Пьер Клостерман - Большое шоу. Вторая мировая глазами французского летчика

Я вырулил к теплозаправщику около диспетчерской вышки, заглушил мотор и спрыгнул с таким гордым видом, чтобы все могли прочесть на моем лице, что я только что сбил два вражеских самолета.

Я не мог удержаться, чтобы не разбудить Биггин-Хилл звонком из наблюдательного поста, отчасти чтобы сообщить им, что я здоров и невредим, но в основном из-за удовольствия сообщить в непринужденной манере (украдкой оглядывая людей, там присутствующих): «О, между прочим, я сбил пару «фокке-вульфов»!»

Немного по-детски, возможно, но зато очень приятно.

Я все же выполнил над Биггин-Хиллом свою первую бочку победителя почти в торжественном расположении духа. Мартель подтвердил мой первый успех. Он видел одного горящего «фокке-вульфа». Второго, вероятно, позже подтвердит киносъемка.

Я не мог уснуть всю ночь, и в сержантской столовой я замучил всех до слез, постоянно повторяя историю моего сражения.

Эскадрилье «Эльзас» удалось это шоу. Будье сбил одного фрица, а Мушот вместе с Брюно подбили еще одного. Мушот очень скромно признал его своим вторым, а на счету 485-й эскадрильи было три сбитых вражеских самолета. Чудом, не считая семи поврежденных самолетов, у нас не было ни одной потери.

Вечером 27 июля мы получили телеграмму:

«Эльзасу» и парням 485 точка девять уничтоженных вражеских самолетов — довольно хороший счет точка так держать точка

Уинстон Черчилль».

Кроме того, спустя три дня мы услышали по немецкому радио, что майор фон Графф, кавалер Железного креста, награжденный мечом, дубовыми листьями и бриллиантами, убит в ходе героического сражения против значительно превосходящих в численности вражеских сил.

После подтверждения победы Мартеля над желтым «фокке-вульфом» бедняге пришлось выдержать большое количество алкоголя.

Коммандант Мушот не вернулся

27 августа 1943 года. В этот день состоялось третье шоу! В Биггин-Хилле стояла удушающая жара. После чая состоялось инструктивное совещание. Похоже, намечалось стремительное наступление: четыре волны из 60 бомбардировщиков, каждый из которых получил приказ бомбить лес на юго-западе Сент-Омера через интервалы в двадцать минут. Как сообщалось, на маневрах должен был находиться вооруженный немецкий дивизион. Наше авиазвено обязано было обеспечить единственное прикрытие для первого формирования американских бомбардировщиков, то есть всего 24 «спитфайра» (12 из 341-й эскадрильи и 12 из 485-й новозеландской).

Для прикрытия этого было мало. Стратеги 11-й группы решили, что у самолетов люфтваффе практически не будет времени сосредоточиться на первом ударе и основная схватка, вероятно, произойдет во второй или третьей волне, которые будут обеспечены серьезным прикрытием.

В операции примут участие 2 эскадрильи «Спитфайров-ХII» из Тангмера, 8 эскадрилий «Спитфайров-VI» — всего 117, которым приказано следовать за нами на большой высоте. Кроме того, в стратегическом резерве будут находиться 4 эскадрильи «тандерболтов», принадлежащие американским ВВС.

Когда мы вернулись после рассредоточения, на доске объявлений появились последние уточнения. Я был вторым номером комманданта Мушота. Запуск двигателя в 18.03. Взлет и взятие курса на Харделот в 18.05. Там в 18.05 на высоте 18 000 футов мы должны встретить «форты».

Мой старый самолет «NL-B» когда-то был «NL–L» и принадлежал комманданту. Все было готово, парашют на крыле, шлем надет на ручку рулевого управления, а перчатки всунуты между дросселем и панелью рычага управления.

Я устроился. Последний взгляд на инструменты. Томми просунул руки в кабину, чтобы установить переключатель фотопулемета. Он проверил бегунок капота. Все в полной готовности: температура масла 40 °C, радиатора 10 °C, триммер в необходимой позиции. Я проверил прицелы.

Этот день наступил. Я задыхался, стянутый стропами парашюта, его подвесными системами и ремнями безопасности.

Коммандант Мушот начал пристегивать ремни безопасности. Впервые, насколько я знал его, он надел поверх белого пуловера мундир униформы. По этому поводу я услышал замечание Пабио, когда он проходил мимо.

— О! — ответил Мушот со смехом. — Никогда не знаешь, что тебя ждет. Я хочу выглядеть отлично, когда нанесу удар.

До 18 часов оставалось менее двух минут. Я видел, как его худощавая фигура скользнула в кабину; перед тем, как надеть свой шлем и кислородную маску, он все же приободрил меня и улыбнулся своей неотразимой дружеской улыбкой.

18.03. Двигатели взревели один за другим.

На середине Канала я понял, что дела идут плохо.

— Поторапливайся, Тюрбан ведущий, большие парни готовы атаковать!

Черт! Стратеги оплошали. Не только немцы энергично сопротивлялись, но и «форты», обычно опаздывающие, явились на пять минут раньше. Они отчаянно летали вокруг между Булонью и Калесом, не смея двинуться дальше на юг без прикрытия.

Мы увеличили скорость до 2600 оборотов плюс 6 форсажей и взмыли вверх.

Наконец вдали я обнаружил «форты», как всегда выстроившиеся безукоризненно. На первый взгляд ничего необычного, кроме, возможно, пирамиды зенитной артиллерии, возвышающейся в Булони.

Наводчик прожектора начал играть у нас на нервах:

«25 немцев над Абвилем набрали высоту в 15 000 футов».

«Более 30 летят над Сент-Омером в 20 000 футов и направляются на запад».

«15 плюс 10 миль — на юг к Харделоту, высоту еще не набрали».

«40 плюс 5 миль — от больших парней на высоте 25 000 футов, почти атакуют».

Все люфтваффе было в воздухе! Ситуация накалялась. Мы были почти сразу над Гриц-Нетцем на высоте 22 000 футов, когда я неожиданно увидел фрицев. Около 30 «фокке-вульфов» сзади, почти в 900 ярдах над «фортами», начинали пикировать сразу по двое, и орудийный огонь осветил огромную массу бомбардировщиков. Посыпались немецкие разрывные пули и встречный огонь станкового пулемета марки «Кольт». Находясь выше и ослепленные светом, вы могли лишь догадываться, что там была целая свора «фокке-вульфов», время от времени освещаемая светом от крыла, схватывавшего солнце.

Как и при учебном полете, Мушот начал спокойно отдавать приказ:

— Эскадрилья Гимлета, подходи!

Таким образом, он размещал 485-ю так, чтобы защитить нас от любой атаки из-под солнца.

— Тюрбан и Гимлет, бросайте своих детей! Мы в должное время перешли на основные баки и сбросили дополнительные.

Все было готово для битвы. Большим пальцем руки я отпустил защелку предохранителя орудия и включил свет.

Электрический ток, казалось, оживил всю эскадрилью, и 12 «спитфайров» начали покачивать своими крыльями, беспокойно наклоняясь то вправо, то влево. Все внимательно наблюдали.

Радио начало часто вздрагивать:

— Алло, Тюрбан ведущий, 6 самолетов надо мной, 9 часов!

— Алло, Тюрбан ведущий, Еллоу-1 на связи, надо мной около 10 «фокке-вульфов», 4 часа!