинграда во всех отношениях была бы серьезным осложнением стратегической обстановки. В случае захвата города врагом и соединения здесь германских и финских войск нам пришлось бы создавать новый фронт, чтобы оборонять Москву с севера, и израсходовать при этом стратегические резервы, которые готовились Ставкой для защиты столицы. Кроме того, мы неизбежно потеряли бы мощный Балтийский флот.

Для противника взятие Ленинграда означало, что группа армий «Север» и финские войска, действовавшие на Карельском перешейке, легко могли соединиться с финско-германскими войсками в районе реки Свирь и перерезать наши коммуникации, идущие в Карелию и Мурманск. Все эти факторы, вместе взятые, обусловили крайнюю ожесточенность и напряженность борьбы за Ленинград.

Чтобы овладеть Прибалтикой и Ленинградом, гитлеровское командование бросило в наступление крупную массу своих войск – группу армий «Север» под командованием генерал-фельдмаршала фон Лееба. В ходе июльско-августовских боев 1941 года на северо-западном направлении противнику удалось овладеть значительной частью Ленинградской области.

8 сентября 1941 года противник, захватив Шлиссельбург, перерезал последнюю для нас сухопутную коммуникацию и блокировал Ленинград. Линия нашей обороны остановилась здесь по западному берегу Невы. Широкая, полноводная река являлась серьезной преградой для гитлеровских войск, однако и ее надо было оборонять, так как к Шлиссельбургу и Ладоге вышли немецкие отборные части.

Враг оттеснил нашу 54-ю армию от основных сил Ленинградского фронта, но она не позволила гитлеровским войскам двинуться на восток и остановила их на рубеже Липка–Рабочий поселок № 8–Гайтолово. С этого момента армия начала подчиняться не фронту, а непосредственно Ставке ВТК.

Войска 8-й армии Ленинградского фронта, сражавшиеся ранее на территории Эстонской ССР, с тяжелыми боями отошли и закрепились на линии Петергоф–южнее Усть-Рудицы–побережье Финского залива в районе Керново. Связь этой армии с городом с этого времени можно было поддерживать только по воде и по воздуху.

На Карельском перешейке финские войска, выйдя к нашей старой государственной границе, пытались продвинуться дальше, но были там остановлены. Теперь они ждали благоприятного момента, чтобы ринуться на город с севера.

Положение Ленинграда с 8 сентября стало крайне опасным. Сообщение с Большой землей могло осуществляться только через Ладожское озеро и по воздуху, под прикрытием нашей авиации Начались бомбежки и варварские артиллерийские обстрелы города. Фашистские войска нажимали со всех сторон. Особенно крупная группировка танковых и моторизованных соединений противника концентрировалась на подступах к Урицку, Пулковским высотам и Слуцку. Все говорило о том, что враг готовится к решительному штурму.

Обстановка становилась день ото дня напряженнее.

От Москвы до Ладожского озера наш полет в Ленинград проходил при «благоприятных» погодных условиях: дождь, низкая облачность.

Словом, истребителей противника такая погода не устраивала, и мы спокойно обходились без всякого прикрытия. Но на подходе к Ладожскому озеру погода улучшилась, и нам пришлось взять звено истребителей. Над озером шли бреющим полетом, преследуемые двумя «мессершмиттами». Через некоторое время благополучно приземлились на городском комендантском аэродроме. Почему наше прикрытие не отогнало самолеты противника, разбираться было некогда: торопились в Смольный – в штаб фронта.