Мэтью Бжезинский - Казино Москва: История о жадности и авантюрных приключениях на самой дикой границе капитализма

Теперь Базз захотел узнать, где же все-таки расположен мой тайник с деньгами. Ответ, что деньги хранятся в Канадском Королевском банке, показался бы ему неестественным и притянутым за уши.

– Здесь у меня долларов нет. Я говорю правду. Правду! – умолял я, но мой слабый русский быстро иссяк, к горлу подступила горечь.

Базз был явно не удовлетворен таким ответом, он был не из тех, кто умеет скрывать свое разочарование. Уж слишком много было вложено в эту операцию, и он заранее рассчитывал на богатую добычу. Нелегко было узнать, что такой-то иностранец проживает по такому-то адресу и имеет такой-то номер телефона – он потратил на это много сил. Ведь нельзя же было просто позвонить оператору в Киеве и получить от него всю полезную информацию. В Украине пока еще такой сервис был слабо развит.

Поскольку заранее предполагалось, что каждый гость с Запада безмерно богат, то головорезы и убийцы прилагали большие старания, чтобы узнать его место жительства. В Киеве подобную детективную деятельность лучше всего осуществляли представители небольшой общины эмигрантов, которые наблюдали за полудюжиной дорогих баров и ресторанов, а затем сопровождали подвыпивших иностранцев до их домов. Местами постоянного пребывания иностранцев были, прежде всего, бары «Ковбой» и «Спортивный», основанные и содержавшиеся американцами. Однако такое положение дел оставалось недолгим и закончилось тем, что представители местного криминального синдиката предъявили американцам свои неотразимые аргументы в пользу того, чтобы они оставили все свои активы и покинули страну в течение сорока восьми часов.

Базз выбрал тактику проведения операции, давно описанную в учебниках, и включил в нее Белочку на роль студентки. В течение нескольких дней они звонили мне по телефону, чтобы подготовить западню наиболее правдоподобно. В американских городах на вас просто нападают и грабят. Здесь же вы можете стать жертвой хорошо срежиссированной операции, которая вряд ли стоила сотни долларов в моем бумажнике. Базз был абсолютно уверен, что я не выдержу его натиска. Именно это и пугало меня больше всего.

– Включи-ка какую-нибудь музыку, – отрывисто бросил Базз.

Белочка быстренько нашла портативный коротковолновый приемник, мой единственный источник связи с внешним миром, постоянно настроенный на волну «Би-Би-Си».

– Громче! – сказал Базз, когда она включила приемник. – И найди-ка другую станцию.

Комната наполнилась звуками поп-музыки в стиле «техно», что-то из репертуара шведского евротрэша, в котором ощущался отказ от лирических мелодий в пользу компьютеризованных барабанных композиций. Такая музыка была нужна Баззу, чтобы заглушить его хрюканье и треск моих ломающихся костей во время избиения.

Он всунул мне в рот кляп. Теперь никто не сможет услышать мой крик. У меня не осталось ничего, что могло бы как-то спасти и защитить меня. Я находился в полной зависимости от Базза и его милосердия. Еще никогда в жизни я не испытывал такого чувства собственной беспомощности.

Не мог я сбрасывать со счетов и самые ужасные истории об аналогичных нападениях на иностранцев в Москве. Неужели и мне предстоит разделить судьбу британского бухгалтера, спину и грудь которого бандиты использовали в качестве гладильной доски? Этот несчастный бухгалтер привел домой двух проституток, рассчитывая на незабываемый вечер. Пока он развлекался с одной из них, другая открыла входную дверь и впустила в квартиру двух головорезов в масках. Они привязали бухгалтера к кровати, нашли в бельевой корзине электрический утюг, включили в сеть и пытали несчастного в течение нескольких часов. Несмотря на тяжелые ожоги, он остался жив, но получил сильное нервное потрясение и вынужден был шесть месяцев лечиться в одном из английских санаториев.

Но он, по крайней мере, все-таки остался жив. В другом случае бывший американский советник Всемирного банка был найден в московской квартире связанным, с кляпом во рту и утопленным в ванне. Российская милиция утверждала, что советник умер от сердечного приступа. Отказ выдать его тело и провести вскрытие спровоцировал широко распространившиеся слухи о том, что советник якобы был разрезан на куски и захлебнулся собственной кровью.

Дурным знаком для меня с самого начала было то, что Базз даже и не пытался скрыть маской свое лицо. Время шло, удары сыпались на меня градом, и я понял, что он не намерен оставлять меня в живых.

От напряжения Базз вспотел, его мокрое лицо пылало злобой. В моменты, когда он наклонялся ко мне, я чувствовал, как капли его пота падали на мой затылок. Не знаю почему, но эти капли терзали меня больше, чем удары кулаков. Капли падали с глухим, вселяющим ужас звуком, как при китайской пытке водой, и каждая из них вызывала подобие судорог в моем позвоночнике.

Хныча в кляп, я был одновременно и перепуган, и раздражен. Почему Базз мне не верил? Неужели он не понимал, что жизнь мне дороже, чем деньги, и что я отдал бы ему все, если бы они у меня были?

Базз приостановил свой допрос, как будто почувствовал, что, может быть, я действительно говорю правду. Я захныкал еще сильнее.

– Заткнись! – зарычал он, ударив меня еще раз.

Очевидно, Базз был тоже недоволен тем, как продвигалось дело. Уверен, что по его плану он в это время уже должен был убраться из квартиры и отправиться куда-нибудь в бар, чтобы отметить свой улов. Но прошло уже больше сорока пяти минут, и он явно не укладывался в намеченные сроки. Тем временем Белочка перевернула в квартире все вверх дном, но ничего не нашла, кроме моего офисного оборудования, камеры, кожаного пиджака и любимой пары джинсов.

Базз решил, что со мной пора кончать. Он поволок меня за волосы в ванную. Затем сунул пистолет за пояс, выбежал из ванной и вернулся, держа в руках мой швейцарский армейский нож. Этот нож мне подарила моя прежняя подруга. Могла ли она когда-нибудь даже почувствовать себя виноватой!

Я ощутил холодное лезвие ножа у своего горла. Почти отстраненно я отметил, что сливное отверстие ванны не закрыто пробкой, и подумал, что моя кровь беспрепятственно потечет в канализационную систему Киева.

– Ты веришь в Бога? – тихо, почти вежливо спросил Базз.

Не дождавшись ответа, он повторил свой вопрос, подумав, что я его не совсем понял. Я кивнул, причем не помню как – то ли в знак согласия, то ли нет. Все вокруг стало расплываться, и рассудок начал меня покидать.

– Тогда тебе лучше начать молиться, – сказал Базз.

Вот тогда я и вспомнил о всех своих прежних попытках бросить курить. Страдание, сильная борьба с собой. Все напрасно. Все заканчивается ударом в какой-то ванной!

Не знаю, сколько прошло времени и что было дальше. Возможно, я отключился, потерял сознание от страха. Когда я пришел в чувство, Базз и Белочка уже ушли. Было тихо, радио молчало, единственное, что я слышал, – звук капель, падающих из водопроводного крана в раковину.